Давай поженимся

Уилсон Кара

— Мы готовы, — важно ответила Бланш.

Подмигнув Эйлин, Шон цокнул языком, и повозка тронулась с места.

Бланш наклонилась к подруге и прошептала:

— Если хочешь, можешь сесть рядом с ним.

— Тебе все неймется, сводня, — тихо ответила Эйлин.

— Да. Но тебе, по-моему, это нравится.

Эйлин порывисто обняла подругу и перелезла через низкую спинку скамейки к Шону.

— Надеюсь, ты не возражаешь, если я сяду рядом с тобой?

— Не возражаю, красавица, — с улыбкой ответил он. — Я всегда рад твоей компании.

Катание

в повозке ночью понравилось Эйлин. Светила полная луна, серебря листья деревьев и кустов, темное небо было усеяно яркими звездами. Стрекотание сверчков в траве, цокот лошадиных копыт и скрип деревянных колес сливалось в удивительную умиротворяющую мелодию.

Но все чувства Эйлин были заполнены Шоном, его близостью. Его рука соприкасалась с ее рукой, когда повозка наезжала на кочку. Запах одеколона щекотал ноздри Эйлин, а близость мужчины, остро ощущаемая в темноте, провоцировала ее на безрассудные поступки. Эйлин от греха подальше сцепила пальцы рук и напомнила себе о том, что за ними наверняка наблюдают Бланш и Питер.

Кто-то прихватил гитару, и скоро в ночи разлились первые звуки народной ирландской песни, которую подхватили сидевшие в повозках люди. Шон взглянул на Эйлин.

— Ты не поешь?

— Я не знаю слов. И вообще у меня нет слуха. А ты?

— Гм. Пою иногда — в ванной.

— А ты вообрази, что находишься в ванной, — предложила Эйлин.

— Вы просите меня спеть, мисс Харт? — с наигранным удивлением произнес Шон.

— Угадали, мистер Келли.

Ирландская песня закончилась и наступила тишина. Но через минуту гитарист, взяв несколько аккордов, заиграл новую песню, и Шон негромко запел. У него был красивый, глубокий голос.

Он был первым мужчиной, который пел для нее песню, и Эйлин вдруг поняла, почему многие женщины влюбляются в бардов. Когда смотришь в глаза мужчине, который поет песню о любви только для тебя, в этом есть что-то интимное и романтическое.

Эйлин показалось, что они очень быстро вернулись на ферму. Шон остановил повозку у конюшни, подложив под колеса камни. Соскочив на землю, он снял с повозки свою спутницу, как всегда задержав руки на ее талии. Эйлин посмотрела на него, ожидая, что он обнимет ее, но Шон разжал руки. Она огорчилась, не получив желанного поцелуя, но громкий голос Бланш вернул ее к действительности, напомнив, что они не одни.

— Завтра в моем родном городке праздник, я взял у Питера выходной, — сказал Шон. — Хочешь поехать со мной, Эйлин?

— С удовольствием.

— Встречаемся в восемь утра. — Шон сжал ее руку. — Я должен идти.

Он исчез в темноте, а Эйлин отправилась в дом.

Бланш подавала гостям чай.

— Тебе помочь? — спросила Эйлин.

— Да нет, все уже на столе, — сказала Бланш. — Тебе понравилась прогулка?

— Очень.

Бланш многозначительно улыбнулась.

— Питер сказал мне, что Шон взял выходной на завтра.

— Он пригласил меня на праздник, — сказала Эйлин. — Ты не против, если я поеду?

— Конечно нет. Желаю хорошо повеселиться.

—

Мне даже неудобно перед тобой — приехала повидаться с подругой, а большую часть времени провожу с ним, — сказала Эйлин, виновато улыбнувшись.

Бланш махнула рукой.

— Забудь об этом. Я пригласила тебя, чтобы ты хорошо провела время, и мне кажется, это получилось. Кроме того, у нас с тобой впереди целая неделя.

— Да, конечно. И, может, когда Реджи подрастет немного, ты приедешь с ним ко мне в Лондон.

Бланш вздохнула.

— Хотелось бы... Ох, совсем забыла! В субботу вечером мы хотим поужинать в ресторане. Отметим возвращение моей свекрови и день рождения Питера, который она пропустила. Ты присоединишься к нам?

— С удовольствием, — ответила Эйлин, но она уже думала о завтрашнем дне, который проведет с Шоном.

9

Эйлин проснулась рано. Она уже ощущала приятное волнение в крови. Заботливая Бланш приготовила для нее завтрак, ожидавший ее на столе в кухне. Эйлин была слишком возбуждена и не ощущала голода, но съела все до последней крошки, чтобы не обижать подругу. Вернувшись в свою комнату, она быстро почистила зубы, подправила макияж, схватила сумку и легкий жакет и сбежала вниз.

Шон уже ждал ее у конюшни. Его лицо озарила улыбка, когда он увидел Эйлин. Они поздоровались, и Шон помог ей сесть в пикап.

— Что сказала миссис О'Нейл по поводу твоей поездки со мной? — спросил Шон, поворачивая ключ в замке зажигания.

— Пожелала мне хорошо провести время.

Шон улыбнулся.

— Надеюсь, нам удастся оправдать ее надежды.

— Сколько времени у нас уйдет на дорогу? — спросила Эйлин.

— Около трех часов.

Она не переставала восхищаться красивой природой этих мест. Они проезжали мимо зеленых холмов, старинных замков, быстрых рек и многочисленных озер.

Когда они въехали на главную площадь селения, которое можно было назвать небольшим городком, там уже собралось много народу. Гремела музыка, повсюду продавали национальные кушанья, знаменитое ирландское пиво и виски, а также различные сувениры. Многие люди были одеты в национальные костюмы, они танцевали, пели, шумно приветствовали своих друзей и знакомых. Тут же устраивались фейерверки. Это был настоящий праздник.

Скоро должен был начаться концерт, и они уже подошли к большой трибуне, сооруженной на площади, когда к ним быстро приблизилась женщина средних лет.

— Познакомься, мама, это Эйлин Харт, — поздоровавшись с женщиной, сказал Шон. — Эйлин, это моя мать, Патриция О'Келли.

Эйлин посмотрела на нее с удивленным интересом. У Патриции было красивое лицо с тонкими чертами. Темные волосы собраны в пучок, серо-зеленые глаза смотрели прямо и строго.

— Рада познакомиться, миссис О'Келли.

Патриция посмотрела сначала на сына, потом на Эйлин.

— Я тоже, мисс Харт, — ответила она, хотя ее тон говорил об обратном. — Шон...

— А где отец? — перебил он ее.