Декамерон 2
Шрифт:
Тот сглотнул, собираясь впопыхах с мыслями. Было видно, как заметались его глаза. Казалось, ренегат подбирался к нему всё ближе и ближе. Срывал покров за покровом. Но иначе никак. В кои-то веки доктор нашёл, что ответить:
— Я работаю в этом госпитале с тех самых пор, как закончил Академию в Циме. Ни с чем подобным наши врачи не сталкивались. Собственно, и я не мог понять, в чём дело, пока из больных не полезли чёрные минералы. Насколько я мог судить по внешнему облику и полученным образцам, это был нектар. Чёрный нектар.
Дезертир насторожился.
— Известно ли Вам что-нибудь
— Нет.
«Хм… Да ладно?»
— Откуда ж тогда Вам знать, что это был именно он?
Шумаец шарил по полу глазами, будто там скрывался ответ на вопрос. Наконец, он пояснил, еле выдавив из себя:
— Там, откуда я родом, соли белого нектара применяют в медицине. Его состав заменяет группу продуктов, необходимых для нормальной жизнедеятельности человека. Мы физически не можем за раз съесть столько пищи, чтобы восстановить здоровье, зато можем принять горстку этого минерала. В Шумае лечатся так. В том числе.
— Значит, с нектаром Вы знакомы не понаслышке? — Альдред насторожился.
Пряча глаза, доктор Ван пробубнил:
— В общем-то, да.
— И когда Вы поняли, что это чёрный нектар, что Вы сделали?
Лицо врача — белое, будто лист бумаги — вдруг стало пунцовым. Теперь доктору уже не казалось хорошей идеей идти на попятную Инквизиции. Он мог лишиться головы, как ни крути. Предчувствуя, что шумаец вот-вот сломается, Флэй поспешил заверить:
— Как я уже сказал, Вам не о чем беспокоиться. Говорите, как есть. Последствий для Вас не будет. Уж дурных — так точно.
— Хорошо. — Доктор Ван собрался. — Сходство между минералами натолкнуло меня на мысль об их антагонистической природе. Что, если один влияет на другой? Решил попробовать шумайскую медицину. Естественно, не в открытую.
Предатель насупился.
— Где же Вы раздобыли белый нектар? Его не продают ни на рынках, ни в аптеках. Да и стоит, скажу Я Вам, в разы больше, чем получают врачи…
— Белый можно найти. — Шумаец покачал головой. — На Барахолке точно знаю, где продают. Цена другая. Мои земляки там живут и покупают у паосцев, что привозят его с Невольничьего Берега. Правда, его всегда мало. Денег стоит. Его обычно в дурман подсыпает молодёжь. Говорят, усиливает ощущения при курении. Глупости. Когда я туда заходил, прикупил небольшой мешок уже дроблёного. Сольдо было не жалко. Я хотел узнать, что это за болезнь.
Шутка ли, ренегат проникся к доктору Вану немым уважением. Ему импонировали люди идеи, которые горели тем, что делали. Отчасти Флэй даже завидовал ему. И конечно, был безмерно благодарен, что жизнь свела его с человеком вроде этого.
— Ладно. Какие шаги Вы предприняли дальше? — подгонял дезертир.
— Я попробовал давать больным горсть белого нектара. Но быстро выяснилось, что это лишь вредит. — Врач почесал затылок. И хотя ничего ему не угрожало, он заливался потом. И дело было даже не в душном кожаном одеянии, что было на нём. — Уже через несколько часов чёрный минерал начинал прорастать из их голов. Они умирали. Не обращались, просто становились целым скоплением друз.
— Выходит, при таких обстоятельствах чёрный нектар подавляет белый?
— Совершенно верно. — Доктор кивнул, постепенно наполняясь уверенностью. — Боюсь, это моя вина. Я
— Так с чем же Вы смешали белую соль? — напирал Альдред. Его любопытство разгоралось от вопроса к вопросу.
Доктор Ван усмехнулся незлобиво и покачал головой.
— К сожалению, я не могу выложить Вам все карты на стол, господин инквизитор. Это поставило бы под угрозу мою жизнь, как я считаю. Церкви ничего не будет стоить избавиться от меня и попросту присвоить рецепт себе. И как с гуся вода.
Удивительно, и всё же шумаец отличался небывалой прозорливостью. Навряд ли он знал многочисленные истории о гениальных инженерах, чьи разработки Священная Инквизиция забрала себе, а их — попросту утопила в ближайшем болоте. Может, слухи, но методы организации располагали в них поверить. Как бы там ни было, давить на него ренегат не стал. Просто сделал вывод, что имеет дело с до жути тщеславным параноиком.
— Хотя бы намекните! — издав короткий смешок для разрядки обстановки, шутливо попросил дезертир.
Ему едва ли была важна голая формула. Совсем другое дело — конечный продукт, к которому бы он имел постоянный доступ в случае чего. В свете этого разговора Альдред понимал, что просто обязан доставить врача к Инквизиции. Если всё-таки заразился Колонна, помер капитан или нет, столь жирный улов мог значительно повысить его авторитет в глазах сослуживцев. Выбить преференции. Даже обеспечить иммунитет в коллективе. А это дорогого стоит.
Гениальность чересчур давила шумайцу на мозги. Он сдался почти без боя.
— Ну, если говорить в общих чертах, то пришлось перебрать целый ворох общеукрепляющих лекарств: порошки, масла, травы и тому прочее. С учётом их токсичности много времени пришлось потратить на вычисление примерной дозировки. Это принесло плоды. Одному из пациентов повезло. Он выжил. Он выздоровел.
От его слов резко повеяло сущей бесчеловечностью, как показалось Флэю. Доктор хотел сказать, что игрался с жизнями пациентов, пока в конце концов не добился своего. Методом проб и ошибок, но лекарство было найдено. Вана можно было бы обвинить в людоедских методах. Но увы, иного выхода попросту не было в его условиях. Так что Альдред и не думал осуждать шумайца. Главное, он выжил. Остальные мало волновали.
Ренегат не смог совладать с любопытством и перебил врача на полуслове:
— Кто был тот пациент, что выжил первым?
Доктор прикрыл глаза, усмехаясь. А затем ответил:
— Похоже, тот самый церковнослужитель, о котором Вы говорили. Я понятия не имел, кто это. Но именно ему достался препарат в правильных пропорциях.
— А вообще, скольких людей Вы смогли спасти? — не унимался Флэй.
— Одного его. А считая Вас — двух, — пожал плечами шумаец.
Беглец осёкся.
— Ничего не понимаю, как так? Всего двух? Почему только двух?