Делай все наоборот
Шрифт:
– Но если уж мы добрались до дачи и это стоило нам больших трудов, то неужели мы просто так уедем? Давайте походим и посмотрим, что там внутри. Соседей поблизости не видно.
Мы подошли к дому, поднялись на крыльцо, ступени которого по ширине с успехом могли соперничать с главной лестницей в Русском музее, и постучали в дверь. Нам никто не ответил, но дверь была приоткрыта, и мы вошли. Внутри еще очень неблагоустроенно, пол и стены были обшиты свежими досками, но этим отделка внутренних помещений и заканчивалась. Мы прошли через три комнаты, мебели в них не оказалось, зато была
– Вот повезло так повезло, – ликующе шептала Мариша, ползая вокруг мешков. – Кто бы мог подумать, что вот так запросто, на какой-то даче…
Договорить она не успела, так как мы с Ирой распороли бок одного из мешков и оттуда посыпался серый порошок.
– Никогда такого не видела и даже не слышала, – изумилась Мариша. – Это, должно быть, какое-то новое изобретение гениев-химиков, продавших душу дьяволу.
Я облизнула палец, окунула его в серый порошок, снова поднесла ко рту и осторожно притронулась к нему кончиком языка. Девочки наблюдали за мной, затаив дыхание.
– Ну как? – первой не выдержала Мариша.
– Трудно сказать. Но он почти совсем безвкусный.
– А ощущения? Чувствуешь, что летишь куда-нибудь, или вообще что-нибудь чувствуешь? – не успокаивалась Мариша.
– Чувствую себя полной идиоткой, – искренне призналась я. – Идиоткой, которая лижет сухой цемент.
– Какой цемент, что ты говоришь! – возмутилась Мариша. – Стали бы они переправлять цемент с такими предосторожностями. Попробуй еще.
– Сама пробуй, – разозлилась я.
Мариша попробовала, а потом предложила снять пробу Ире. Они сосредоточенно причмокивали и качали головами. Наконец Ира сказала:
– Сомнений нет, это самый настоящий цемент.
Мариша не поверила ей, принесла из кухни стакан воды и всыпала в него пару горстей серого порошка. После этого даже она вынуждена была признать, что наша находка представляет ценность только для строителей.
– Почему же на мешках написано соль? – не желала сдаваться Мариша.
– На них написано, что продукция данной фирмы не содержит в себе ни грамма соли, – разочаровала ее эрудированная Ира.
– Что за глупость! – фыркнула Мариша. – Кто станет сыпать в цемент соль? Никогда про такое не слышала. Наверняка ты все перепутала.
– Это у нас до таких изысков не додумались, а на Западе чего только нет. Может, для них это самое обычное дело, – предположила Ира.
– Ладно, – разочарованно сказала Мариша. – Пошли отсюда. Приходится признать, что мы были не правы.
Из дома мы вышли в сильном разочаровании. Неожиданно на дороге напротив нас затормозила машина. Мы метнулись обратно в дом, но, видимо, недостаточно быстро, так как из машины нам закричали:
– Эй, в доме, открывайте ворота!
– Они издеваются, – возмутилась Мариша, притаившись за рамой окна. – Там же нету ворот.
Но остряк из машины уже и сам понял всю необоснованность своих претензий и заехал во двор без посторонней помощи. Машина у него была роскошная – серый «Форд» с тонированными стеклами.
– Где-то мы уже встречали такую машину, – прошептала я.
Водитель был за темными стеклами невидим. Машина
– Чего гостей не встречаешь? – спросил он в пустоту.
Мы сидели в стенном шкафу, чувствовали себя там уютно и на контакт с подозрительным визитером идти не желали. Староста три раза обошел комнату по периметру, бормоча что-то себе под нос про избушку на курьих ножках, но магия не подействовала, никто к нему не вышел. Тогда он подошел к окну и тут же недоуменно крякнул и стремительно бросился вон, что для человека его комплекции, страдающего болями в спине, было нелегко.
«Интересно, что его так заинтересовало на улице?» – подумали мы, вылезая из шкафа.
Выглянув по примеру старосты в окно, сразу поняли причину спешки, с которой он удалился. Староста стоял во дворе в обществе помятого больше обычного Дмитрия Семеновича, который, виновато улыбаясь, старался спрятать за спиной удочки и сачок. Староста что-то возбужденно доказывал ему, тыча толстым пальцем в сторону дома и подталкивая Дмитрия Семеновича туда же.
Словно оправдываясь, Дмитрий Семенович достал из кармана ключ и показал его старосте. Тот пренебрежительно махнул рукой и снова заговорил.
– Ябедничает, что видел, как мы скрылись в доме, – убежденно сказала Ира. Судя по всему, она была права. – Надо бежать, – добавила она и снова оказалась права, так как мужчины бодрой рысью припустили к дому.
Мы устремились в другую часть дома, комнат тут было более чем достаточно для игры в прятки, но только в одной окно было распахнуто. Мы по очереди вылезли в него и устроились на выступе фундамента.
– Не хочу ничего слышать про твой замок, – раздался сердитый голос старосты, – знаю я, как ты обращаешься с замками. Я верю своим глазам и говорю тебе, что этих девиц я знаю. Их появление ничего хорошего не предвещает. Только не понимаю, почему они здесь, я поручил Костику о них позаботиться, и они должны были быть совсем в другом, значительно более спокойном месте. А ведь послезавтра уже праздник урожая, – со слезой в голосе добавил он, но тут же взял себя в руки и вернулся к теме: – Конечно, мне надо было сразу же бежать в дом, тогда я их, может, успел бы поймать, но я не сразу сообразил, что это именно они. Думал, твои подружки, и потому не торопился. Еще по дому как дурак ходил, надо было сразу же…
Что он собирался сделать с нами сразу же, осталось тайной, потому что его прервал слегка заикающийся от волнения голос Дмитрия Семеновича:
– Что такого страшного, если даже и побывали они у меня в гостях. Вон и в офис умудрились пролезть. Конечно, это странно, но что с того? Причем в офис первый раз я их сам пригласил, очень ловкие штучки, умеют втереться в доверие. И второй раз им бы все с рук сошло, если бы не сработала сигнализация.
Вот как! Оказывается, наш враг-вахтер непричастен к появлению военизированной охраны. Зря мы его ругали.