Дай мне шанс
Шрифт:
Очерченная рамой дверного проема, в сероватом рассвете неспешно проявлялась округлость ближайшего холма. Тренированный взгляд мгновенно схватывал все, что происходило на дороге и вокруг. Внезапно в поле зрения ворвались машины — одна, вторая, третья, четвертая… они слепили фарами, ускоряя ход и поворачивая на дорогу, ведущую к дому.
Чамберс посмотрел на своего соседа. Он все еще сжимал оружие, глядя прямо перед собой. Машины взвизгнули тормозами, останавливаясь, но выстрелов не последовало, слышались только крики людей да топот тяжелых ботинок. Водитель выпрыгнул из
— Не стреляйте! Итало, Цезарь! Бросьте оружие!
Две фигуры в камуфляже появились в дверном проеме. А за ними еще полдюжины.
Чамберс пригнулся, напрягся, готовый стрелять, когда дверца джипа внезапно дернулась и открылась.
— Сеньор Том! Пожалуйста, пойдемте со мной.
— Что случилось? — спросил он, выпрыгивая из машины.
— У нас есть приказ, — сказали ему. — Валерио прибыл от генерала. Он вам все сам сообщит.
Валерио, сопровождавший его в прошлые дни, стоял посреди группы военных, взъерошенный и очень серьезный.
— Сеньор Том, — он улыбнулся подходившему Чамберсу, — генерал очень обрадуется, когда узнает, что вы в порядке. Но вам придется отправиться со мной сейчас же. — И Валерио повернулся, чтобы уйти.
— Куда мы? — спросил догнавший его Том. — Где генерал?
— Он в безопасности, — заверил Валерио. — Пожалуйста, садитесь в машину, я по дороге объясню.
Они подошли к темно-серым бронированным машинам, и Валерио открыл Чамберсу дверцу, жестом приглашая садиться. Когда он уселся, двое вооруженных людей устроились сзади, Валерио сел за руль.
Через минуту все четыре машины, набирая скорость, устремились по горной дороге. Солнце уже наполовину выползло из-за горизонта, туман начал рассеиваться и подниматься над землей. Все молчали, и чем дальше они отъезжали, тем больше нервничал Чамберс. Двадцать четыре часа назад он не сомневался, что Валерио — человек генерала, но сейчас он вспомнил расхожую истину; только дураки ни в чем не сомневаются.
— В новостях сообщали, что генерал исчез, — рискнул заговорить Том.
Валерио взглянул на него, потом крутанул руль, закладывая машину в крутой вираж.
— В новостях много чего говорят, — пробормотал он. — Они ничего не знают.
— Но рейд? Он был?
Валерио усмехнулся.
— Несомненно, — подтвердил он. — Мы взяли парней Сапата. Они сейчас под арестом. Сегодня вечером у нас будет их признание, что они убили вашу подругу.
Если их и вправду арестовали, то в признании Чамберс не сомневался. Он знал достаточно о методах их получения.
— И Молину?
Валерио снова усмехнулся:
— Я вас туда везу.
— Он арестован?
Валерио покачал головой:
— Нет, но мы знаем, где он. — Том молча ждал, и тот продолжил: — В десять часов утра у нашего друга Молины встреча с человеком, который делает пуленепробиваемые жилеты. У этого человека прекрасная репутация, он не любит работать на партизан или бандитов вроде Молины. Обычно он им отказывает, а потом сообщает нам, чтобы мы могли его защитить. А насчет Молины его просил генерал, и сеньор Хавьер договорился с ним о встрече. Но самого хозяина не будет. Там
Чамберс повернулся и посмотрел в окно. «Беретта» висела на поясе сзади, и он почувствовал, как зачесалась ладонь от желания ощутить тяжесть оружия. При одной мысли о Молине ему захотелось совершить убийство. Но не просто убить, а мучить, калечить, унижать, оскорблять. Прошедшие четыре года не ослабили жажды мести, не сгладили чувства утраты. Сколько ночей он лежал без сна, с открытыми глазами, тоскуя по женщине. Он мучил себя видениями, он воображал, как они с ней любили бы друг друга, что делали да как. Ему чудился ее смех, ее голос, их разделенная жадная страсть. Он знал, любовь между ними была глубока, немногим когда-либо удавалось испытать подобное чувство. Она единственная, которую он любил, и, вероятно, единственная женщина, которую он будет любить. Он не желал близости с другими; он хотел только одну Рейчел, а ее так жестоко отняли у него.
Поэтому он знал, что сделает с Молиной. Он знал это с того самого дня, когда выяснил, что именно Молина послал ему фотографии, запечатлевшие изнасилование и пытки, и что именно Молина убил ее. Единственное чувство, которое превосходило его ненависть к этому человеку, была любовь, которую он все еще испытывал к Рейчел. И оба эти чувства были так сильны, что разрывали его на части и он отчаивался когда-нибудь снова обрести покой. В глубине души Том Чамберс знал, что она не хотела бы его мести, опасаясь, как эта месть изменит его самого, но он не мог жить с постоянным чувством вины. Уже четыре года оно преследует его. Он узнал имя убийцы, и теперь Молина ответит за все. За обман, насилие, убийство и за мечты о будущем, которые теперь никогда не осуществятся.
Было без четверти десять, когда три автомобиля сопровождения отстали от них, они должны одни подъехать в мастерскую бронежилетов на улице Каррера, 26. Они уже въехали в Боготу, но этот район был совершенно не знаком Чамберсу, хотя и походил на многие другие — такой же неряшливый, грязный и чертовски опасный. Все окна и двери наглухо закрыты, в двери каждого магазина вставлен глазок, чтобы посмотреть на клиента, прежде чем впустить его. На улице почти нет пешеходов, несколько человек лежат возле стен, укрываясь коробками, как одеялами. На такое Чамберс насмотрелся в разных странах мира, где бедность, болезни, зло и безысходность разъедают города, словно раковая опухоль.
Вскоре они выехали на улицу, где народу было побольше, фасады домов выкрашены свежей краской, мусор собран в кучи, а не разбросан по тротуару.
Они встали за темно-синей «тойотой», припаркованной возле высокого фиолетового здания с пуленепробиваемой дверью.
Валерио вышел из машины и направился к входу. Чамберс наблюдал, как он переговорил с кем-то по громкой связи, повернулся и махнул рукой, приглашая следовать за ним.
— Он здесь, — сообщил Валерио, усмехаясь, когда Том поравнялся с ним.