Дай мне руку, тьма

Лихэйн Деннис

Она сделала неуверенный шаг, я тоже, и вот она уже в моих объятиях, а белые пушистые хлопья покрывают наши тела.

Зима, настоящая зима, наконец, пришла.

— Я скучала по тебе, — сказала она и прижалась своим телом

к моему.

— Я тоже, — сказал я.

Она поцеловала меня в щеку, погрузила пальцы в мои волосы, при этом ее взгляд был столь пристальным, что ресницы успели покрыться снежными хлопьями.

Она опустила голову.

— По нему я тоже скучаю. Страшно.

— И я.

Когда она подняла голову, лицо ее блестело, и я не уверен, что только от растаявшего снега.

— Есть какие-нибудь планы на Рождество? — спросила она.

— Жду твоих предложений.

Она вытерла левый глаз.

— Я бы хотела провести его с тобой, Патрик. Ничего?

— Это лучший подарок на Рождество, Эндж.

* * *

Мы сидели в кухне, пили горячий шоколад и смотрели поверх кружек друг на друга, в то время как радио в гостиной рассказывало о погоде.

Оказывается, снег, по мнению диктора, был частью первого циклона, накрывшего Массачусетс этой зимой. К утру, когда мы проснемся, пообещал он, снежный покров достигнет примерно двадцати пяти — тридцати сантиметров.

— Настоящий снег, — сказала

Энджи. — Кто бы мог подумать?

— Уже пора.

По окончании прогноза погоды диктор стал рассказывать о состоянии преподобного Эдварда Брюэра.

— Как думаешь, сколько он протянет? — спросила Энджи.

Я пожал плечами.

— Не знаю.

Мы отхлебнули из наших кружек, а диктор сообщил о требовании мэра об ужесточении закона о запрете на оружие и о призыве губернатора к более строгому применению правоохранительных законов. Значит, какой-нибудь другой Эдди Брюэр не окажется в неподходящем магазине в неподходящее время. Или другая Лора Стайлз сможет расстаться с драчливым кавалером, не опасаясь смерти. И все Джеки-потрошители в мире прекратят вселять в нас ужас.

Итак, в один прекрасный день наш город будет так же безопасен, как Эдем перед грехопадением, и наша жизнь будет избавлена от хаоса и боли.

— Пошли в гостиную, — сказала Энджи, — и выключи радио.

Она вышла из темной кухни, окна которой снег расписал мягкими белыми хлопьями, но я взял ее за руку и пошел вслед за ней по коридору в гостиную.

Состояние Эдди Брюэра не изменилось. Он все еще был в коме.

Как сообщил нам диктор, город ждет. Город, добавил он, затаил дыхание.