Декабрист
Шрифт:
— Но у вас есть какой-то план, который, по вашим словам, возместит нашу малочисленность, — сказал Бестужев.
— Совершенно верно, Николай Александрович! — Ломоносов положил на стол свой увесистый кулак. — Мы траверсируем стену Алексеевского равелина и выведем из-под опасности тех, кому предъявлены наиболее тяжкие вины!
— Вы смеетесь, и это все? В крепости по крайней мере батальон — мы и шагу ступить не сумеем, как нас скрутят! — возмутился Бестужев.
— Не успеют, мы их отвлечем. У меня на Выборгской стороне два десятка бочонков ружейного пороха
— Так точно! — Молодой лейтенант был в восторге от возможности что-нибудь взорвать.
— Вы что, предполагаете взорвать стену крепости? — не на шутку удивился Бестужев. — Толщина сплошного камня от двух до трех саженей, можете мне поверить. А если нам все-таки удастся взорвать стену, мы убъем десятки наших товарищей: все казематы набиты людьми! Правда, рядовых сейчас уже ротами гонят в Кексгольм и Выборг…
— Нет, я предлагаю произвести диверсию. Мы совершим ее у Невских ворот: ворота, ведущие к пристани, — отличная мишень! Мы взорвем их и, когда охрана туда сбежится, траверсируем стену Алексеевского равелина при помощи «кошек» и крючьев.
— Но тот, кто взорвет стену, вероятно, пожертвует собой: скорее всего он погибнет или попадет в руки охраны.
— Его жертва не будет напрасна.
— Хорошо, тогда я беру это на себя, — сказал вдруг Бестужев.
— Вашу руку, сударь! — Петр протянул ему ладонь.
— Надеюсь, мы будем заходить к крепости не по льду перед дворцом? — спросил Окулов, до сей поры молчавший.
— Да, это верно. Надо заходить со стороны Алексеевского равелина. Значит, порох надо переместить на Петровский остров.
— Тогда надобно снять винный погреб.
— Это сделает Шаховской, у него паспорт на имя купца 2-й гильдии, — поспешно вмешался Муханов.
— Да, идея хорошая, — заметил Ломоносов. — Берейтору, как мне, вином заниматься не по чину.
— Балахоны пошиты? — обернулся он к Чижову?
— Да. И чехлы для ружей. И сани, и выкрашены белою краской. «Кошки» готовы, двадцать штук.
— Замечательная распорядительность, Николай. — Петр с приязнью посмотрел на лейтенанта. — Хорошо, когда можешь располагать надежными людьми. Деньги нашли? — повернулся он к Муханову.
— У нас до семи тысяч серебром, главным образом от Шаховского и данные мне генералом Раевским.
— Не так чтобы много, но на первое время должно хватить, — отметил Ломоносов. (На самом деле, деньги были большие — можно было содержать месяц пехотную бригаду, хотя иной раз богатые купцы или вельможи за один вечер спускали в карты и поболее.)
— Итак, завтра же снимаем погреб и перевозим туда порох. Ждем новолуния, чтобы ночное светило нас не выдало. И действуем решительно!
— Мне кажется, место сбора должно быть неподалеку от крепости. Чтобы вызвать меньше подозрений по дороге, — заметил Бестужев.
— Это само собой, — согласился Петр.
— По завершении дела — разбежимся?
— Не
— Пожалуй, он лучше знает госпожу генеральшу… — заметил Бестужев.
— Господа, не компрометируйте даму! — ответил Муханов. — Что касается Арсения Андреевича, — он человек хороший, но будет верно служить тому государю, который сидит в Петербурге. А значит, нам от него добра не видать.
— Ну что же — значит, Финляндия отпадает. Ведь сами-то финны русаков сразу выдадут, мы для них все одним миром мазаны… Ладно, придумаем что-нибудь еще. А придумаю — скажу. Ну, господа, до встречи! — И Ломоносов поднялся из-за стола.
Заговорщики разошлись по одному ночными улицами.
На следующий вечер разыгралась поземка. Часовые у Самсоньевского моста, что вел с Петровского острова на Выборгскую сторону, зябко ежились в своих шинелях. В это время к мосту с Выборгской стороны подъехали тяжело груженные дроги, прикрытые рогожей.
— Что везешь? — Часовой штыком приподнял край рогожи и увидел ряд плотно закупоренных бочонков.
— Что там? — подозрительно глянул солдат на представительного купца, закутанного в тулуп. Тот, не отвечая, кивнул здоровенному бородатому мужику, сидевшему на козлах. Кучер так же молча взял ближайший боченок, выбил из него втулку и до краев налил большую кружку. Из кружки немедленно распространился аромат спиртного.
— Откушайте, господин солдат, — пробасил он, протягивая кружку часовому. Тот, оглянувшись, нет ли поблизости начальства, целиком погрузил усы в дешевое вино и осушил кружку одним махом.
— Эх, хорошо! — дыхнул он, пригладив усы. — Только слабовато господское питье! Езжай! — махнул он рукой, и колеса дрог загромыхали по досчатому настилу. Дроги повернули по набережной Невки и затем свернули на Большую Монетную… В ту пору Петроградская сторона была уже полностью застроена. Поэтому несложно было найти неподалеку от Князь-Владимирского собора, расположенного ниже крепости по течению, обывательский дом с большим погребом. Туда-то и были отвезены бочонки до времени…
Глава 34
Третье отделение Е.В. канцелярии
Между тем в январе Николай вызвал к себе генерал-адъютанта Бенкендорфа. Когда он явился к новому императору, дивясь прежней спартанской обстановке кабинета, новый царь, облаченный в измайловский мундир, встал из-за стола и, медленно прохаживаясь, сказал ему:
— Вот что, Александр Христофорович, возьмитесь-ка вы за организацию высшей полиции, способной быть главной пружиной охранной деятельности в моей стране. Думаю, что, даже если военная победа останется за нами (в чем я мало сомневаюсь), будет немало тех, кто решится пробуждать недовольство в народе и сеять его в салонах.