Даже если вам немного за тридцать
Шрифт:
Разговор, разумеется, зашел и о политике. Прогнозы у гостей были самые мрачные. Все по-разному относились к Майдану, но, безусловно, соглашались, что жить в стране так дальше, было невозможно.
Николя был очень доволен и возбужден. Он шутил, острил, потчевал гостей, сам пил без меры и не пьянел.
"Чего он такой довольный?
– гадала Лиза, - Может контракт удачный с ними подписал, а может, это я делаю его таким?"
Оксану Ивановну отпустили раньше. Лиза прощалась с гостями, уныло поглядывая на гору грязной посуды на столе.
Она первой поднялась в дом, пока Дашков закрывал
Еще раз, окинув взглядом стол, Лиза решительно повязала уже знакомый передник и засучила рукава. Мама с детства научила ее не оставлять на ночь грязную посуду. "Жир засохнет и его будет очень трудно отмыть, - говорила Анна Григорьевна,- Ну и потом, это -- плохая примета!"
В приметы Лиза не слишком верила, а вот чистоту любила.
Он подошел сзади. Тихо. Неслышно. Обхватил ее и прижал к себе. Поцеловал в обнаженную шею, она подколола волосы перед мытьем посуды. Лиза тихонько сказала:
– Я знаю, что Оксана Ивановна утром обещала все перемыть. Но я не хочу оставлять эту кучу до утра.
Лиза еще не подозревала, что этим самым поступком она навсегда завоюет любовь и признание Оксаны Ивановны.
– Оставь все, - страстно зашептал он, - Лиза, малыш, ты не представляешь, что ты делаешь с мужиками. Ты видела, как на тебя все смотрели? Ты видела?
– все эти слова сопровождались очень нежными поцелуйчиками в шейку и спинку.
Лиза развернулась:
– Хочешь, чтобы я быстрее закончила -- помогай!
– она всучила ему полотенце и велела вытереть бокалы и вилки.
Он вздохнул и поплелся помогать.
Лиза домывала посуду и лихорадочно думала: "Что дальше? Сегодня? Или лучше не спешить и получше узнать друг друга?"
Он не дал ей время на размышления. Так же, как тогда, подхватил на руки и понес на второй этаж. Она, конечно же, могла остановить его, но вместо этого - обвила его шею руками и прижалась всем телом. Он сразу обезумел. Они едва успели дойти до спальни. Они вообще опомнились только когда за окном рассвело...
Утром Лиза шныряла по всему дому в его полосатой рубашке, с голыми ногами, на которых красовались огромные тапочки-собаки. Выглядела она невероятно сексуально, о чем он не преминул ей заметить.
Лиза разглядывала себя в зеркале: ее губы распухли от поцелуев, а глаза блестели даже больше обычного.
– Николя! Ты собрался погубить мою безупречную репутацию? Представляю, если я приеду сейчас на работу, на джипе, в том же наряде, что и вчера, с распухшими губами. Ну, совсем никто ничего не заподозрит!
– А ты собираешься меня прятать?
– Нет, я собираюсь дать объявление во все местные газеты. "Дашков- занят!"
– Я не возражаю, - лениво заявил он.
Они пили кофе и обсуждали, как провести день. Дашков не хотел ее отпускать. Лизе было очень стыдно перед Костиком. Впервые, будучи в городе, она не явилась домой ночевать. Она напряженно думала, что сказать сыну. Врать не хотелось, и, потом, Костик был очень проницателен. На работу тоже страшно не хотелось. Она набрала Чубач:
– Катюшечка Ивановна, - заканючила Лиза в трубку, - Мне так нездоровится сегодня. Я Вам честно скажу -- была вчера на мероприятии -- и перебрала. Катечка Ивановна, зайчик, а можно я возьму отгул
Светке послала смс: "Я сегодня в отгуле".
Дашков с интересом наблюдал.
– У тебя, правда, хорошая начальница. Я вот задумался, а кто из моих подчиненных мог бы назвать меня зайчиком? И, полагаю, что никто.
– Это поправимо, Николя. Какие твои годы? Еще успеешь стать зайчиком.
Он притянул ее к себе.
– Малыш, ты не просто невероятно красивая девушка. Ты -- замечательный маленький человечек. У тебя душа красивая.
– Нууу, не знаю. По-моему, во мне всего намешано, будь здоров.
– Мне Игорь рассказывал, как ты таскала ему в школу пирожки, котлеты. Говорил, что когда твоя мама уходила по магазинам, ты моментально тащила его к себе домой и кормила борщом, голубцами.
– Дааа, было дело. У Игоря мама стала инвалидом, когда ему было восемь лет, а его сестричке - десять. Их отец вечно пропадал на работе. Питались только всухомятку, готовить было некому. Да и не из чего особо. Много денег уходило маме на лекарства. А вот сестру его я не кормила! Я ее и тогда не любила, и сейчас не люблю! Она - злюка! Ты же видел ее в ресторане?
– Видел. Знаешь, что Игорь мне еще о тебе рассказал? Что ты всегда заставляешь его брать у разносчиков на улице рекламки и буклеты, хоть они ему и даром не нужны.
– Да, заставляю! Их, в основном, раздают студенты и пенсионеры, надо дать людям подработать и выжить! Ничего страшного, не нужны вам эти бумажки - выкинете через пару кварталов. А людям - все копеечка.
Дашков задумчиво улыбнулся.
– Все это пустяки, Николя. Что мне сказать сыну?
– Скажи сыну, что через час ты заедешь за ним, и мы все втроем с дядей Колей поедем кататься по магазинам и куролесить. А потом поедем к дяде Коле домой, жарить шашлыки!
– Спасибо...
– она была ему признательна.
Как часто из женской признательности вырастает нечто большее...
– Николя, у меня десять пропущенных звонков от Михаила.
– Я сам с ним поговорю. В любом случае, мне нужно сегодня показаться на работе. Пока вы с Костей будете собираться.
Костик был в восторге от предложения маминого знакомого, дяди Коли. Он так радовался, что даже не упрекнул ее за ночное отсутствие.
Николя позвонил и извинился, что немного задержится. Как бы там ни было, а уже около двух часов дня Костик восхищенно разглядывал катающихся на ролледроме детей в большом торгово-развлекательном комплексе "Полтава".
Потом взрослые провели его по огромному магазину игрушек, и, Костя вышел оттуда с огромной подарочной упаковкой. Лиза очень серьезно сказала Дашкову:
– Больше ничего покупать ему не надо. Не надо баловать его. Все должно быть постепенно.
– Тогда я побалую его маму. Ты не забыла? Между прочим...я тебе утром предложение сделал!
– Да?
– она, конечно же, не забыла, но стремительность событий начала ее пугать.
– Утром я была в состоянии аффекта!
– Мы идем покупать тебе кольцо. Я его уже присмотрел. Треугольный сапфир в центре и чуточку фианитов по кругу. Очень тебе пойдет.