Дай пять
Шрифт:
Бабуля возникла в дверях в ту же секунду, как я свернула к тротуару.
– Черт, вот это машина! – восхитилась она, наблюдая, как я выставляю пульт и устанавливаю систему безопасности. – Что за марка?
– Это «БМВ».
– А мы только что читали в газете, что у тебя был «порше», и он взлетел на воздух. Твоя мать в ванной комнате глотает аспирин.
Я взбежала на крыльцо, перепрыгивая через две ступеньки.
– Это все, что было в газете?
– Только они, как водится, не поместили
Великолепно.
– Написали что–то еще?
– Назвали тебя Бомбовоз–Охотник за головами.
Возможно, мне самой требуется аспирин. Я кинула свою сумку на кухонную стойку и потянулась за газетой. О, Боже, это было на первой полосе.
– В газете пишут, что полиция не сомневается, что это была бомба, – сообщила Бабуля. – Только после того, как на машину упал мусоровоз, я думаю, им пришлось очень потрудиться, чтобы понять, что есть что.
В кухню вошла матушка: – Чья это машина припаркована перед нашим домом?
– Новая машина Стефани, – ответила Бабуля. – Разве не чудо?
Матушка вопросительно подняла бровь.
– Две новые машины? Откуда они берутся?
– Машины компании, – пояснила я.
– А?
– Анальный секс в этом не участвует, – поспешно заверила я ее.
Матушка и Бабуля разом раскрыли рты.
– Простите, – поправилась я. – Просто вырвалось.
– Я думала, анальный секс - удел гомосексуальных мужчин, – призналась Бабуля.
– Любой, у кого есть анус, может этим заниматься, – сказала я ей.
– Хмм, – задумалась она. – Одним меня Бог наградил.
Я налила чашку кофе и села за стол.
– Что новенького?
Бабуля тоже взяла кофе и села напротив меня.
– Гарриет Муллен родила мальчишку. В последнюю минуту ей должны были сделать кесарево, но все обошлось. А Майки Жаяк умер. Туда ему и дорога.
– Ты слышала что–нибудь в последнее время о Вито Гризолли?
– Видела его в мясной лавке на прошлой неделе, и думаю, он прибавил немного в весе.
– А как у него с финансами?
– Слыхала, он делает большие деньги на прачечных. И видела, что Вивьен водит новый «бьюик».
Вивьен – жена Вито. Ей шестьдесят пять, она носит накладные ресницы и красит волосы в ярко–рыжий цвет, потому что так нравится Вито. А любой, кто посмеет высказать хоть слово против, тут же ненароком окажется в цементных ботинках на дне реки Делавэр.
– Не думаю, что какие–нибудь слухи ходят вокруг Первого Трентонского.
Матушка и Бабуля подняли головы от своих чашек кофе.
– Банк? – спросила матушка. – Зачем ты хочешь узнать об этом банке?
– Не знаю. Дядя Фред имел там счет. Я просто разнюхиваю.
Бабуля уставилась на мою грудь.
– Что–то в тебе изменилось. Ты носишь один из этих спортивных
Матушка побелела как мел.
– За что мне все это? – произнесла она.
Следующая остановка была у дома Мейбл.
Дверь открыла сама Мейбл, она улыбалась: – Стефани, рада тебя видеть, дорогая. Хочешь чаю?
– Мне некогда, – отказалась я. – Просто заехала посмотреть, как у вас дела.
– Как мило с твоей стороны. У меня все замечательно. Вот, решила отправиться в путешествие на Бермуды.
Я взяла брошюру с кофейного столика.
– Круизы для пенсионеров–одиночек?
– У них там есть очень хорошие скидки.
– Какие–нибудь новости есть, о которых я не знаю? Типа не слышно ли о дяде Фреде?
– От Фреда ни слова не слышно. Думаю, он умер.
Боже, не дай этому так закончиться.
– Прошло только две недели, – сказала я. – Он все еще может появиться.
Мейбл посмотрела тоскливым взглядом на брошюры.
– Думаю, так и есть.
Десять минут спустя я уже была в конторе.
– Эй, подружка, – встретила меня Лула. – Ты видела сегодняшние газеты? Тебе посвятили целый разворот. Не то что бы мне завидно, ничего такого, но про меня даже не упомянули. И мне не дали какого–нибудь крутого имечка, вроде Бомбовоза–Охотника за головами. Черт, я могла получить бомбу не хуже, чем на твою задницу.
– Я знаю, – согласилась я. – И вот почему интересуюсь, не хотела бы ты прокатиться со мной снова сегодня?
– Даже не знаю. Какую машину ты водишь? Ты вернулась в свой «бьюик»?
– В общем–то, у меня Бумер.
Лула кинулась к окну и выглянула наружу.
– Черт меня задери. Вот это я понимаю!
Из своего кабинета высунул голову Винни: – Что тут происходит?
– У Стефани новая машина, – ответила Лула. – Вон, стоит у тротуара.
– Никто не слышал, что–нибудь забавное не происходит в Первом Трентонском? – спросила я. – Какая–нибудь подозрительная деятельность?
– Тебе следовало спросить того мелкого парнишку, с которым мы вчера беседовали, – заметила Лула. – Не могу припомнить его имя, но на вид хороший парень. Ты же не думаешь, что он нечист на руку?
– Трудно сказать, кого можно подозревать, – сказала я Луле. В общем–то, подумала я, принять Шемпски за подозрительного типа – для него это большой шаг в эволюции.
– Где ты достала машину? – спросил Винни.
– Это машина компании. Я работаю с Рейнджером.
По лицу Винни расплылась широкая масляная улыбочка.