Делай все наоборот
Шрифт:
Никитин подождал немного, надеясь, что появится еще кто-нибудь, но надежды сбываться не спешили. Однако он тоже не торопился. Главные действующие лица, на которых он и намеревался ловить свою рыбку, задерживались по непонятным причинам неизвестно где. Никитин мог бы в любую минуту задержать ночных визитеров, но что бы он им предъявил? Гулять по кладбищам даже в столь позднюю пору никому не возбраняется, а рисковать Никитин не хотел. Чутье ему подсказывало подождать еще немного.
Мы с Маришей уже довольно долго блуждали между могил в своих белых балахонах.
– Если что, умру стоя, – гордо объяснила я Марише свой отказ от ее затеи.
И мы побрели дальше, пока наконец я не произнесла фразу, ставшую, боюсь, ритуальной на сегодняшнюю ночь:
– Слушай, Мариша, могилы какие-то странные. Ни на одной плите нет даты раньше конца прошлого столетия.
– Что? Где?
Дальше разговор развивался по сценарию.
– Может быть, нам стоит пройти еще немного? Может быть, новые захоронения на другом конце кладбища? – произнесла Мариша, надо отдать ей должное, весьма неуверенно.
– Опомнись, – сурово разбила я ее иллюзии. – Мы уже обошли кладбище несколько раз. Во всяком случае, на тополь, по которому мы сюда проникли, я натыкаюсь по меньшей мере в третий раз, и нигде, повторяю, нигде, мы не видели новых могил. Мы на старом кладбище, это ясно как божий день, а стало быть, есть еще и новое, до которого мы не добрались. Нет, надо нам отсюда выбираться.
С тяжелым вздохом Мариша последовала за мной. Мы выбрались с ней на какое-то подобие тропинки и пошли вперед, понимая, что даже это слабое подобие должно куда-нибудь да вывести нас. Тропинка немилосердно петляла между деревьев и могил, и не потерять ее нам стоило большого труда.
Внезапно из-за очередного темного препятствия – я даже не разобрала, что это было, – появилась фигура. Расстояние между нами было слишком велико, чтобы точно разобрать, кто там мог быть. Мои нервы не выдержали, и я завизжала во весь голос. Мариша могла гордиться собой, ее идея с маскировкой сработала на славу. Только что появившаяся личность увидела нас лишь после моего звукового оформления, и это стало для нее явно неприятной неожиданностью. Личность закричала мужским голосом и пустилась было наутек, но далеко она не убежала. Говорю же, что на кладбище было слишком тесно для бега и прыжков, деревья так и норовили подставить корень, а надгробия свои выступающие части. Потому ничего нет удивительного в том, что через несколько скачков последовали шум удара, падение, и все стихло.
Спустя несколько минут, когда я заткнулась, Мариша сказала дрожащим голосом:
– Надо пойти и посмотреть, что с ним.
– А если это был не человек? – тоже дрожащим голосом ответила я.
– Но чего ж тогда он так испугался двух фигур в белом?
– Откуда ты знаешь, по каким признакам определяют привидения? Может, мы издаем свечение, нам самим невидимое, но по которому нас безошибочно принимают за призраки.
– Не путай меня, – взмолилась Мариша. – Я уверена, что там человек.
И мы пошли смотреть. На земле и в самом деле было распростерто тело, одетое в брюки и рубашку, показавшиеся мне смутно знакомыми. Человек лежал лицом вниз. Совместными усилиями мы с Маришей перевернули
– Что ему тут понадобилось? – удивилась Мариша.
Мои пальцы ощутили, как липкая и теплая жидкость течет по ним.
– Ой! – воскликнула я. – Е-мое, кровь!
– А что бы ты хотела, чтобы у него из башки текло? – невозмутимо спросила Мариша, разрывая наволочку на длинные полосы и бинтуя голову пострадавшему. – Он же на бегу трахнулся о камень. Давай сюда свою наволочку тоже, одной мне мало.
К тому времени, когда Игорь открыл глаза, его голова напоминала ком белья, приготовленного для стирки. Первые слова, которые произнес Игорь, придя в себя, были:
– Девчонки, тут призраки. Я их видел. Что у меня с головой?
Мы объяснили, что он своей башкой вошел в соприкосновение с каменным ангелом.
– Неужели вы думаете, что я побежал бы от каких-то жалких привидений?! – до глубины души оскорбился Игорь. – Ничего подобного, ни обо что я не стукался, это они меня изувечили. Жутко злобные, налетели со всех сторон. Не пожелал бы я вам с ними столкнуться.
От простыней мы по моему настоянию уже избавились, поэтому опознать в нас своих обидчиков Игорь не мог. И к тому же я предвидела, что и так будет много проблем с объяснением бабке Марье, каким образом ее любимые наволочки оказались в таком непотребном виде на голове у Игоря, а возиться с перепачканными засохшей кровью простынями совсем не хотелось.
– Ну, пойдемте, девчонки, домой, – сказал Игорь, высвобождаясь из наших заботливых рук. – Я на машине, поэтому домчимся в один миг.
Мы с Маришей с опаской переглянулись между собой. Фраза про один миг в совокупности с нынешним болезненным состоянием Игоря внушала понятные опасения. Но выбора особого не было. Игорь запихал нас в машину, и мы покатили по улицам. Вдруг тишину ночи прорезал громкий вопль, который издала Мариша:
– Кладбище!
Игорь сильно вздрогнул, и машина вильнула вправо. Там стоял дом и подвинуться не желал. Каким-то чудом мы проскользнули мимо него, содрав всю краску с правого борта, и Игорь остановил машину.
– Выметайся отсюда! – завопил он. – Иначе я за себя не отвечаю.
Марише только этого и надо было, она проворно выскочила из машины и помчалась к еще одному кладбищу, а я, чувствуя, что если сегодня увижу еще хоть одну могилу, то меня просто вырвет, рванула за ней.
– Ты куда? Немедленно вернись, пусть идет одна! – крикнул мне вслед Игорь, но своим криком достиг лишь того, что я прибавила шагу.
Так что наше прибытие на кладбище не могло остаться незамеченным. Звуки в ночи разносились на такое расстояние, что, полагаю, половина города была оповещена о том, что мы куда-то направились и одной из нас не мешало бы вернуться. Если на кладбище нас кто-то ждал, то у них было время подготовиться к встрече. Впрочем, уверенности в том, что это именно то кладбище, какое нам нужно, у меня не было. Черт возьми, этот город просто изобиловал кладбищами, где они успевали набирать покойников? Разве что иногородние граждане вносили свою лепту. Последнее соображение в свете моей и Маришиной причастности к этому классу было весьма неутешительно.