Дай мне руку
Шрифт:
— Остальные слышат «радуга», потому что ты красивая. — Девочка потопталась на месте, осмотрелась, как будто ища причину ещё задержаться.
— Ты боишься туда идти? — полуутвердительно спросила Вера, девочка вздохнула, пожала плечами и кивнула:
— Я только здесь знаю и к бабушке, я больше никуда не хожу.
— Ну хочешь, я с тобой схожу?
Девочка удивлённо улыбнулась, потом нахмурилась и с сомнением смерила Веру взглядом:
— Мама говорит, босые с обутыми рядом не ходят.
Вера
— Ещё претензии есть?
Девочка зажала рот ладонью, смеясь и тараща глаза, убрала руку и с улыбкой заявила:
— Ты очень, очень странная. Идём. — Она протянула Вере руку, Вера взяла и они пошли. Девочка плелась нога за ногу, Вера тоже не спешила — мостовая была тёплой, а к злому сопению министра за спиной она быстро привыкла.
— А у тебя в пакете ничего об туфли не вымажется? — девочка стеснительно улыбалась, Вера мотнула головой:
— Нет, там нитки, они хорошо упакованы.
— Ты будешь вышивать?
— Попытаюсь, — высунула язык Вера, — я давно этого не делала.
— А кем ты работаешь?
— Художником.
— О! — в карих раскосых глазах вспыхнула бездна уважения, Вера прямо загордилась своей профессией, спросила:
— А ты кем будешь, когда вырастешь?
— Нахлебником. — Вера рассмеялась, девочка весело пожала плечами: — Мама говорит, нахлебник на работу не ходит, а сидит дома и в носу ковыряется. Я не хочу на работу, там устают и задолбаются.
Вера рассмеялась ещё громче, кивнула:
— Мудрая мысль.
— Но мне придётся, — грустно пожала плечами девочка, — где-то деньги надо брать. Я буду, наверное, посуду мыть или стирать. Я хочу как мама, причёски, но мне свою голову никто не даст, я им всем не такая. Но посуду мыть я не хочу, я её дома лишь бы не мыть, а на работе придётся целый день. Сдохнуть можно.
Вера сочувственно вздохнула.
— Работа должна быть такая, чтобы нравилась. Художником, например.
— Я не умею, — качнула головой девочка.
— Так никто сам по себе не умеет, все учатся. — Девочка посмотрела на Веру с недоверием, она кивнула: — Да, я тоже не умею, но я тщательно скрываю. Если кому-то не нравится мой рисунок, я говорю им: «Я так вижу», — она изобразила творческий снобизм, девочка расхохоталась, Вера озарённо распахнула глаза: — Ой, я забыла. У меня раскраска есть, хочешь?
— Раскраска — это как?
— Ну, готовые картинки, надо только раскрасить. И мелки у меня есть. — Она заглянула в сумку и заговорщически улыбнулась девочке: — Хочешь почувствовать себя художником?
— Я не знаю, — она улыбалась, притопывала на месте и мялась, — а можно?
— Конечно, — фыркнула Вера, —
Подбежал толстый цыньянец в переднике и с блокнотом, поклонился чуть ли не до земли и затараторил:
— Какая честь для моего заведения, что я могу предложить прекрасной госпоже и её спутникам? Простите за скромное меню, из белой муки только пирожки с вишней.
— Будешь пирожок с вишней? — посмотрела на девочку Вера, та испуганно округлила глаза и прошептала:
— У меня нет денег.
— Я угощаю. Составь мне компанию, я за сегодня съела один бутерброд, и тот маленький.
— Ладно, — смущённо хихикнула девочка, Вера повернулась к министру:
— Вы будете?
— Нет, — не разжимая губ и даже не глядя в её сторону. Девочка напряглась и сжалась, Вера ободряюще ей улыбнулась и кивнула хозяину:
— На двоих, пожалуйста.
— Сию минуту, госпожа, — он опять сложился пополам в поклоне и убежал, Вера открыла раскраску и предложила девочке мелок:
— На, пробуй.
— Давай ты сначала, — она возбуждённо вертелась и ёрзала, но боялась тронуть мелки первой.
— Ладно, — Вера поддёрнула рукава и взяла синий мелок, — ща покажу мастер-класс.
Она выбрала корабль, похожий на древнекитайскую джонку, и стала раскрашивать воду, девочка через время осмелела и тоже присоединилась. Торговец накрыл на стол, они стали пить чай, внезапно к ним за стол подсел Артур в неброской серой одежде, положил перед министром лист бумаги, встал и ушёл. Министр пробежал его глазами, сложил пополам и спрятал, посмотрел перед собой и сказал бесцветным тоном:
— Эта девочка из неполной семьи, она не просто полукровка, а ещё и рождённая вне брака. И её умственная отсталость врождённая, она неизлечима, вы никак ей не поможете.
— Какая отсталость? — нахмурилась Вера.
— Не делайте вид, что не замечаете. Вы поступаете очень необдуманно, на глазах у всех разговаривая с немым ребёнком.
— С немым? — Вера повернулась к девочке, та поджала губы, глядя на министра исподлобья, и пробурчала:
— У меня есть амулет, волшебный, — тихо ответила Вера. Нащупала цепочку, расстегнула и протянула девочке: — На, скажи дяде пару слов.
— Волшебный? — она взяла у Веры кулон, внимательно посмотрела на камешек, улыбнулась: — Правда самый настоящий, чтобы понимать таких как я, не таких?