Деликатное поручение
Шрифт:
Но это в последний раз!
Никогда, никогда больше не ввязываться в подобные авантюры! Даже если цели будут самыми благородными.
Но почему же до сих пор не вернулся Майкл?
Александр Борисович посмотрел на часы, они показывали полночь. Значит, Майкл ушел сорок минут назад. Он должен был уже вернуться. Неужели с ним что-то случилось? Он-то здесь совсем ни при чем.
Турецкий перекатился на другой бок и всмотрелся в темноту.
Впереди виднелись силуэты хижин, среди которых своими размерами выделялся
Они оставили машину недалеко от дороги. В темноте все равно никто не заметит. Отсюда до нее около семисот метров. Бежать недолго.
«Господи, — подумал вдруг Александр Борисович, — но ведь это же чистой воды безумие. На что я надеюсь? На то, что Сэм не проснется? На то, что он не сможет догнать нас? Но ведь самое паршивое, что Сэм защищает этого мальчика. Может быть, если бы не он, мальчик был бы уже мертв. Нет, никогда больше. Это точно в последний раз».
Впереди послышался шорох, и Александр Борисович сильнее вжался в землю.
— Это я, Саша, — послышался шепот Майкла. — Все нормально.
— Майкл, почему так долго? Я подумал, что-то случилось.
— Если бы что-то случилось, ты бы услышать. Просто я стараться быть как можно более аккуратный.
— Ну что? — нетерпеливо спросил Александр Борисович. — Ты его видел? Ты видел мальчика?
— Да, видеть. Он есть в тот большой доме. Никакой охрана я там не видеть. Он спит на первой этажа. Ты мочь проходить туда через дверь на задняя стена. Я смотреть, там есть засов, но он очень простой открываться.
— Ты хочешь сказать, что мальчик один во всем доме?
— Никакой охрана я там не видеть, — повторил Майкл. — Саша, ты уверен, что хочешь делать так?
— Уверен, Майкл, уверен. Возвращайся к машине и жди меня там. Если услышишь шум, то сразу не уезжай. Иначе за тобой погонятся. Выжди пару часов. Если меня поймают, я скажу, что один. В Виндхуке иди сразу в российское посольство и сообщи Хмелеву, где я нахожусь. Может быть, он сумеет что-нибудь сделать… А теперь я пойду.
— Саша, — спросил Майкл, и в темноте Турецкий увидел, как блеснули его белки, — этот мальчик на самом деле твой сын?
— Нет, Майкл. Это не мой сын.
— Это сын твоей близкой знакомой девушки?
— Нет.
— Саша, а почему тогда ты делать все это?
— А черт его знает, Майкл, — усмехнулся Турецкий. — Я и сам толком не понимаю.
Прислушиваясь к каждому звуку, Александр Борисович медленно пошел к деревне. Ему казалось, что он производит слишком много шума. Каждый раз, когда под его армейскими ботинками раздавался хруст, он застывал на месте и какое-то время стоял не шевелясь.
Обойдя деревню, он осторожно подобрался к нужному дому. В доме, как и во всей деревне, стояла мертвая тишина.
Александр Борисович заглянул в окно.
Мальчик действительно
Если бы он только знал, что за ним пришли! Насколько бы тогда все было проще. А теперь нужно не только не разбудить Сэма, но и не испугать мальчика. Если он закричит, все пропало.
Александр Борисович отодвинулся от окна и подошел к задней двери.
Вот засов, про который говорил Майкл. Турецкий попробовал поддеть его, но ничего не вышло.
Черт! Не хватает еще только провозиться с замком. Майкл сказал, что он открывается легко. Надо было спросить, как именно он открывается.
Александр Борисович предпринял еще одну попытку — и снова неудача.
Главное — успокоиться. Все получится. Только надо успокоиться.
За его спиной раздался шорох, и вдруг Александр Борисович Турецкий со всей отчетливостью понял, что у него за спиной кто-то стоит. Ему показалось, что он чувствует дыхание этого человека на своей шее.
Тогда он повернулся.
Перед ним стоял почти двухметровый африканец с жестким, словно выточенным из камня, лицом.
В руках африканец сжимал автомат.
В следующий момент он резко взмахнул прикладом, и Александр Борисович потерял сознание.
Часть четвертая
Истина где-то рядом
ИСТИНА ГДЕ-ТО РЯДОМ 1
1
Он очнулся в каком-то темном чулане на полу. Голова раскалывалась от боли, один глаз заплыл.
Александр Борисович предпринял попытку ощупать лицо и понял, что у него связаны руки.
«По крайней мере, я жив, — подумал Александр Борисович. — Пока».
Место, в котором он находился, представляло собой совсем маленькую комнатку без окон. Дверь, разумеется, была закрыта.
Превозмогая боль, Александр Борисович зашевелился и попытался сесть. После нескольких безуспешных попыток ему наконец удалось прислониться к стене.
«Надо отсюда выбираться, — сказал сам себе Александр Борисович. — И как можно скорее».
Сказать было легче, чем сделать.
Выбираться.
Но как?
«Чего молчишь? — обратился Турецкий к своему внутреннему голосу. — Чего делать-то?»
«А я откуда знаю?» — огрызнулся внутренний голос.
Дальнейшая дискуссия была бесполезна.
Александр Борисович осмотрелся. Ничего подходящего, для того чтобы перерезать веревку, видно не было.
За дверью послышались шаги.
«Кранты, — подумал Турецкий, — допутешествовался».
Дверь отворилась, и в комнату вошел тот самый африканец, под приклад которого имел несчастье попасть Александр Борисович. В одной руке у него была табуретка, в другой — зажженная керосиновая лампа. На плече висел уже знакомый Турецкому автомат.