Декамерон

Боккаччо Джованни

Жена сказала, что ни в какого священника она не влюблена.

«Как? — воскликнул ревнивец. — Разве ты не говорила того-то и того-то на исповеди?»

«Как видно, священник рассказал тебе об этом со всеми подробностями, — можно подумать, что ты в это время был там и подслушивал, — заметила жена. — Ну да, я ему в этом призналась».

«Говори же, кто этот священник? — воскликнул ревнивец. — Говори скорей!»

Жена усмехнулась. «Я люблю, когда простушка-жена ведет умного мужа, как ведут за рога барана на бойню, — заметила она. — Впрочем, тебя умным не назовешь, — ты весь свой ум растерял после того, как впустил к себе в душу злой дух беспричинной ревности. И чем ты глупее и грубее, тем меньше это делает чести мне. Неужели ты воображаешь, муженек, что мои телесные очи столь же слепы, как твои духовные? Нет, они не слепы. Я с первого взгляда поняла, кто этот священник,

который меня исповедовал, я тебя сразу узнала, но я решила, что ты у меня сейчас получишь то, на что сам набиваешься. И ты получил. Если б ты в самом деле был умным человеком, за какового ты себя почитаешь, ты бы не стал таким путем выведывать тайны своей верной жены, ты постарался бы рассеять вздорные свои подозрения, ты бы сообразил, что она тебе правду сказала и что в этой правде ничего позорящего тебя нет. Я тебе сказала, что люблю священника, но ведь ты же тогда и был священником. Стало быть, выходит, что я люблю тебя, хоть любить тебя и не за что. Я сказала, что когда он хочет со мной спать, то ни одна дверь не служит ему препятствием. Ну, а когда ты шел ко мне, хоть одна дверь бывала заперта? Я сказала, что священник проводит у меня все ночи. А когда ты ночевал не у меня в комнате? Только перед тем, как подослать ко мне служку, и я ему так и ответила, что священник ко мне не приходил. Только сумасшедший, ослепший от ревности человек может всего этого не понять. Ты по ночам стоял на страже у входа, а меня уверял, будто ужинал и ночевал не дома! Опомнись, приди в себя, если не хочешь быть посмешищем для всех, кто, как и я, знает о твоих проделках, и не ходи за мной по пятам. Уж если б я захотела наставить тебе рога и будь у тебя не два, а сто глаз, — клянусь богом, я бы тебя так сумела этим наградить, что ты нипочем бы и не догадался».

Незадачливый ревнивец воображал, что он очень ловко выведал тайну жены, но тут он понял, что остался в дураках. Он ничего жене не ответил и, придя к заключению, что жена у него умная и хорошая, перестал ее ревновать именно тогда, когда имел для этого все основания, начал же он ее ревновать, когда она не подавала для этого ни малейшего повода. Обретя почти полную свободу, умная жена предлагала теперь своему возлюбленному пройти к ней не через крышу, как кошки, а прямо в дверь и, действуя с оглядкой, много раз потом блаженствовала с ним и веселилась.

6

В то самое время, когда донна Изабелла принимает у себя Леонетто, к ней приезжает ее поклонник, мессер Ламбертуччо; вслед за тем возвращается ее муж; по ее просьбе мессер Ламбертуччо с ножом в руке выбегает из комнаты; муж провожает Леонетто до самого дома

Рассказ Фьямметты привел слушателей в восхищение; все нашли, что жена поступила совершенно правильно — так, мол, дураку и надо. Затем король велел рассказывать Пампинее, и она начала следующим образом:

— Многие в простоте душевной полагают, что Амур сводит людей с ума, что по его милости люди, можно сказать, глупеют. Мне же это кажется заблуждением. Предыдущие повести доказали нам ошибочность подобного заключения, но все-таки я хочу еще раз вам это доказать на примере.

В нашем городе, где прежде всего было вдоволь, жила молодая, знатная, красивая женщина, жена одного доблестного и состоятельного дворянина. Одни и те же кушанья нам обыкновенно приедаются; иной раз нам хочется как-нибудь поразнообразить кухню, — так вот и эта женщина: муж не вполне ее удовлетворял, и она влюбилась в некоего Леонетто — юношу благовоспитанного и добронравного, хотя и не родовитого, Леонетто же влюбился в нее, а когда оба стремятся к одному и тому же, то, сколько вам известно, чаемое ими чаще всего сбывается, — так и тут: юноше и даме потребовалось не много времени для того, чтобы достигнуть предела их любовных мечтаний. Нужно же было случиться так, что в нее, красивую, очаровательную женщину, безумно влюбился мессер Ламбертуччо, ей же он был отвратителен и омерзителен, и никакого чувства она питать к нему не могла. Долго ей докучали его посланцы, но — безуспешно; наконец мессер Ламбертуччо велел передать ей, что он человек могущественный и что если она ему не уступит, то он ее опозорит. Зная, что от этого человека всего ожидать можно, она испугалась и рассудила за благо покориться.

