Давай поженимся
Шрифт:
Эйлин подумала, что ей все-таки следовало составить Бланш компанию — они не так часто видятся, — но потом решила, что в ее подавленном состоянии лучше сидеть дома.
Она подошла к окну и выглянула на улицу. Ее взгляд невольно переместился в сторону конюшни. У нее забилось сердце, когда она увидела Шона, который вышел из конюшни и повел жеребца к прогулочному загону. Эйлин смотрела, как он оседлал жеребца, а затем с неизменно поражающей ее легкостью вскочил на него. Она могла весь день наблюдать за Шоном.
Интересно, если
Возможно. А возможно, нет.
Эйлин отошла от окна с твердым намерением выяснить, как к ней относится Шон Келли.
Шон почувствовал присутствие Эйлин еще до того, как увидел ее. Просто в атмосфере сразу изменилось что-то, появилось легкое напряжение. Он улыбнулся. Что бы там ни было, он знал, что Эйлин здесь.
Усилием воли Шон заставил себя не думать об Эйлин — жеребец требовал предельной концентрации внимания. Он дал ему побегать легкой рысью, потом перевел на шаг, чтобы жеребец остыл немного. Шон постоянно помнил о том, что Эйлин наблюдает за каждым его жестом. Он не ожидал увидеть ее снова после того, как обошелся с ней вчера. Он думал послать ей записку или даже пойти и лично извиниться, но потом решил, что самое лучшее — это ничего не делать. Зачем продолжать отношения, которые ни к чему не приведут?
Но вот Эйлин подошла к загону. Их взгляды встретились, и между ними пробежал ток — сильный, обжигающий. Шон понял, что не может расстаться с ней, сколько бы времени ни продолжился их роман.
Дернув за поводья, он подъехал к тому месту, где стояла Эйлин. Она настороженно смотрела на него.
— Прости меня, Эйлин.
Она улыбнулась. Это было подобно солнцу, выглянувшему из-за темных туч.
Шон вывел жеребца из загона. Он бросил поводья Джону Райли и, не обращая внимания на конюхов, которые таращились на них, обнял Эйлин и поцеловал ее.
— Ты можешь простить меня? — спросил он.
— Всегда.
Широко улыбнувшись, Шон сказал Джону:
— Если кто-нибудь будет меня спрашивать, ты не знаешь, где я.
— Понял, — ответил тот, ухмыльнувшись.
Остаток дня они провели на озере. Эйлин чувствовала себя немного виноватой перед Бланш, которая собиралась привезти ее сюда. Но с ней был Шон, поэтому совесть ее мучила недолго.
Ее переполняло счастье, и это ощущение было для нее внове. Эйлин не знала, можно ли влюбиться так быстро, но она любила все, что имело отношение к Шону. Любила его смех и звук его голоса, его юмор, то, как он смотрел на нее, — будто она самая красивая женщина в мире. Любила ощущение принадлежности ему, когда Шон обнимал ее.
Эйлин не знала, как Шон это сделал, но на следующий день у него снова был выходной.
— А как же твоя работа? — спросила
Шон повернулся на бок и поцеловал ее в кончик носа.
— С тех пор, как ты появилась здесь, лошади спят днем и выгуливаются по ночам.
— Здесь действительно очень красиво, — сказала Эйлин.
— Но ты красивее.
Она обвила его шею руками, и они потонули в горячих объятиях и жарких поцелуях.
— О-о-о... — простонала Эйлин, оторвавшись от его губ.
— Благодарю вас, леди, — сказал Шон, протянув ей руку. — Поднимайся, нам надо немного охладиться.
Взявшись за руки, они спустились к берегу озера. Эйлин разулась, опустила ноги в воду и стала болтать ими. Шон смотрел на нее с минуту, затем последовал ее примеру. Несколько капель брызнули ей в лицо.
— Ты сделал это нарочно! — упрекнула его Эйлин.
— Ничего подобного! — Шон наклонился, зачерпнул рукой немного воды и брызнул в лицо Эйлин. — Вот это я сделал нарочно.
Эйлин ответила ему тем же.
— А я это сделала специально.
— Ну держись! — страшным голосом воскликнул Шон, озорно сверкнув глазами, и в следующий момент они уже весело кувыркались в воде.
— Все-все, сдаюсь! — закричала Эйлин, когда Шон сел на нее верхом.
— Я твой всадник! — заявил он.
— Ты очень тяжелый всадник. И очень мокрый.
— Поцелуй меня, тогда слезу.
Эйлин засмеялась, обхватила его руками за шею и притянула к себе.
Позже Шон рассказывал ей о своих планах на будущее, о доме, который он хотел построить, и о лошадях, которых будет разводить здесь. Эйлин заметила, что его глаза светились, когда он говорил обо всем этом. Слушая его, она ощущала тупую боль в сердце оттого, что какая-то другая женщина разделит с Шоном его мечту.
— Как жаль, что ты скоро уезжаешь, Эйлин, — сказала Бланш, когда они готовили праздничный стол к дню рождения Питера. — Мне так хорошо, когда ты рядом.
— Может, я прихвачу еще одну недельку, — обрадовала ее Эйлин. — Я в первый раз взяла отпуск за время работы в этой компании.
— Здорово. Моя свекровь возвращается в субботу, она присмотрит за малышом, и мы сможем проводить больше времени вместе.
— Прекрасно! — отозвалась Эйлин, подумав, что она проведет лишнюю неделю с Шоном.
Вечеринка по случаю дня рождения Питера прошла очень весело. Она действительно стала сюрпризом для именинника. После того как гости встали из-за стола, всех пригласили совершить ночное катание в повозках, запряженных лошадьми.
Эйлин уже собралась залезть в повозку, когда ее окликнула Бланш:
— Иди сюда, подружка. Мы заняли местечко для тебя.
— Можно отправляться, миссис О'Нейл?
Эйлин сразу ожила, услышав этот голос. Обернувшись, она увидела Шона, широко улыбавшегося ей. Он выступал в роли кучера.