Давай прокатимся верхом
Шрифт:
Она долго, с кряхтеньем, укладывала заштопанную хозяйственную сумку под сиденье.
– Добрый день, дочка, – наконец обратила она на меня внимание, устроившись на своем месте.
– Добрый день, – вежливо поздоровалась я.
– Меня Екатерина Ивановна зовут, – представилась она.
– Надя, – просто сказала я.
– Дочка, что ж ты такая худенькая-то? – жалостливо спросила женщина. – Плохо кушаешь? А давай я тебя покормлю!
Екатерина Ивановна снова зашуршала своей сумкой, и вскоре на столике появились несколько контейнерочков, заботливо укутанных в старенькое выцветшее полотенце.
– Вот,
Мне есть не хотелось, да и вообще, я бы с удовольствием полежала с книжкой. Новый детектив от Марины Голиковой пришелся по душе. Но новая знакомая так искренне предлагала, что отказываться было просто неудобно.
За домашней едой, оказавшейся неожиданно вкусной, мы разговорились. Бабушка рассказала свою историю. Оказалось, что она едет навестить дочку с внучкой, тоже в Уссурийск. Зять ее невзлюбил и препятствовал приездам тещи. А сейчас на лето он уехал на заработки, и дочь вызвала Екатерину Ивановну в гости.
– Вот, хоть на внучку-то погляжу, – всплеснула руками женщина. – Радость-то какая! Я вот даже денег заняла, купила ей куколку в подарок. Как ты думаешь, ей понравится?
Она вытащила из сумки коробку и показала мне куклу – таких некрасивых я даже не видела в детских магазинах. Волосы цвета соломы топорщились во все стороны, а нарисованные глаза откровенно косили. Из швов мятого серого платья торчали нитки. Наверное, она купила ее на китайском рынке. Против моего желания, волна жалости накрыла меня.
– Да, конечно, – слукавила я. Предложить ей денег? Нет, такие люди не берут то, что не заработали.
– Ну а ты чего в Уссурийск-то? – спросила она меня.
Я в ответ рассказала о том, что еду к заболевшей сестре. И неожиданно для себя расплакалась. Как же я устала быть сильной и независимой женщиной! Устала все предусматривать, организовывать, за все отвечать самой, безо всякой поддержки! И все время играть роль успешной и счастливой!
Екатерина Ивановна ободряюще протянула мне свой старый, застиранный платочек, и я с удовольствием в него высморкалась.
И рассказала ей и о Галочке, и о том, как переживаю за нее. Как меня мучает совесть, что Галочка не принимает от меня никакой помощи. Как бы мне хотелось помочь чем-нибудь сестре и племяннику!
Бабушка слушала, кивала головой и то и дело подкладывала свой скромный провиант.
– Все у вас будет хорошо, девонька, – сказала она, когда поток моего красноречия иссяк. – Поверь мне. У меня опыт большой, кое-что в жизни смыслю. Вот увидишь, все у тебя наладится.
Затем, приготовившись ко сну, под мерный стук колес и слабый храп моей попутчицы я лежала и вспоминала наше с Галочкой детство. Мать бросила нас, променяв на любовника, когда я только ползать училась. А папа работал везде, где получалось, чтобы прокормить себя и нас с сестрой. Галочке тогда было только 14 лет. И фактически она заменила мне мать. Долгое время я даже называла ее мамой. Не знаю, когда она успевала учиться, ведь на ее руках был орущий младенец – я. А еще ей приходилось успевать бегать на молочную кухню мне за молоком и творогом, и в магазин – купить еды на всех. Тогда она оставляла меня в самодельном, сколоченном из досок и марли манеже,
Помню себя примерно с того момента, как стала ходить в детский сад. Водила и забирала меня оттуда Галочка. Она и перешивала мне свою одежду – покупать обновки было не на что. Я до сих пор храню, как талисман, куклу, сшитую из старых чулок и подаренную мне сестрой на один из дней рождения.
Галочка научила меня читать и повела первый раз в школу. Она вытирала мне слезы, когда я приходила с разбитыми коленками, и присутствовала на родительских собраниях.
Все мои воспоминания из детства так или иначе связаны с сестрой. Отец женился, когда нам с Галочкой было 8 и 21 соответственно. И, извинившись, предложил жить раздельно – в его новой семье мы были не нужны. Правда, напоследок сделал нам подарок – помог Галине оформить надо мной опекунство. Она в то время уже подрабатывала: и уборщицей, и шила одежду на заказ.
Убаюканная своими мыслями, я незаметно погрузилась в сон.
Глава 3
Утром проводница принесла нам чай в стаканах, вставленных в традиционные металлические подстаканники. Мы с удовольствием выпили его с Екатериной Ивановной под неспешную милую беседу. Поезд прибыл к станции, и мы душевно распрощались. Стоя на перроне, я провожала взглядом милую женщину, комкая в руках оставленный ею мне носовой платок. Надеюсь, она не выкинет ту купюру, которую я незаметно засунула ей в боковой карман сумки.
Прибыло заказанное мной такси, и уже через полчаса я стучалась в обитую синим унылым дерматином дверь.
– Теть Надь! – Маркуша бросился ко мне в объятия, едва я ступила на порог.
– Марк, дорогой мой, как же ты вырос! – я смеялась и плакала одновременно, обнимая племянника.
– А вы стали еще красивее, – с видом знатока резюмировал мальчик.
– Ну, где мама? – с волнением спросила я, сняв туфли. Ноги устали от шпилек, и я с наслаждением ступила на прохладный пол.
– Там, – указал Марк на дверь в спальню, принимая коробки с Лего.
Я бросилась к сестренке. Она лежала как-то резко постаревшая, с пробивающейся сединой на висках. И, что меня потрясло больше всего, очень худая. Я не помню, чтобы когда-нибудь она была настолько худа. Да, платье, которое я ей купила, теперь ей не по размеру, придётся откормить ее килограмм на 10 минимум, прежде чем она сможет его носить.
– Галочка, – я опустилась на колени перед кроватью и поцеловала сморщенную руку. – Что с тобой случилось?
Из моих глаз полились слезы. За последние пару недель я выплакала больше слез, чем за несколько лет брака с Вадимом.
– Надюшка, ты приехала, – не сказала, а прошептала сестра.
– Ну, конечно же, как я могла не приехать, – я постаралась успокоиться. Приказала себе не раскисать. Пора брать ситуацию под свой контроль. – Вы кушали что-нибудь? Нужно помочь что-то? Давай я быстренько все сделаю и побегу в поликлинику, узнаю насчет врача.
– Ничего не надо. У меня нет аппетита, а Маркуша недавно чай пил с бутербродом, – как всегда, отказалась сестра.
– Что тебе в больнице сказали? К какому врачу надо?