На лето донна Изабелла, — так звали даму, — выехала в прекрасное свое имение, как обыкновенно поступают все наши дамы, и вот, когда однажды утром муж ее на несколько дней зачем-то уехал, она тут же дала об этом знать Леонетто, и Леонетто, в совершенном восторге, мигом к ней прикатил. Сведав, что муж донны

Изабеллы отлучился из дому, мессер Ламбертуччо тоже поехал к ней верхом, без спутников, и постучался в ворота. Служанка бросилась к своей госпоже, у которой в это время был Леонетто, и, вызвав ее, сказала: «Сударыня! К вам приехал мессер Ламбертуччо! Один!» В эту минуту донне Изабелле показалось, что в целом мире нет женщины несчастнее ее. Насмерть перепугавшись, она попросила Леонетто сделать ей одолжение — спрятаться за пологом и побыть там, пока не уйдет мессер Ламбертуччо. Леонетто боялся мессера Ламбертуччо не меньше, чем донна Изабелла, а потому, не теряя времени, спрятался. Донна Изабелла велела служанке отворить мессеру Ламбертуччо. Служанка отворила. Мессер Ламбертуччо сошел во дворе с коня, привязал его и поднялся наверх. Донна Изабелла как ни в чем не бывало вышла к нему на лестницу, сделала вид, что она ему очень рада, и спросила, как он поживает. Поклонник обнял ее и поцеловал. «Душенька моя! — молвил он. — Мне сказали, что вашего мужа нет дома, — вот я к вам ненадолго и приехал». Тут они вошли в комнату, заперлись, и мессер Ламбертуччо начал с ней развлекаться.

В это самое время вернулся муж, чего донна Изабелла уж никак не могла ожидать. Увидев его, когда он был уже недалеко от дома, служанка взбежала на лестницу и крикнула своей госпоже: «Сударыня! Ваш супруг приехал! Наверно, уже на дворе».

При мысли, что у нее двое мужчин и что мессера Ламбертуччо не спрячешь, потому что конь его стоит на дворе, хозяйка помертвела. Но ее тут же осенило, и, соскочив с постели, она обратилась к мессеру Ламбертуччо с такими словами: «Мессер! Если вы желаете мне добра и хотите избавить меня от смерти, вы поступите так, как я вас сейчас научу. Возьмите нож, сделайте злое лицо, прикиньтесь разгневанным и, спускаясь по лестнице, кричите: «Я с тобой еще разделаюсь, вот как бог свят!» И если мой муж станет вас удерживать, о чем-либо спрашивать, то ничего ему не отвечайте, не останавливайтесь, садитесь на коня и уезжайте».

Мессер Ламбертуччо обещал исполнить ее просьбу. Щеки у него пылали и от напряжения, и с досады, что вернулся супруг; он выхватил нож и выбежал из комнаты. Муж, который к этому времени уже спешился во дворе, с удивлением посмотрел на привязанного коня и только хотел было подняться наверх, как увидел спускавшегося мессера Ламбертуччо; подивившись и угрозам его, и всему его виду, он спросил: «Что с вами, мессер?»

Мессер Ламбертуччо ступил в стремя, сел на коня, крикнул: «Я с тобой еще разделаюсь, вот как перед богом говорю!» — и ускакал.

Поднимаясь по лестнице, почтенный супруг увидел, что его жена, растерянная, напуганная, стоит на самом верху. «Что это значит? — спросил он. — Кому грозит мессер Ламбертуччо и что его привело в такое негодование?»

На это ему донна Изабелла, подойдя поближе к двери комнаты, чтобы Леонетто мог ее слышать, ответила так: «Если б вы знали, какого я страху натерпелась! К нам в дом вбежал неведомый мне юноша, за которым гнался с ножом мессер Ламбертуччо. Случайно дверь в мою комнату была отворена — он влетел сюда и, весь дрожа, проговорил: «Сударыня! Спасите меня бога ради, иначе меня убьют у вас на глазах!» Я вскочила и только хотела спросить, кто он таков и что с ним приключилось, как в дверях показался мессер Ламбертуччо. «А, ты вот где, злодей?» — крикнул он. Я стала на пороге и не впустила его, он же был настолько учтив, что не оттолкнул меня, — он только долго грозил юноше, а потом, как вы видели, спустился во двор».

Муж ей на это сказал: «Ты хорошо поступила, жена. Если б у нас в доме произошло убийство, нам бы позору вовек не избыть, со стороны же мессера Ламбертуччо величайшей низостью было разыскивать спрятавшегося у нас беглеца». Тут он спросил, где сейчас этот юноша.

«А я не видала, где он схоронился», — отвечала жена.

«Где же ты? — крикнул муж. — Выходи, не бойся!»

Леонетто слышал весь этот разговор; ни жив ни мертв от самого настоящего, неподдельного страха он вышел из своего тайника.

«Что у тебя произошло с мессером Ламбертуччо?» — спросил муж.

«Ровным счетом ничего, мессер, — отвечал юноша. — Я совершенно уверен, что он не в своем уме или принял меня за кого-то другого. Мы встретились с ним на дороге, что ведет к вашей усадьбе. Он ни с того ни с сего выхватил нож да как крикнет: «Умри, злодей!» Я не стал спрашивать, за что это он меня, а со всех ног пустился прочь, вбежал в ваш дом — и тут, по милости божией и по милости благородной этой дамы, был спасен».

«Ну, теперь тебе бояться нечего, — сказал муж. — Я доставлю тебя домой целым и невредимым, а там уж ты постарайся выяснить, что он против тебя имеет».