Дело беззаботного котенка
Шрифт:
Переступая порог офиса окружного прокурора, Мейсон заранее знал, какой прием ждет его. Никому из помощников или заместителей прокурора не полагалось с ним разговаривать. И как только он назвал в приемной свое имя, его, следуя тщательно продуманной стратегии, провели прямо в кабинет окружного прокурора. Гамильтон Бюргер встретил его холодным взглядом и предложил сесть.
Мейсон опустился в кресло по другую сторону стола Бюргера.
— Вы хотите поговорить со мной или же я буду говорить с вами? — спросил Мейсон.
— Я буду говорить с вами, — заявил прокурор.
— Валяйте, —
— Вы неортодоксальны во всех своих поступках. Ваши методы театральны, эксцентричны и бьют на эффект, — ринулся в бой прокурор.
— Вам бы следовало добавить еще одно слово, — подсказал Мейсон.
В глазах прокурора вспыхнул злой огонек.
— Эффективны? — спросил он. Мейсон кивнул.
— Именно это меня больше всего и раздражает, — признался Бюргер.
— Приятно слышать, что вы это признаете.
— Однако раздражает не тем, чем вы думаете, — продолжал Бюргер. — Беда в том, что если ваши театральные, драматические методы и дальше будут давать положительные результаты, то все адвокаты, следуя вашему примеру, начнут идти напролом, вставлять палки в колеса полиции, устраивать всякие фокусы с законом… А видит Бог, для нашего графства и вас одного более чем достаточно…
— Если я лучше, чем полиция, умею найти разгадку преступления, это называется «вставлять палки в колеса»?
— Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, — возразил прокурор. — Мы вовсе не стремимся судить невиновных. Поймите, Мейсон, я говорю не столько о том, что вы делаете, сколько о том, как вы это делаете!
— Что вам не нравится в моих действиях?
— Вы не занимаетесь разбирательством порученных вам дел в суде. Вы не беседуете с клиентами у себя в кабинете. Нет, вы носитесь повсюду, собираете улики по принципу «хватай, что попадает под руку», отказываетесь делиться сведениями с полицией и…
— Одну минуточку, — опять прервал его Мейсон. — А полиция делится со мной своими сведениями?
Бюргер пропустил мимо ушей вопрос Мейсона.
— Были времена, когда я сотрудничал с вами, считая, что вы тоже поможете мне. Но результат был всегда один: сплошной блеск и треск, показуха, фокусы с вытаскиванием живого кролика из шляпы.
— Но если тот кролик, которого я ищу, находится в шляпе, почему бы его не вытащить?
— Потому что эту самую шляпу вы же и подложили… Пусть даже вам всегда удается найти выход из любой ситуации, это не может оправдать ваши юридические фокусы. Впрочем, хватит говорить вообще. Перейдем к конкретным примерам.
— Замечательно, — заметил Мейсон.
— В частности, вчера вечером вы обнаружили весьма ценного, я бы сказал главного, свидетеля по делу об убийстве. Если бы у полиции были его показания, она бы к этому времени могла уже закончить следствие. Но ей не была предоставлена такая возможность. Вы со своей секретаршей похитили свидетеля из-под носа полиции.
— Вы имеете в виду Ланка?
— Да, я имею в виду Ланка.
— Продолжайте.
— Вы отвезли его в отель и спрятали там. Вы сделали все возможное, чтобы полиция не нашла его. Но полиция
— Ну и что они собираются с ним делать? — спросил Мейсон. — Если его показания были так важны, кто им теперь мешает завершить следствие?
— Боюсь, все не так просто.
— Почему же?
— Мы обнаружили некоторые не известные до сих пор факты, связанные с исчезновением Фрэнклина Шора.
— Какие же?
— Например, чек на десять тысяч долларов, выданный Родни Френчу, может оказаться поддельным.
Мейсон откинулся в кресле, скрестил длинные ноги и с невозмутимым видом сказал:
— Прекрасно, давайте это обсудим.
— Был бы рад услышать ваше мнение, — сказал Бюргер с преувеличенной вежливостью.
— Во-первых, — быстро парировал Мейсон, — Фрэнклин Шор сообщил своему бухгалтеру о том, что выписал такой чек.
— Здесь я вас поправлю, — перебил его Бюргер, заглядывая в свои заметки. — Из показаний бухгалтера, данных десять лет назад, следует, что Фрэнклин Шор сказал ему, что собирается выписать такой чек.
Мейсон отмахнулся от этого замечания.
— Ну что ж, пусть он сказал, что собирается его выписать. Это доказывает правомочность чека. Но если чек был подделан, все равно данный факт утратил бы свое значение в связи с истечением срока давности. Так что в настоящий момент история с чеком не представляет ни малейшего интереса с точки зрения закона.
— Но чек мог явиться мотивом, — сказал Бюргер.
— Мотивом чего?
— Убийства.
— Продолжайте, я слушаю.
— Если бы мы могли связаться с Ланком вчера вечером, то, по всей вероятности, добыли бы весьма ценные дополнительные сведения.
— Может быть, вы будете говорить конкретнее?
— Я считаю, что мы смогли бы найти Фрэнклина Шора.
— И вы обвиняете меня в том, что я помешал вам связаться с Ланком?
— Совершенно верно.
— Ну что же, я готов с ходу разбить вашу теорию. Первое, что я сделал с Ланком, так это отвез его в больницу к миссис Шор, так как именно это он и намеревался сделать. Но — обратите на это особое внимание, Бюргер, это очень важно — вместо того, чтобы прятать его от полиции, я повез его в больницу, хотя знал, что Матильда Шор находится под полицейским наблюдением. Я сообщил полицейским, кто такой Ланк. Я сказал им, что он хочет повидать миссис Шор, что у него могут оказаться важные сведения и что Трэгг, по всей вероятности, захочет побеседовать с ним. Можно ли было ожидать большего?
Бюргер кивнул.
— Блестящий пример вашей предусмотрительности, Мейсон. В том, что касается Ланка, таким ловким способом вы фактически оградили себя от какой-либо уголовной ответственности. Подобное заявление будет сочувственно принято любым жюри присяжных. Тем не менее вы знаете, и я знаю, что вы специально обставили этот визит таким образом, чтобы офицеры выставили вас обоих и тем самым развязали вам руки.
Мейсон усмехнулся.
— Разве я виноват, что вы набрали в полицию сплошных идиотов? Я привожу к ним Ланка и говорю, кто он такой. А они заталкивают его обратно в лифт и велят убираться оттуда и больше не появляться.