Дайсё-ян. Книга первая
Шрифт:
– Юна, ну не упрямься, прошу тебя! Сделай это для меня.
«Ну как тут отказать?»
– Хорошо. Если разоряться, то вместе. – соглашаюсь я с её предложением.
Пф–ф! – фыркает девушка, - Не с той связался! Лучше, давай хорошенько встряхнём этот мир? Из нас получится отличная команда!
«Ах, вот откуда ноги растут!» – думаю я, состроив кислую мину. – «Ну, рыжая, ну, лиса!»
– Всё будет хорошо, Серёж, я узнавала! – шепчет она в наступивших сумерках.
Я, всё ещё держу её ладонь в своей, и выпускать не спешу. Маша, к моему счастью, тоже.
На
Я снова в смятой, горящей машине. Где-то, впереди слышно хриплое дыхание водителя. Пытаюсь пошевелиться, но стальной капкан, в который я попал, держит крепко. Не вырвешься.
– «Маша!» - кричу я в обжигающую пустоту. «Она ведь здесь, рядом. Она вытащит!» - пульсирует дарящая надежду мысль.
– Я не могу сейчас, - отвечает мне, откуда-то издалека девушка.
– Я ещё не спасла водителя! «А как же я?» - кричу в ответ. «Спаси меня!» - Извини, Юна, - произносит Маша, - у меня ещё миллион дел.
Огонь подбирается слишком близко. Он обжигает кожу, льётся в желудок и лёгкие. Причиняет дикую боль. Мой невыносимый, истошный крик тонет в небытие.
Открываю глаза. Со всхлипом втягиваю в себя раскалённый воздух. Я на террасе, в шезлонге. Вижу над собой бледное, перепуганное лицо Маши.
«Похоже, я заснул, и из–за кошмара, своим криком, перепугал девушку»
– Серёж, что случилось? Ты так страшно кричал во сне. Кошмар?
Чувствую, как всё тело колотит, а по спине стекает пот.
– Да, – отвечаю я Маше, – горел в машине, а ты не пришла меня спасать.
– Господи, – шепчет девушка. – Ты в порядке?
Она прикладывает прохладную ладонь к моему лбу, которая ощущается почти как горячая.
– Да ты холоднее трупа! – ошарашивает она меня. – Тебе необходимо согреться!
Маша убирает свою ладонь, аккуратно отсоединяет от меня капельницу, к которой я всё ещё пристёгнут, подхватывает меня на руки и несёт в свою комнату. Там, девушка сажает меня на кровать и расстилает её, откидывая одеяло. Потом, снимает с меня больничную рубашку, которую я так и не удосужился переодеть, укладывает на простыню и накрывает одеялом. Не сопротивляюсь. Меня колотит так, что слышу стук собственных зубов. Вижу, как Маша скидывает с себя футболку и забирается ко мне, под одеяло. Прижимается всем телом, делясь теплом, согревая. Постепенно, судороги прекращаются. Тело согревается, а меня начинает клонить в сон.
– Нет! – вскрикиваю я, широко раскрывая глаза и пытаясь вырваться из объятий девушки. Я больше не хочу туда! – воспоминание о пережитом ужасе всё ещё живо, и страх охватывает цепкими лапами, заползая в самое нутро.
Маша, только крепче прижимает меня к себе, гладит по голове и успокаивающе шепчет:
– Не бойся, я не позволю тому сну завладеть тобой. Я не брошу тебя. Спи, я рядом.
На этот раз позволяю себе закрыть глаза.
Конец третьей заточки.
Дайто
Сёто потерял остроту.
Четвёртая заточка
Четвёртая заточка – дайто и сёто.
Эфир второй.
Сергей и Мария.
Передо мной снова просёлочная дорога, стелющаяся сквозь заросшее травой поле и забирающаяся на невысокий холм, на вершине которого растёт одинокое дерево с раскидистыми кронами. Воздух чист и насыщен ароматами луговых цветов. Тепло. По ощущениям – середина лета. Безоблачное небо не предвещает непогоды, а закатное солнце подрумянивает небосвод.
Оглядываю себя. ЮнМи, снова одета в короткое платье, небесно–голубого цвета. На её ногах – босоножки.
Поднимаюсь на холм, и мне открывается великолепный вид на расстилающуюся долину, и раскинувшуюся влево и вправо, насколько хватает глаз, реку.
Возле дерева, на траве, подтянув колени к груди, и обхватив их руками, сидит девушка в белом платье – Маша. Подхожу к ней, сажусь рядом.
– Риша, привет!
– Серёжа, привет! Давно меня этим именем не называли.
– Ты сказала, что не против. А мне оно понравилось. Впервые слышу такую производную от Марии. Красиво звучит!
– Спасибо! Только, это от Рии. Мария – Маша, Рия – Риша.
– Угу. Всё равно, красивое. А на ЮнМи, здесь, всегда будет это платье?
– Ты хочешь другое?
– Ну, не обязательно всё время в платье ходить. Штаны и футболка тоже подойдут.
– Хорошо, будут тебе штаны. – с улыбкой произносит Маша. – А ты зачем на кухню прокладки отправил?
– Пошутил.
– Там не оценили. Попросили, в следующий раз, вместо прокладок, позабытые чашки присылать.
– Ладно, будут им чашки. Риша, я здесь из-за своего кошмара?
– Да, Серёж. Надеюсь, он не повторится.
– Надеешься?
– У тебя травма от пережитого. Не физическая. Скажем так, - эмоциональная. Обычно, такие вещи со временем тускнеют, растворяются в прошлом.
– Время лечит.
– Ну да. Только, твоя усугубляется чувством вины. Ты ведь считаешь, что это из-за тебя погиб человек, так?
– Так.
– Вот. Ты пытаешься отрицать очевидное – отсутствие, в тот момент, какой-либо возможности выбора у себя. Или, ты думаешь, что мог как-то повлиять на ситуацию? Например, попросить не спасать себя первым? Постарайся честно ответить себе на этот вопрос.
Ответил? Скажу прямо – это тяжело осознать правду. Горькую, неприятную правду. Тем более, по отношению к самому себе. Но, для таких моментов у нас есть подсознание. Оно гораздо проницательнее сознания.
Твоё подсознание видит ошибку в суждении и ищет варианты убрать груз с души, для возвращения в комфортную среду. Его не обманешь. Так или иначе, оно заставит прислушаться к своему зову. Оно даёт о себе знать во сне, снова и снова прогоняя по кругу кошмар, намекая на истинного виновника. И тебе следует принять это.