Дедушка-именинник
Шрифт:
— Да вдь сразу онъ ничего не даетъ. Всегда нужно нсколько разъ просить. Я попробую. Знаешь, какъ я сдлаю? Я сейчасъ объявлю только о томъ старику, что у Володьки невста есть, и спрошу его, не хочетъ-ли онъ ее посмотрть когда-нибудь. А насчетъ денежной помощи Володьк покуда ни слова… Насчетъ денегъ потомъ…
— Ну, какъ знаешь.
Алексй тотчасъ-же подслъ къ старику и произнесъ:
— У насъ, папенька, женихъ есть, не знаю только, какъ вы на это посмотрите…
— Кто такой? — спросилъ старикъ и опять нахмурился.
— А
— Никакого я съ себя портрета ему снимать не дамъ.
— Да вдь вы общали.
— Ничего я не общалъ.
Сынъ Алексй видлъ ужъ, что началъ не въ часъ, но онъ началъ и нужно было продолжать.
— Такъ вотъ-съ… Володька нашъ женихъ, — сказалъ онъ.
Старикъ помолчалъ, чавкая начинку изъ пирога.
— Ну, и скатертью дорога, — проговорилъ онъ. — Денегъ-то только припасъ-ли твой Володька, чтобъ жену содержать?
— Да онъ сто рублей въ мсяцъ въ банк получаетъ. Награды къ праздникамъ.
— Я въ старину жилъ и меньше чмъ на сто рублей, васъ кормилъ, а ему-то на жену ста рублей хватитъ-ли?
— У невсты тысячъ пятокъ есть приданаго. Ну, тряпки дадутъ, обстановку, — пояснялъ Алексй.
— Пять тысячъ рублей по четыре съ половиной процента въ годъ, всего только двсти двадцать пять рублей, да государственный налогъ скинуть надо… — сосчиталъ старикъ.
— Ну, награды… Въ общемъ, я такъ считаю, что тысяча восемьсотъ въ годъ у него-наберется.
— Тысяча восемьсотъ! А думаютъ-ли нынче на тысячу-то восемьсотъ съ семьей жить? Нынче вдь не старая пора. Ловкачи! Съ фотографіями… — подпустилъ шпильку старикъ. — Фотографія-то что стоитъ! На ддушкины средства можетъ быть разсчитываетъ? Такъ вдь онъ не внучка, чтобъ ему на приданое давать. Внучка — дло десятое, ей можно… А внукъ — мужчина.
Алексй заискивающе захихикалъ.
— Но, въ виду того, что онъ какъ первый внукъ женится, то можетъ быть ддушка ему и прикажетъ дать отдльную маленькую квартирку въ какомъ-нибудь дом,- произнесъ онъ.
Ддушка покрутилъ головой.
— Нтъ, братъ, играй назадъ! Играй назадъ! Сколько у меня даровыхъ-то квартиръ роздано! Родственная благотворительность не годится. Родственники у меня вс на своихъ ногахъ, вс хоть какъ-нибудь да устроены. Вотъ если-бы они сидли убогіе, безпомощные были — это я понимаю. А то имъ отдавать деньги — только бднякамъ въ насмшку.
Алексй уже воочію увидалъ, что сегодня у старика ничего не допросишься.
— Такъ вы не благословляете его, ддушка, на бракъ? — спросилъ онъ отца.
— Какъ я могу благословлять или не благословлять, не зная, кто она такая, изъ какихъ… Чьихъ она? — задалъ онъ вопросъ.
— Купеческаго рода. Сирота. При дяд живетъ. Дядя опекунъ. Хорошенькая… Всего восемнадцать лтъ. Безкормова ея фамилія. Отецъ умеръ, мать тоже…
— Безкормова, Безкормова. Не
— Его самаго… — кивнулъ сынъ.
— Знаю. Дисконтировалъ онъ у меня векселя и полторы тысячи за нимъ у меня пропало. Охъ, какой мужикъ былъ, не тмъ будь помянутъ! Крестъ у меня надъ его полутора тысячами поставленъ. Подвелъ онъ меня! Сильно подвелъ. И процентовъ я съ него столько не усплъ взять, сколько потерялъ. Предлагалъ сдлку, я заупрямился, онъ умеръ — ну, и пошло все прахомъ.
— Дти за своихъ родителей, ддушка, не отвчаютъ.
— Показали посл смерти, что ничего нтъ. Товаръ изъ лавки растащенъ былъ. Знавалъ Безкормова. Какъ не знавать! Потерялъ я за нимъ.
— Такъ какъ-же, ддушка? — совсмъ обезкураженно проговорилъ Алексй.
— Ты наведи хорошенько справки насчетъ невсты-то. Вотъ что. Какъ возможно, чтобы за ней давали пять тысячъ приданаго, если посл отца и тысячи рублей не осталось! Врутъ, надуваютъ.
— А можетъ быть это у невсты материнъ капиталъ.
— Наведи справки, дура! Сдая голова, а ничего не понимаешь. Нтъ тамъ пяти тысячъ.
— Можетъ быть, дядя опекунъ даетъ. Дядя онъ ей по матери и богатый.
— Наведи справки. Пускай документъ покажетъ опекунъ. Вдь ужъ если есть за ней пять тысячъ, то долженъ онъ въ банк на храненіи ихъ держать. Росписку, росписку пусть предъявятъ.
— Нтъ, если дядя-то отъ себя даетъ, такъ какая-же росписка?
— Пусть въ банкъ на ея имя положитъ. Да у дяди-то есть дти?
— Трое.
— Ну, такъ зачмъ-же онъ отъ дтей отниметъ и племянниц дастъ? Наведи справки. Держи ухо востро. Прежде народъ вороватъ былъ, а теперь вдвое.
— Но если деньги есть, то можно Володьк разсчитывать у васъ на квартирку?
— Наведи справки. Справки наведи… и потомъ приходи разговаривать… — стоялъ старикъ Валовановъ на своемъ. — Справки… Нынче никому врить на слово нельзя.
— Слушаю, папенька.
Сынъ поднялся и отошелъ отъ отца.
— Ну, что? — спросила Алекся жена.
— Кажется, провалъ, — отвчалъ онъ. — Да и мы-то, кажется, провалились съ невстой. У невсты деньги наврядъ-ли есть. Старикъ знавалъ ея отца и потерялъ за нимъ. Посл разскажу. Теперь не время и здсь не мсто, — прибавилъ онъ.
VII
Завтракъ кончался. Молодежь накинулась на него основательно. Кулебяки были съдены начисто. Отъ копченаго сига остался только остовъ и лишь по немногу мяса на костяхъ окороковъ ветчины и телятины. Володька женихъ и студентъ слегка подпили. Слухъ о богадльн и пріют, предполагаемой старикомъ, и сообщенный Трифономъ Савельевымъ Анисиму Валованову по секрету, не остался тайной и былъ тотчасъ-же сообщенъ Анисимомъ брату Андрею. Андрей передалъ Алексю, Алексй шепнулъ жен и сестр Наталь, а та мужу, и вотъ во всхъ углахъ зашептались.