Давай прогуляем пары

Манич Мария

И я боюсь думать о том, что случилось бы в следующий момент, если бы дверь палаты с грохотом не открылась, а на пороге не появился взъерошенный Клим.

— А вот и я, принцесса! Ауч! Я помешал? — удивлённо округляет глаза, застывая в проходе.

В руках у мажора увесистый рюкзак. Он переводит весёлый взгляд с Матвея на меня и широко и как-то слишком понимающе улыбается.

— Пусти, — стряхиваю с себя руку Громова.

Слезаю с кровати — я, оказывается, успела упереться в неё коленками. Хороша Ясная, почти забралась на

парня верхом.

Боже мой.

— Мне пора, — говорю спешно.

Оглядываю палату в поисках своей сумки. И вспоминаю, что не отдала Громову его телефон, к которому купила ещё дополнительную зарядку.

— Клим, выйди, — сухо кидает другу Матвей.

Я чувствую его внимательный прожигающий взгляд между своих лопаток.

— Окей.

Оборачиваюсь, только когда мы опять остаёмся в палате одни.

— Лера… — зовёт Громов.

Мягко тянет моё имя. У меня мурашки по коже. Но мимолетное помешательство и момент упущены. И я очень надеюсь, мы не будем к нему в дальнейшем возвращаться.

Может быть, мы с Матвеем могли бы стать друзьям. Это лучше, чем поддаваться на физиологическую тягу и всплеск гормонов.

Подхожу к постели Громова как ни в чем не бывало и протягиваю ему телефон с зарядным устройством.

— Я вбила туда свой номер. Только давай без дикпиков. Иначе моя психика это не переживет.

— Твоя психика переживает расчленёнки нон-стоп, от одного совершенного члена ничего не будет, — говорит Матвей, улыбаясь.

Он пытается поймать меня за руку, но я отдергиваю пальцы, как только они соприкасаются с его. Подозрительно прищуриваюсь.

— Ты рылся в моем ноуте?

Тогда, когда остался у меня в комнате. — Иначе откуда он может знать о моём пристрастии к криминалистике?

— Я сказал, что мой член само совершенство, а ты даже не обратила на это внимание, — обиженно выпячивает губу.

— Так, всё, — поднимаю вверх руки и брезгливо морщусь. — Я пошла. И…

Нужно дать какие-то комментарии к ситуации, которая только что произошла или почти произошла, если бы не Клим. Но я не могу найти подходящих слов. Съезжаю.

Лучше сбежать.

— И? — произносит Громов, смотрит выжидающе.

— И ничего… До встречи. Поправляйся.

— Стой! — Он всё-таки ловит меня за руку и слегка сжимает. — Ты ещё придешь?

— Не знаю, — отвечаю честно. — Не думаю, что это хорошая идея, Матвей.

— Я хочу, чтобы ты ещё пришла. Пожалуйста…

Вытягиваю свою руку из захвата и прижимаю к груди. Отведя взгляд в сторону, рассеяно киваю.

— Не буду ничего обещать.

У входа в палату встречаю скучающе подпирающего плечом стену Клима. Он что-то хочет мне сказать, но я и так слишком задержалась в больнице. Поэтому молча проскальзываю мимо мажора и иду к лифтам.

На телефон падает новое сообщение. А следом ещё одно, и ещё одно.

Громов.

“Уже скучаю, Коротышка. Пришлешь мне фото в белье?”

И прилагает своё фото.

Пока

оно грузится, я готовлюсь к самому худшему. Но члена там нет, а есть жалобная физиономия Матвея, где он тянет вперёд губы, как для поцелуя, и сводит брови домиком. И мне, несмотря на весь абсурд ситуации, не хочется его за это придушить.

Улыбаюсь.

Поддавшись порыву, останавливаюсь рядом со стендом о вреде курения и делаю селфи. Нажимаю “отправить”, пока не передумала, и улыбаюсь как дурочка.

Ровно до того момента, пока навстречу мне из лифта не выходит длинноногая, похожая на куклу Барби девица в сопровождении женщины.

Делегация оглядывается по сторонам, а потом направляется в палату к Громову, цокая каблуками.

Смотрю им вслед.

Я узнаю эту блондинку, въехавшую в мою машину пару недель назад, и меня начинает подташнивать.

Глава 22

Матвей

Как только за Лерой закрывается дверь морщась съезжаю по подушке вниз. В глазах звезды, в башке туман. Опускаю веки, чтобы гул в ушах немного стих. Плечо ноет, обезболивающее почти не дают. Терплю. Последние сутки можно сказать выживаю, блть. Только сплю и ссу, больше ни на что сил нет. Пухлая медсестра пару раз меня капельницу, вымываю из меня всякий шлак, которым закидывался.

Суровый зав отделения на обходе так по мозгам проехался, что пришлось сделать вид, что хреново мне. Лишь бы свалил восвояси и побыстрее. Никого видеть не хотел, пока Коротышка шурша пакетами в палату не проскользнула.

Сначала увидел ее, думаю привет глюки. Чего они мне там вкалывают за снадобье? Но нет, реальная. Улыбалась, апельсинов притащила. Проведать пришла. Глаза взволнованно распахивался и губы свои пухлые жевала.

Блть. Так в них врезаться хотелось. Поцеловать. И чтобы ответила. Пустила внутрь.

Красивая. Дерзкая. Так и манит дотянуться и потрогать ее. Удостоверится, что не хера она не мираж.

Телефон мелко вибрирует. Мать звонит.

Игнорируя ее, сбросив вызов. И делаю пару фоток для Коротышки. Надеюсь она в ответ тоже что-нибудь пришлет. Желательно посексуальнее. В майке там и без лифчика.

Ее аккуратная грудь обтянутая спортивным лифчиком так и стоит перед глазами. К ней добавляются кадры упругой задницы и прямых ножек упакованных в черные скинни.

Сука.

Слюни щас пускать начну. В паху тяжелеет.

У меня сотряс и вывих, а я хочу трахаться. Секс ведь полезен для здоровья? Может попросить у доктора в белом халате выписать мне пару волшебных сеансов? Пришлю рецепт Лерке и…

— Почти завалил свою строптивую брюнеточку в койку? И даже кости сломанные не остановил? Зачет, брат. Извини, что так ворвался, — Клим бесцеремонно плюхается на кровать. — Не знал, что у тебя горячая посетительница.

Морщусь хватаясь за плечо.

— Бля. Чуть меньше экспресси. Че забыл здесь?