Дайсё-ян. Книга первая

Константин Лер

– Ты меня не разыгрываешь?

– Нисколечки. Как проснёшься, спроси у него. Он тебе всё расскажет. Карл мне очень помогает. Кроме управления домом, он ещё и хороший хакер. Любые ваши секреты, спрятанные в сети, для него – не секреты. Записи с камер, телефонные разговоры, правительственная переписка. От него ничего не утаить. Кстати, мой первый заработанный миллиард долларов – его заслуга.

– Камеры в тюрьме… Ты сказала, что это не проблема. Ты имела в виду Карла?

– Да. Когда мне нужно, он отслеживает мои действия.

И если требуется подстраховка – обеспечивает её.

– Ясно. А для меня миллиард, он сможет заработать?

– Нет. Когда я сказала про миллиард, я имела в виду технологию. Я выгодно продала урезанную версию чипа, на котором работает Карл.

– А откуда у гуманитария такая технология?

– Скоро узнаешь, Серёж. Всему своё время и место под небесами.

– Слушай, Маш.

– А?

– А ты можешь открыть дверь в мой мир? Я бы не отказался родителей повидать.

– Не могу, Сереж. Давай я попробую объяснить, как это работает для меня?

– Объясни.

– Двери – это то, что входит в привычный для тебя мир. Ты можешь ими пользоваться. Я, лишь выступаю в качестве проводницы, или, правильнее будет сказать – ключницы. Самостоятельно, я не смогу ими воспользоваться, мне всегда нужен ведомый. Тот, для кого я эти двери открою.

– Так вот, почему ты держала меня за руку, там в больнице.

– В том числе. Но, я продолжу. Переход между мирами – это не дверь в пространстве. Это путешествие через Эфир. Сложное и неприятное. И у него есть своя цена.

– А ты, разве, когда открываешь двери, не пользуешься Эфиром?

– Пользуюсь. Но это, как я уже упоминала, схоже простому желанию. В случае же, путешествий между мирами, если себя я в состоянии транспортировать на ту сторону, то с посторонними, живыми объектами этот фокус не пройдёт.

– Почему?

– Скорее всего, из–за привязки тела к реальному миру. Но, точно я не знаю. Я пыталась переместить одного близкого мне человека…

– Того парня с телефона?

– Почему ты так решил?

– Мне кажется, такие изображения, просто так, фоном не ставят. Ну, и Карл проболтался.

– Всё верно. Ему не удалось перейти. Да и мне, нельзя надолго оставаться вне нашего мира. Максимум, сутки.

– А потом? Выкинет?

– Нет. Я умру. Обычной, физической смертью.

– Откуда ты это знаешь?

– Я умирала, Серёж.

Маша обхватывает моё предплечье свое ладошкой.

– Всё в порядке. По–настоящему я не могу умереть. Из–за Эфира. Я просто растворяюсь в нём. Ничего не чувствую, и не осознаю себя. А через случайный промежуток времени, вновь воскресаю в нашем мире. Но, смерть, от этого, милее не становится. Это очень больно – умирать. Но, ещё больнее – воскресать.

– С чем это связано, не знаешь?

– Скорее всего, это связано с отсутствием моего физического воплощения в том мире. Баланс.

– Это та цена, про которую ты упоминала?

– Не только. Я не хочу об

этом говорить.

Смотрю на её ладонь, на моём предплечье. Маша замечает этот взгляд и порывается убрать руку. Накрываю её ладошку своей свободной рукой.

Сидим, пейзаж разглядываем.

– Я могу тебе помочь, повидать твоих родителей.

– Как?

– Я упомянула живые объекты, но не уточнила, что речь идёт о материальных объектах.

– Ты можешь перенести душу?

– Не душу – сознание. И у меня есть кандидат, согласный обменяться с тобой телами.

– Снова тот парень?

– Да. Его зовут – Костя.

– Кто он тебе?

– Давай, я расскажу о нём в следующий раз?

– Хорошо.

– Я навестила родных ЮнМи, после больницы. С ними всё хорошо. Рассказала, что произошло. Попросила не волноваться за тебя. Оставила им немного денег.

– Спасибо, Маша. Ты не обязана была этого делать.

– Конечно, обязана. Я за тебя теперь в ответе.

– Ты меня приручила?

– А ты этого хочешь?

– Нет, конечно. Я не комнатная собачка.

– И я не хочу. Но, спрашивать будут с меня, как ты понимаешь. Доказать мою причастность к твоему побегу у них вряд ли получится. Улики косвенные. А вот попробовать перекрыть кислород на территории Южной Кореи – это запросто.

Твоё исчезновение, скорее всего, обнаружат в понедельник утром. Я специально подошла на ресепшн, отметилась на выход, чтобы тебя не беспокоили. Медсестра, тоже не заглянет – гарантирую. Так что, ночь должна пройти тихо.

– Кстати, Серёж, под ударом оказался ещё один человек.

– ДжуВон. Предполагаю, что он не обрадуется, когда завтра к нему заявится полиция. Но, сам виноват. Нашёл время для посещения. А ты откуда знаешь?

– Я столкнулась с ним в больнице, возле лифта.

– Понятно. Значит, я сплю?

– Да. Твоё тело. Я могу вытащить куда–либо сознание человека, при соблюдении пары условий.

– Каких?

– Человек должен спать и соприкасаться со мной, или с какой–нибудь вещью, на которой присутствует мой отпечаток. В твоём случае – матрас. Это, одна из вещей, которой я пользуюсь длительное время.

– А что если, пока моё сознание тут зависает, с телом что–нибудь случится? Сердце, там, остановится, или ещё какая оказия?

– Не знаю. Но думаю, проверять не стоит. Тебе пора.

Нью–Йорк. Дом Марии. Воскресенье. Вторая половина дня.

Пробуждение ознаменовалось неприятностью.

Обычно, месячные у ЮнМи, начинались одинаково. Несмотря на сбои в циклах, резкие перепады настроения всегда указывали на очевидное, что позволяло как следует подготовиться к возможным конфузам. Но, не в этот раз. Видимо, на фоне состояния перманентного стресса, в котором, последнюю неделю находился организм ЮнМи, наступление «этих дней» осталось для меня незамеченным.