Дела и люди века: Отрывки из старой записной книжки, статьи и заметки. Том 1

Мартьянов Петр Кузьмич

Когда батарея была готова и вооружена, Николай Павлович осмотрел ее подробно, нашел в исправности и остался доволен. Обратясь к командовавшему обороной, генерал-лейтенанту Граббе, государь сказал: — а ведь было бы во что, а то есть чем!

Осмотрев редут, император сказал окружавшим его офицерам:

— Если высадка будет, то мы здесь и умереть должны! — Оставляя укрепление, государь сказал солдатам: — смотрите, ребята, не робейте! первая бомба к вам — и я с вами!

Император Николай I в адмиралтействе

В 1838

году, в новом адмиралтействе строился новый корабль «Россия». Император Николай Павлович интересовался работами, и заезжал иногда в адмиралтейство. Однажды летом, он приехал часа в четыре пополудни. Строитель корабля, полковник Александр Андреевич Попов, отправился пообедать, его помощник и другие начальствующие лица тоже разошлись, так что императора встретил один только прапорщик корпуса корабельных инженеров Албенский. Государь поднялся на работы, прошёл и спросил сопровождавшего его офицера:

— Какие идут работы?

— Бимсы кладут, ваше императорское величество.

— Сколько положено бимсов?

Офицер, застигнутый врасплох вопросом, замялся и ответил неуверенно. Это не понравилось государю и он сошел вниз. Параллельно эллингу строился тогда большой каменный сарай для хранения корабельных лесов, под наблюдением штабс-капитана корабельных инженеров Посыпкина. Постройка только что была начата и выведена немного выше фундамента. Государь, проходя мимо, зашел на работы и, окинув их быстрым взглядом, спросил:

— А где же Посыпкин?

— Его нет, ваше императорское величество.

— А помощник его здесь?

— Тоже нет еще, ваше императорское величество.

— А кондуктор?

— Не пришел еще, ваше императорское величество.

— Кто же тут распоряжается работами?

— Я, ваше императорское величество, — раздался сзади государя голос десятника.

Государь обернулся, десятник стоял в позе ефрейтора с откинутой в роде ружейного приема саженью. Недовольство императора быстро сменилось улыбкой. Но он ничего не сказал десятнику, прошел по линии работ и направился к выходу. Когда же садился в экипаж, приказал прапорщику Албенскому передать штабс-капитану Посыпкину, что он арестуется на две недели за оставление работ без надлежащего надзора.

Кадеты морского корпуса в Александрии

Однажды летом 1844 года, кадеты морского кадетского корпуса, находившиеся на учебной кадетской эскадре, состоявшей из 4 фрегатов и находившейся на якоре в Маркизовой луже близ Петергофа, по случаю какого-то праздничного дня, были отпущены на берег. Кадеты были распределены на кучки, в числе 10-ти человек каждая, и под командою старших отправились на прогулку в сады Петергофа и другие ближайшие окрестности. Одна из таких кучек, погуляв в нижнем Петергофском саду, вышла из сада и направилась по берегу. Не успела она сделать и ста шагов, послышался стук проезжавшего экипажа и вслед за сим показалась императорская линейка, в которой ехал государь император Николай Павлович с своей августейшей супругой и дочерьми, великими княжнами Ольгой и Александрой Николаевнами.

— Здорово, моряки! — приветствовал

кадет государь.

— Здравия желаем, ваше императорское величество! — отвечали дружно кадеты.

— Марш за мной в Александрию! — крикнул государь, объезжая кучку кадет.

Кадеты ринулись вслед за экипажем бегом.

— Не бежать! — обратился к ним государь, — идите шагом, а то устанете.

Через несколько минут моряки появились у дворца в Александрии. Государь в расстегнутом сюртуке, стоял на балконе. Увидя подходящих кадет, он показал им рукой на стоявшую в саду близ балкона мачту с веревочными лестницами, штагами и подвязанной внизу сеткой, и скомандовал: «к вантам! на марс»!

Моряки, как пчелы, облепили мачту и полезли на вершину. Не успели они подняться на марс, как из дворца, по приказанию государя, выбежали великие князья Николай и Михаил Николаевичи с несколькими пажами и приняли участие в играх моряков.

Возле государя, между тем, собралась вся царская семья. Великая княжна Александра Николаевна в особенности интересовалась эволюциями моряков кадетов, лазивших по снастям и прыгавших с высоты в сетку с изумительной ловкостью, и радостными восклицаниями поощряла молодых людей в повторению наиболее трудных эволюций.

— Что же ты не угостишь ничем кадет? — обратился к ней августейший её родитель, заметя её радостное настроение.

— Сейчас, папа! — отвечала весело великая княжна, и быстро повернувшись, исчезла за дверями балкона.

Через несколько минут камер-лакеи подали морякам мороженое, а затем вышла и сама великая княжна с большою коробкою конфет.

Кадеты были позваны к балкону и получили по нескольку конфет лично из её рук. Когда же конфет осталось немного и для всех 10-ти недоставало, некоторые кадеты стали просить этот остаток отдать им. Но великая княжна не согласилась, находя это несправедливостью. Тогда кто-то из кадет попросил ее бросить оставшиеся конфеты «на шарап».

— Что это такое значит: на шарап? — спросила великая княжна, улыбнувшись, — и как это сделать?

Великий князь Николай Николаевич объяснил ей значение «шарапа» и она с удовольствием изъявила желание исполнить просьбу кадет. Высыпав конфеты на тарелку, она бросила их вверх, но тарелка выскользнула из рук и разбилась.

Произошла свалка, каждый кадетик хотел поймать хоть одну конфету и, конечно, сталкивался с другими — и многие падали.

— Ну, вот видите, как это нехорошо вышло, — опечалилась великая княжна, — смотрите, смотрите они ушибутся, да и тарелка разбилась.

— Успокойтесь, ваше императорское высочество, мы не ушиблись, — отвечали вскочившие на ноги кадеты, — а что тарелка разбилась, то это к нашему благополучию, мы соберем её черепки и будем хранить их на память нынешнего счастливого для нас вечера.

И кадеты, действительно, собрали черепки и разделили их поровну между собою.

Николай Павлович, смотря на сцену «шарапа», смеялся от души, когда же заметил, что два кадетика стали пререкаться из-за спорного черепка, погрозил и сказал: «дети, не ссориться!»