Дедские игры в двух измерениях
Шрифт:
– А вы не опасаетесь, что они нас обманут?
Я не стал расшифровывать что имею ввиду под этим самым «они». Как он меня понял я не знаю, но ответ у него был уже готов.
– Рано или поздно я об этом узнаю. Технологию переноса мы рано или поздно отработаем и тогда, если вскроется обман...
Он покачал головой.
– То они пожалеют...
Улыбка его стала предвкушающей, но он быстро взял себя в руки и он суховато, по-деловому спросил:
– А второе условие? Они там берут меня в группу?
– Они готовы попробовать.
– И только? – не то
Я поднял руки, сдаваясь под напором такого аргумента.
– Никто и не сомневается, что вы и были, и остались человеком способным. Тут речь идет о другом...
Никита положил мне руку на плечо, останавливая, и по-доброму, как-то по-ленински, прищурившись, поинтересовался:
– Скажите-ка Ефим Гдальевич, а во времена своей юности вы не были, случайно, легкомысленным или доверчивым? Может быть вы любили фантастику?
– К чему этот вопрос? – насторожился он.
– Хотелось бы понять- вы могли поверить незнакомому человеку на слово?
Мееров задумался.
– Вы там сейчас учитесь? – спросил Сергей. Он повернулся к нему.
– Да. Я же говорил. Я- студент.
– Ну вот представьте, что к вам после лекции подойдет человек и расскажет, что он путешественник во времени и ему поручено передать привет от самого себя из третьего тысячелетия?
Глава парапсихологов не смутился.
– А разве я просил вас передать мне привет? Я предложил взять меня в свою группу, а не передавать приветы! Я думаю, что мне там хватит ума согласиться с вашим предложением... Может быть потом, когда-нибудь я и попрошу привет, но не в этот раз... Вы просто предложите ему деньги.
– Просто деньги?
Он задумался и расширил список.
– Деньги без условий и в добавок- перспективу участия в группе...
Глава 22
48.
Новый учебный год – это новые предметы. Со второго курса у нас в расписании появились психология, классическая философия, риторика, ну и разумеется продолжилось изучение классиков марксизма-ленинизма. Этих приходилось изучать особенно прилежно и в добавок конспектировать. Вот и сейчас мы сидели в общаге и, обложившись классиками, читали их, вычленяя главное.
Тихо шелестели страницы и поскрипывали стулья. Это шло уже около часа. Тоска... Дело было нужное, хотя и муторное.
– А вот лично я считаю, что конспектирование не только не нужно, но еще и вредно.
Я поднял голову. Сергей отложил в сторону томик Ленина.
– Бунт против системы образования? – поинтересовался я, отодвигая в сторону «Капитал».
– Нет, серьёзно. Вот подумайте...
Он поднялся и заходил по комнате, размахивая руками – разминался.
– Ленин ночей не спал, думал, оттачивал мысль, а теперь вот кто-то считает одни его мысли более умными чем другие. Это на каком основании? Я что, умнее Ленина? Я в своих конспектах должен решить, что одни мысли Владимира Ильича умнее других что ли?
– А потом еще и преподаватель либо согласится со мной, либо нет,-
Мне это занятие тоже надоело, захотелось отвлечься.
– Точно... Издевательство над классиком,- добавил я, отодвинув тетрадь с конспектом на край стола. – Зачем все это нужно? Это ведь как получается. Классик корпел, оттачивал формулировки, думу думал, черновиков наверное целую кучу исписал, а тут пришли такие умные мы и его и его мудрые мысли сократил до одной цитаты...
– А душе праздника хочется,- подвел итог Володин, – а не конспекты писать.
– Повода нет.
– Придумаем...
– Как-то мы в не в ту сторону думать начали. Начали с Ленина к пришли к празднику.
– А мне эта тенденция нравится. Надо как-то рассеяться...
Проходивший мимо телевизора Сергей щелкнул выключателем. Возражать никто и не подумал.
По Первой программе шёл «Сельский час» и нас это не заинтересовало, зато по второму канала шла передача из «Звездного городка». Космонавт Леонов и какой-то незнакомый корреспондент сидели небольшом зале и разговаривали. По стенам традиционно висели плакаты, портреты Ленина и Циолковского...
– Интересно, а кто-нибудь из классиков про завоевание космоса хоть что-нибудь говорил? – спросил Никита шевеля пальцами.
– «Открылась бездна звезд полна. Звездам числа нет, бездне- дна...» - напомнил я.
– Так это ж Ломоносов!
– Ну и что? Он же тоже классик.
– Да хватит нам... – остановил нас Сергей.
– Дайте послушать.
Он сделал погромче и комната наполнилась голосами.
– Мы, журналисты, внимательно смотрим за вами, космонавтами. Надо сказать, что по письмам, которые мы получаем в редакции видно, что весь Советский народ живо интересуется и гордится вами!
Леонов согласно покачал головой. Надо сказать, что журналист ни на йоту не уклонился от истины. Все было именно так, как говорил гость. Космос народу был интересен, что собственно Леонов и подтвердил.
– Да. Мы видим, что мы не обделены ни заботой, ни вниманием. И Правительство и пресса помнит о нас, но вот, что обидно... О космосе сейчас очень мало пишут писатели. Очень мало фантастики выпускается в стране, а уж поэты и композиторы...
Знаменитый космонавт махнул рукой.
– Вот сколько песен о космонавтах сочинили наши композиторы? Пальцев на одной руке хватит. О геологах, строителях песен гораздо больше, а ведь наша профессия не менее интересна и нужна Обществу! Ну вот что вы сможете сразу вспомнить?
Корреспондент принялся считать и растеряно подтвердил.
– На ум приходят только «И на Марсе будут яблони цвести...» и «Я Земля, я своих провожаю питомцев...»
– Вот-вот. – подтвердил Алексей Архипович.
– Так оно и есть.
– Неужели все так плохо?
– забеспокоился корреспондент, увидевший проблему с такой стороны.
– Ну... Не совсем... – улыбнулся знаменитый космонавт. – Недавно к нам приезжали гости и привезли нам новую песню. Она членам отряда космонавта очень понравилась! Вот послушайте...