Давай поженимся, ковбой
Шрифт:
— По меньшей мере. Я не мог заснуть. Мне так хотелось, чтобы рядом со мной в постели была ты.
Женщина снова приникла к его груди, положив щеку туда, где прежде покоилась ее рука.
— Мне тоже.
— Мэри Клер?
Подняв взгляд, она увидела в глазах мужчины вопрос.
— Нельзя, — произнесла она полным сожаления голосом. — Дети. Как я объясню им утром, что ты делаешь в моей спальне?
Харли понурил голову, понимая, что она права.
— Но есть другой способ. — Взяв Харли за руку, она повела его за угол, туда,
У Харли перехватило дыхание.
— Мэри Клер! Что ты делаешь?
Она прижала палец к его устам и ухватилась за верхнюю пуговицу своей сорочки.
Поняв ее намерение, Харли простонал и пустил в ход собственные пальцы, помогая ей освободить груди. Приподняв одну из них ладонью, Харли стал поглаживать сосок, пока тот не набух тугой почкой. Мэри Клер закинула голову и замурлыкала, словно наевшийся сметаны кот.
Горя желанием вкусить сладость ее тела, Харли поймал сосок губами и принялся расстегивать джинсы.
— О Господи, Харли! — выдохнула Мэри Клер, обхватив ладонями его лицо и упиваясь блаженством, которое порождали в ней мужские ласки. — Как же это прекрасно!
Ее слова воспламенили Харли. Не выпуская грудь из губ, он скользнул пальцами между ее ног. Она изогнулась, прижимая грудь к его лицу и одновременно раскрываясь ему навстречу.
Вторя их движениям, качели раскачивались под ними, словно подталкивая к любовному акту.
Харли почувствовал ее трепет, ощутил рукой настойчивое движение бедер.
— Сейчас, Мэри Клер, — хрипло прошептал он, — сейчас.
И погрузился в нее.
Спина Мэри Клер выгнулась, пальцы вонзились в его плечи. Она со стоном выдохнула имя мужчины, когда тот наконец оросил ее, смешивая их соки. Голова Мэри Клер упала, подбородок опустился ему на затылок. Напряжение постепенно отпускало ее тело.
— Думаю, теперь я смогу уснуть, — сказала она и, скользнув по лицу Харли быстрым теплым дыханием, коснулась его губами. — А ты?
Глава седьмая
Хлопая в ладоши, Стефи прыгала от восторга.
— А мне можно на нем покататься? — закричала она, переводя с пони на Харли глаза, полные восхищения и надежды.
Харли перебросил ногу через седло. В прошлый раз, когда он уже было пообещал это девочке, гремучая змея настолько перепугала пони, что Харли показалось небезопасным сажать ребенка на животное.
— Для того я его и привел.
Стефи протянула руку к лошадке, терпеливо стоящей возле коня Харли. Когда бархатный нос пони ткнулся девочке в ладошку, та просияла и торжествующе рассмеялась.
— Я ему понравилась! — воскликнула она и взглянула на Харли широко раскрытыми от благоговейного трепета глазами.
Ухмыльнувшись, тот размотал закрепленный на седле поводок.
— Конечно. А что ему может не понравиться? —
— Еще бы!
Харли водрузил ее на седло.
— Держись вот за этот рожок, а я немного повожу лошадку вокруг. Когда усвоишь, что и как, то сможешь сделать кружок уже сама.
Стефи, лицо которой озарилось улыбкой, кивнула.
— Но первая наша остановка — заднее крыльцо, — предупредил Харли. — Нужно узнать, не станет ли возражать твоя мама.
Стефи снова кивнула и крепко ухватилась за луку седла. Харли повел пони через двор.
Вероятно, Мэри Клер мыла посуду на кухне и заметила их в окно, потому что не успел Харли объявить о своем прибытии, как она уже выскочила во двор, на ходу вытирая руки полотенцем. Улыбнувшись Стефи, она перевела взгляд на гостя, и в глазах ее появился тот самый туманно-зеленый оттенок, который Харли замечал в те минуты, когда они занимались любовью.
— Доброе утро, Харли, — сказала она, и звук ее голоса заставил забиться чаще его сердце.
— Утро доброе, Мэри Клер, — ответил Харли, стягивая с головы шляпу. С упоением глядя на нее, он больше всего желал остаться с нею наедине. Но это было невозможно, по крайней мере в данную минуту. Харли показал головой на пони. — Зашел узнать, не станешь ли ты возражать, если я немного покатаю Стефи.
Мэри Клер со смешком сложила руки на груди.
— Кажется, теперь уже немного поздновато об этом спрашивать.
Харли тактично потупил глаза.
— Я еще могу ее снять. Тебе достаточно сказать только слово.
— И разбить ей сердце? Нет, пускай катается.
— Ладно, мы только прогуляемся по двору и аллейке. Ты будешь неподалеку, когда мы вернемся?
Ее улыбка согрела его с головы до пят.
— Буду ждать здесь, — пообещала Мэри Клер.
Пятясь, Харли спустился с лестницы и, наконец повернувшись, повел пони по двору.
Следя за ними, Мэри Клер прижала полотенце к груди и вздохнула. Она никак не ожидала, что снова сможет влюбиться после того, что ей пришлось вытерпеть от Пита. Но чувство к Харли росло день ото дня.
Опустившись на верхнюю ступеньку крыльца, Мэри Клер стала наблюдать, как Харли что-то негромко объясняет девочке, и отметила, с каким вниманием слушает та его слова. Харли с симпатией относился к ее детям и сам был симпатичен им. Оба уважали и любили его — а это в списке достоинств занимало у Мэри Клер очень важное место. Из него получился бы прекрасный отец. В этом она не сомневалась ни минуты.
Мэри Клер хорошо помнила, как он испугался, когда решил, что Стефи и Джимми похищены отцом. Помнила она и слова, которые он произнес, узнав, что в воскресенье дети вернутся. Он тогда сказал: «Полагаю, мы сможем как-то прожить без них два дня», то есть он подразумевал, что не только Мэри Клер, но и ему самому будет не хватать их. Что же, как не это, демонстрировало его любовь к ее детям?