Дело бойца Егорова
Шрифт:
– Так ты всерьез хочешь, чтобы я туда отправился?- спросил он напрямую. – А вдруг я там застряну и меня там убьют? А если убьют Егорова, то уцелею ли я сам?
– Ну, теперь есть кому за тобой присмотреть,- не унималась девушка. Судя по ее решительному виду, она и мысли не допускала, что Мишка струсит и откажется. Что ни говори, а нравилась она Мишке своей настоящестью, хотя на вид- ничего особенного.
– Да ты только туда и сразу назад,- додавливала Люська,- Успей сказать о главном. Ты пойми - может от твоего поступка и наша жизнь
Мишка молчал, отводя глаза и тяжко вздыхая.
Глава пятая
Лейтенант Инжеватов, будучи дежурным по части, проходил по просторным помещениям кухни , предвкушая приятную часть своих обязанностей – дегустацию обеда.
Из-за зашарпанной двери одного из подсобных помещений он услышал глухие удары и сразу сообразил, что кого-то бьют. Дернув на себя ручку, он обнаружил за дверью двух первогодков, которые увлеченно буцкали сапогами коренастого бойца, который как-то нехорошо, не прикрываясь руками, валялся на полу.
– Смирно,- заорал лейтенант,- что здесь происходит?
– Товарищ лейтенант, он первый ударил, а у меня украл трешницу, а у Лехи - ножик.
– И что же я доложу товарищу Меркулову? Да, да это дело строит на контроле у него. Как боец Егоров мог исчезнуть из расположения гарнизонной тюрьмы?
– Товарищ комиссар, рядовой Егоров после семи месяцев пребывания на объекте с санкции коменданта майора Синицына стал привлекаться на подсобные работы на кухне. Вел себя как обычно – был ленив и малоинициативен.
– Иными словами только спал и жрал!
– И повадился приворовывать у товарищей из охраны все, что плохо лежало. Проверка показала, что боец Егоров был избит бойцами Суховерко и Ноздриным именно за кражу , причем драку начал первым. В результате стычки он получил травму, после которой впал в кому.
Лейтенант Инжеватов, будучи дежурным по части, растерялся и отправил пострадавшего своей властью в военный госпиталь, где тот и умер, ненадолго придя в сознание перед самой кончиной .
– Кто присутствовал при его смерти?
– Дежурный врач - хирург Голоядов и упомянутый лейтенант Инжеватов. Я на всякий случай отправил военврача под домашний арест, а лейтенант ждет за дверью.
– Давайте его сюда.
В кабинет вошел бледный лейтенант.
– Здравия желаю, товарищ комиссар госбезопасности!
– К сожалению, Инжеватов, пожелать тебе здоровья не могу. Единственно, что может смягчить твою вину, это полнота информации, которую выдал боец перед гибелью. Что скажешь?
– Товарищ комиссар ,- заторопился Инжеватов, - все, что он сказал, - я постарался записать дословно, ручаюсь. Хотя по-моему это - явный бред, ведь Егоров таких слов и не знал никогда.
– Ну-ка, что там у тебя? Не может быть! Лейтенант, кто еще мог слышать слова бойца Егорова?
– Военврач Голоядов.
– Свободен. Боюсь, что у тебя начался трудный
Когда за Инжеватовым закрылась дверь, комиссар спросил:
– Смекаешь, капитан?
– Да. Похоже, Ершов вернулся в неудачное время, но нашел силы сообщить о самом важном.
– Да его сведениям цены нет! Действуй. Вытрясешь из Инжеватова все, что сможешь. Что будем делать с хирургом?
Что делать с хирургом, комиссар уже не решал - военврач исчез бесследно.
– Бедненький ты мой,- причитала Люська,- на кого ты похож, я тебя сейчас чаем с ромом напою.
Мишка, отливающий зеленоватым цветом после пережитого, проворчал:
– Лучше просто ромом.
Как ни странно, Люська вняла просьбе - так ей не терпелось услышать о Мишкиных злоключениях. После приема горячительного Ершов порозовел и подобрел.
– Ну, слушай. На этот раз я опять попал в Егорова, но он был совсем плох. Почему, я не успел разобраться. Только и успел отбарабанить то, что зазубрил и всё - сеанс закончился. Выбросило, как пробку из бутылки.
– Молодец. Дай я тебя чмокну!
– И всё?
– Посмотри на себя. Чуть живой. Похоже, мы сделали всё, что могли. Вот теперь я уверена, что на тебя можно положиться.
– Правда? Ну тогда хоть чмокни.
Военврач Голоядов мчался по улице во весь дух. Что-то гнало его, а что – он никак не мог разобраться. Он понимал одно – после того, что он услышал от умирающего бедолаги и особенно после беседы с НКВД шником, ему не сдобровать.
А, самое главное, не оставляло чувство, что в его сознание вселился некто посторонний. Голоядов полностью контролировал тело , поступки и речь, но этот некто пополнил его мозг такими странными воспоминаниями и ассоциациями, что он уже подумывал о шизофрении. Будучи неплохим врачом, он понимал, что с ним происходит что-то сверхъестественное.
Поразмыслив, он решил поделиться опасениями со своим старым другом Виктором Веселовским, работавшим охранником на одном из оборонных заводов. К счастью тот оказался дома . Его жена и дочь гостили в Сестрорецке. Виктор принял его , как всегда, радушно, напоил вином и теперь балагурил, комментируя сбивчивые откровения товарища. Однако после упоминаний имен руководителей вермахта и особенно его разведки Виктор неожиданно посерьезнел и задал один вопрос:
– Любопытно. А что попало в твой черепок про абвер?
После точного и исчерпывающего ответа он не сумел сдержать изумления и, неожиданно встав, ушел в другую комнату. Оттуда он вышел с бутылкой, как он сказал, особенного вина. Отпив полстакана, хирург упал лицом на стол. Веселовский сделал один звонок по телефону, коротко с кем-то переговорил, после чего собрал небольшой чемоданчик, надел на друга пальто и подтащил тело к двери. Скоро в комнату зашел невысокий и крепкий мужчина , без усилий взваливший бесчувственного врача на плечо.