Давите их, давите
Шрифт:
Серый: Сильная, однако, штука.
Ум. человек (задушевно): Но ведь не сильнее любви, да, Серый?»
Но, стало быть, есть чувства и посильнее любви. Ненависть, например, чувство долга, мести, справедливости…
И потому прекрасным вечером поздней осени в особняк вонзились мистер Грей с помощником женского пола: деловые такие, еще не крутые, но уже в мешочек.
Походили, огляделись и по-детски спрятались в чуланчике за сауной, где хранились моющие средства, огнетушители
– А уборщица нас не застукает?
– спросила Яна, усаживаясь на перевернутое ведро.
– Она по утрам убирается, проверил.
Посидели немного в тишине и темноте, потрепались о любви, нацеловались вволю.
Наконец, когда совсем уж затихли торопливые шумы ретиво убывающих со службы деловых людей, перебрались в комнату отдыха, задернули плотные шторы, нахально включили свет, развалились в креслах.
– Однако!
– сказала Яна, доставая из бара бутылку.
– Можно неплохо время провести. Здесь очень мило.
– Она наполнила рюмки.
– Давай тут поживем сколько-нибудь. По ночам. Это не то что на чердаке, над головой у Прохора, шепотом.
Пожалуй, она опять права…
– Пора, - сказал я, со вздохом отвергая настойчивые притязания вторичного порядка.
– Времени до света не так уж много, а работы - отсюда до завтра.
Мы подошли к заветной двери: «Джоббер». Неизящное какое слово. Противное даже. И замок противный.
– Если человек без ума от женщин и карт, как думаешь, какое его самое любезное число?
– Миллион, - не задумываясь брякнула Яна.
– Нет, что ли? Миллион баб, миллион баксов.
– Замок-то трехзначный. Миллион! Очко, я думаю!
– Ноль, что ли?
– Ты все о сексе. Двадцать одно, поняла? Ноль двадцать один, - повторил я, нажимая, соответствующие кнопки.
– И ты все о сексе, даже в чулане, - вернула мне Яна бестактный и пошлый упрек, когда после моих действий зажегся вместо красного зеленый глазок индикатора и тихо, разрешающе щелкнуло.
Здесь мы тоже задернули шторы, заперли за собой двери, будто собирались заняться любовью, а не делом. Впрочем, не знаю более важного дела, чем любовь. Особенно с любимой.
Любимая между тем села за стол, осмотрелась, смахнула на пол все, что ей будто бы мешало: забытую пудреницу, патрончик помады, розеточку со скрепками. Включила компьютер.
На экране появился перечень товаров с указанием цен (в долларах и рублях по курсу) и атрибутов поставщиков. Посредники, мать их!…
– Это нужно?
– Нет, давай начнем с женщин.
– Диктуй, а то я стесняюсь, - пожеманилась Яна.
Где-то до часа ночи она гоняла все слова, приходящие мне на ум и так или иначе относящиеся к выбранной теме: от женских имен всего мира, соблазнительных элементов их фигур и тел вплоть до соответствующих ругательств.
На все варианты компьютер терпеливо и холодно
– Маловато, стало быть, Серый, у тебя познаний и опыта в этой сфере. Пошли по пиву.
Пошли. И здесь прокол.
И по машинам - всяким «Даймлерам» и «Лорен-Дитрихам» - тот же результат. Вернее, его отсутствие.
– Женщины и вино - не твое поле боя, - резюмировала Яна заметно уставшим голосом.
– Посмотрим, как ты в карты играешь. Если и здесь не тянешь на супермена, разведусь.
Угроза, стало быть, подействовала.
Сперва я прошелся по мастям и старшинству карт (особенно: тройка, семерка, туз, пиковая дама), потом перебрал все карточные игры от подкидного дурака до виста. На все один ответ (см. выше). Наконец, остановившись на покере, решил перечислить выигрышные комбинации, термины и приемы этой игры: двойка, две двойки, стрит…
– А это как?
– невинно поинтересовалась Яна.
– Карты разной масти, но подряд по старшинству. Дальше пошли: тройка, блеф…
– А это что?
– вопросительно подняла бровь.
– Наварка на фу-фу, поняла?
– Конечно, - деловито соврала.
– …Тройка, флешь, каре, флешь-рояль…
– Ну, - поторопила Яна.
– Последнее слово осталось, боюсь.
– Знаю: каре плюс джокер!
Я чуть не упал. Яна набрала слово «покер», то бишь каре плюс джокер, и сказала:
– Вот оно! С этого и надо было начинать. Всю ночь просидели. И если бы не я… - И нажала еще какую-то клавишу.
На экране появилось что-то вроде таблицы: номера п/п, названия хозяйств (в т. ч. и «Ключики», и «Бирюково», против них, кстати, знаки вопроса), сумма «взноса» или «отчислений» (в % от предполагаемого дохода), результат, меры воздействия.
– Дальше!
Еще одна таблица. В первой графе прежние порядковые номера, а против них - суммы переводов по месяцам на счета фирмы. Все аккуратно - число, номер платежки, номер счета.
То, что мне надо. Даже более того!
– Полистай-ка еще, ладно?
Далее пошли не менее интересные сведения о закрытой деятельности лихого «Джоббера». Но мне они были не нужны. Разве что - специалистам из подразделений правоохраны по борьбе с экономическими преступлениями. Я не из их числа.
– Вернемся назад.
– Курсором по директории!
– врезала Яна, а я достал блокнот и начал списывать данные первых двух таблиц.
– Ты больной?
– забеспокоилась она.
– Делать нечего?
Она вставила в принтер бумагу, поколдовала кнопками, принтер зачирикал, и из него полезли распечатанные материалы.
– Еще один экземпляр, пожалуйста, - робко попросил я и получил просимое.
– Что еще, командир?
А гулять так гулять!
И я получил еще несколько страниц с информацией для Андрея и его начальства.