Давний спор славян. Россия. Польша. Литва [с иллюстрациями]
Шрифт:
Глава 6. СОВЕТСКО-ПОЛЬСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В 30-Х гг. И СУДЕТСКИЙ КРИЗИС 1938 г
С начала 20-х гг. XX в. польские дипломаты стали создавать на Западе имидж Польши, выставляя ее в качестве барьера против большевизма. Именно для этого был подписан 21 февраля 1921 г. договор о союзе с Францией. Увы, поляки напрочь забыли собственную историю и не помнили, что Франция, традиционно бывшая союзницей Речи Посполитой, ни разу, за исключением 1807–1812 гг., не сумела оказать действенную помощь Польше.
К началу 1926 г. экономическое положение Польши существенно ухудшилось. Этим воспользовался маршал Пилсудский, [253] устроивший 12 мая военный переворот. После трехдневных боев путчисты заняли Варшаву. Законное правительство В. Витоса было свергнуто. Президентом Польши стал ставленник
В свое время Наполеон бросил крылатую фразу: «Можно прийти к власти на штыках, но сидеть на них нельзя». Престарелому маршалу нужны были какие-то идеи. И вот его советники подсунули идею «санации», то есть оздоровления нации. Но, увы, «санация» оказалась пустой болтовней, она не могла решить ни экономических, ни социальных проблем и тем более сплотить население Польши в единую нацию.
253
За победу в войне с Россией 14 ноября 1920 г. Пилсудскому был торжественно вручен маршальский жезл.
В 1931 г. Пилсудский официально ввел в стране военно-полевые суды. За один только 1931 г. по политическим мотивам польские власти арестовали 16 тысяч человек, а в 1932 г. по тем же мотивам было арестовано уже 48 тысяч.
После 1926 г. заметно усилилось осадничество. Осадниками в Польше назывались поляки-переселенцы, направленные на Украину. Большинство осадников были ветеранами польской армии. Несмотря на то что украинские земли и так были густо заселены, польские колонисты именно здесь получали большие наделы лучших земель и щедрые денежные субсидии. Польские власти единовременно давали осаднику от 15 до 40 гектаров земли. Так, в Белоруссии осело 300 тысяч осадников, в Восточной Галиции и Волыни — около 200 тысяч.
Слета 1930 г. участились нападения украинцев на дома польских помещиков и осадников — только летом 1930 г. в Восточной Галиции было сожжено 2200 домов поляков. Армейские части заняли там около 800 сел и разграбили их. Было арестовано свыше 2000 украинцев, из которых почти треть получила большие тюремные сроки. [254]
Польская верхушка не могла дать стране ни экономических, ни социальных реформ, в результате самым действенным продолжал оставаться старый лозунг: «От можа до можа».
254
См.: Субтельный О. Украина. История. С. 541.
Этим и объясняется двойственность внешней политики Польши в 20–30-х гг. XX в. С одной стороны, дипломаты делали попытки нормализовать отношения с великими соседними державами. Так, 25 июля 1932 г. заместитель наркома иностранных дел Николай Крестинский и заместитель министра иностранных дел Стефан Патек подписали в Москве пакт о ненападении, а 26 января 1934 г. в Берлине министр иностранных дел Иосиф Липский и Фрейхер фон Нейтрат подписали «Германо-польскую декларацию о необращении к силе». Замечу, что ни в пакте, ни в декларации не было ни слова о польских границах.
А между тем никто в Польше не снимал лозунга о возвращении границ 1772 г. В сентябре 1930 г. польский министр иностранных дел Залесский сказал президенту данцигского сената: «Данцигский вопрос может разрешить лишь польский армейский корпус». И это говорилось о Данциге, который был населен немцами и несколько столетий принадлежал Пруссии, но волею Антанты был сделан «вольным городом». Поляки неоднократно устраивали и военные, и экономические провокации, чтобы спровоцировать захват «вольного города». Польские политики открыто требовали присоединения к Польше «Восточной Пруссии и Силезии». Несколько раз министр и даже президент страны называли Балтийское море Польским.
Германский разведчик и историк Оскар Райле писал о польском министре иностранных дел Беке: [255] «Все больше и больше Бек склонялся к тезисам историка Адольфа Боженского, который провозглашал политику кровопролития как единственно верную для Польши. Он задумал с помощью держав Запада снова ввергнуть Европу в большую войну. Поскольку Первая мировая война дала Польше самостоятельность и вернула часть исконных польских земель, следовало надеяться, что другая большая война подарит Польше остальные территории, на которые она могла притязать». [256]
255
Бек
256
Райле О. Тайная война. Секретные операции абвера на Западе и Востоке (1921–1945). М., 2002. С. 97.
Замечу, что после смерти Пилсудского (12 мая 1935) Бек в Польше, будучи министром иностранных дел, значил куда больше, чем быстро сменявшиеся премьеры и президенты с труднопроизносимыми фамилиями, поэтому западная пресса до сентября 1939 г. польское правительство именовала правительством Бека.
Я не собираюсь представлять Польшу в роли главного агрессора в Европе, но Пилсудский был не хуже и не лучше Муссолини или Маннергейма. Один желал сделать Средиземное море Итальянским, а другой мечтал о Великой Финляндии с Карелией, Ленинградской, Вологодской, Мурманской и Архангельской губерниями. Другой вопрос, что если немцам, итальянцам и японцам вначале удалось кое-что захватить, то полякам не везло с самого начала и они решили из захватчиков записаться в жертвы. Увы, и Польша, и Финляндия по своим территориальным претензиям и свирепым диктаторским режимам куда ближе к агрессорам — Германии, Италии и Японии, нежели к жертвам — Бельгии, Голландии, Дании и др.
Первые годы после Рижского мира на польско-советской границе постоянно происходили стычки и перестрелки. На территории Польши формировались белогвардейские и петлюровские банды, которые при пособничестве польского командования периодически вторгались на территорию РСФСР и УССР. Это заставляло советское правительство держать крупные силы на польской границе. Так, на территории Подолии в 1921 г. были размещены 1-й конный корпус Красной армии, 24-я Самарская железная дивизия, 29-я бригада погранохраны и 112-й батальон войск ВЧК.
Вот, например, в ночь на 26 октября 1921 г. границу в Подолии перешли сразу две банды: Палия (350 человек при четырех пулеметах) [257] и Шляпока (150 человек). По данным советских пограничников, переход обеих банд обеспечивали регулярные польские войска. К середине ноября потрепанный отряд Палия ушел в Польшу, а Шляпок был взят в плен красноармейцами.
Советские пограничники в 20–30-х гг. XX в. имели очень строгие указания по ограничению применения оружия на границе, поляки же вели себя как завоеватели. Из отчета Ямпольского погранотряда за первую половину 1925 г.: «5 января 1925 года перешла границу группа польских солдат, около 40 чел. пехоты и три всадника, которая, обстреляв наш сторожевой наряд, прорвалась в здание заставы и управление комендатуры, обстреляла их и забросала гранатами. Ворвавшись в канцелярию заставы, захватила дела и переписку. Пограничники, приняв меры к обороне, вынудили поляков отойти в прилегающий сад.
257
Полковник Палий именовал свою банду 4 м конным полком Киевской стрелковой дивизии петлюровских войск. Я привел данные о числе его банды но отчетам погранохраны за 1921 г. В книге М. Мельтюхова «Советскопольские войны» говорится, что в ночь на 29 октябри 1921 г. «почти 2тысячный отряд петлюровцев под командованием Палим перешел у Гусятина р. Збруч и вторгся на территорию УССР» (с. 113). Откуда взялись эти цифры — не ясно.