Давние чувства
Шрифт:
— Вот что я тебе скажу, Голубые Глаза, — соблазнительным голосом произнесла она, лениво потягиваясь, это всегда на него действовало. — Если моя команда победит, то сегодня я буду верховодить. А если твоим парням удастся вырвать победу, я позволю тебе быть сверху.
Он усмехнулся, обнимая и притягивая ее к себе.
— Другими словами, независимо от того, какая команда выиграет сегодня, я останусь в выигрыше, однозначно.
Элли слегка потрясла изящно уложенной прической.
— Особенно не американские виды спорта. Мне нравится смотреть теннис и гольф, а иногда и европейский
— Хорошо, — признался он, сжалившись над ней. — Мы не пойдем на игру «Никс». Думаю, вместо этого мы могли бы сходить в кино. — Он скрестил пальцы, чтобы она не предложила посмотреть один из иностранных или художественных фильмов, которые ей нравились. Он уже понял, что она презирала фильмы экшен/приключения или мистику, которые как раз предпочитал он, тоже самое обожала и Лорен.
«Господи, — сердито подумал он. — Почему я все время возвращаюсь к ней?»
К счастью Элли предложила пойти на комедию, они договорились о времени, встретиться заранее, чтобы сначала поужинать.
У нее была встреча после обеда, они попрощались, выйдя на улицу. Бен проигнорировал обнадеживающий взгляд в ее глазах, понимая, что она все же надеется, что он поцелует ее в щеку или нежное объятие с его стороны, но он просто всего лишь легко пожал ее пальцы.
Он быстро двинулся к своему офису, подняв воротник куртки, защищаясь от холодного осеннего воздуха, говоря себе, что он продолжает относиться к Элли исключительно как к другу. Последнее, что он хотел бы сделать, это предоставить ей хоть маленькую надежду, как-то неправильно себя повести, даже непреднамеренно. Он хотел, чтобы она понимала, что их дружба никогда не продвинется дальше дружбы. По крайней мере, до тех пор, пока коварная маленькая соблазнительница продолжала держать его сердце в плену.
***
Февраль
Бен осторожно следовал за Элли по просторным комнатам с высокими потолками, побаиваясь опрокинуть какую-нибудь бесценную скульптуру, вазу или фигурку, которые покрывали каждую мраморную поверхность. И даже несмотря на то, что Элли заверила его, что ему не нужно снимать ботинки у входной двери, он все еще сомневался, правильно ли поступил послушавшись ее, пока она показывала ему величие и богатство дома.
Он никогда не был у нее дома, хотя раньше подвозил ее на такси и видел фасад. И конечно, он должен был понимать, что дом Элли (вернее, дом ее родителей) будет таким же шикарным и элегантным, как и она сама, но к настоящему пугающему величию особняка он все же оказался не готов. Здесь все кричало о большом достатке, кругом ковры с высоким ворсом, произведения искусства в позолоченных рамах, смешение современной и антикварной мебели.
Он последовал за ней в огромную, блестящую кухню — кругом белые шкафы, белые гранитные поверхности и оборудование из нержавеющей стали профессионального класса.
— Это что-то с чем-то, — с трепетом произнес он. — Ты должно быть любишь много готовить в кухне такого размера.
Элли смущенно улыбнулась.
— Тебе хотелось бы так думать, да? Я могу вскипятить только воду для чая, не более того. Я
— Иногда. Хотя я не мог до конца проявить свое творчество, потому что все время приходилось готовить на двух конфорках или пользоваться микроволновкой, — признался он.
Она подошла к нему.
— Тут у тебя будет все пространство в мире, если ты решишься сюда переехать. Эта кухня имеет все возможные гаджеты, приборы и все удобства, которые только могут понадобиться.
— Да, я вижу.
Бен специально ничего не стал обещать, продолжая следовать за Элли по многоэтажному дому. Первый этаж состоял из гостиной, официальной столовой, библиотеки/кабинета, огромной кухни и кладовой, которая оказалась больше, чем вся его квартира.
Второй этаж состоял из двух отдельных апартаментов, автономных апартаментов. В каждом люксе имелась спальня с гардеробной, просторная ванная комната и гостиная зона/кабинет. Третий этаж предназначался исключительно для родителей Элли, когда они приезжали в Нью-Йорк один раз в два месяца, и имел такую же планировку, как и второй.
Кроме того, имелся также гараж и сад на крыше, который открывал потрясающий вид на Манхэттен. Бен даже сбился со счета, сколько может стоить особняк подобного размера, особенно учитывая его выгодное расположение в центре города.
— Так что ты думаешь? — с нетерпением спросила Элли, как только они вернулись в гостиную. — Я ни разу не была у тебя в квартире, но думаю, что эти апартаменты на шаг или два вперед.
— Шаг или два? — Бен смущенно покачал головой. — На несколько сотен миль, если сравнивать с моей квартирой. Или скорее всего расстояние во весь земной шар. Честно говоря, это не совсем подходит для меня, Элли. Я ценю твое предложение, но я не уверен, что когда-нибудь впишусь в подобное место.
Элли отрицательно покачала головой.
— Тебе не нужно никуда «вписываться», Бен. Я хочу сказать, ты просто будешь здесь «моей соседкой» по комнате, ты можешь свободно приходить и уходить, когда захочешь. И учитывая, сколько времени ты тратишь на дорогу, чтобы добраться до работы, ты вряд ли будешь здесь.
Когда соседка Элли, Делия решила переехать в Париж, устроившись там на работу, Элли с большим энтузиазмом решила предложила Бену пустые апартаменты. Но она тут же прояснила, что их отношения останутся такими же чисто платоническими, что они будут лишь соседями по комнате и хорошими друзьями.
Первая реакция Бена была мягко отклонить ее любезное предложение, поскольку он до конца был не уверен по поводу ее слов об их отношениях. Но Элли тут же сообщила, что ему не придется платить арендную плату, только долю за коммунальные услуги и покупать себе продукты, только тогда он согласился взглянуть на ее особняк. Бережливость, была привита ему семьей «голубых воротничков» еще с юности, и была огромным искушением для него, возможностью сэкономить деньги, при этом значительно улучшив свои условия жилья.