Дело государственной важности
Шрифт:
Что изменилось с сентября? Наступил холод, и ждать второго бабьего лета безрассудно. Природа берет свое неизменно, и этот снег в начале ноября нужно принимать безоговорочно, точно так же, как дождь в сентябре, судейство и смерть.
Кряжин закончил это дело. Осталась мелочь. На столе Кряжина лежал бланк с распечатанными графами, в верхней части которого
Тоцкий, тот уже ничего не увидит. Когда со дня его смерти исполнилось девять дней, советник с Сидельниковым навестил вдову и сына. Молча посидел там час, выпил несколько раз по полстакана водки, попросил у нее фото майора, которому уже никогда не стать подполковником, и незаметно оставил в комнате Андреева сына джойстик от игры.
Фотографию Тоцкого Кряжин убрал в сейф. Никто не должен знать его настоящих чувств, как не знал до сих пор.
ИЗ РАПОРТА СТАРШЕГО СЛЕДОВАТЕЛЯ ПО ОСОБО ВАЖНЫМ ДЕЛАМ ГЕНЕРАЛЬНОЙ ПРОКУРАТУРЫ РФ СОВЕТНИКА ЮСТИЦИИ КРЯЖИНА И.Д.
ГЕНЕРАЛЬНОМУ ПРОКУРОРУ РФ, 05.11.2004 Г.:
«Докладываю, что в ходе расследования уголовного дела № 173-Р/17 – 04 по факту убийства Резуна К.И. мне стали известны следующие факты.
Международной террористической организацией, филиал которой базируется на южных границах Российской Федерации, проводится крупномасштабная операция в отношении государственной власти России, направленная на подрыв государственного строя страны путем ликвидации государственных деятелей, противостоящих этому и пользующихся своим административным ресурсом.
Основными задачами МТО (международной террористической организации, название которой и руководство которой мне неизвестны поименно) являются:
1. Захват политической власти в регионах, наиболее важных стратегически для России.
2. Переподчинение интересов
3. Захват политической и экономической власти в России.
В связи с особой важностью и высокой сложностью проверки и реализации данной информации предлагаю перенаправить ее для реагирования и проверки по подследственности в Федеральную службу безопасности Российской Федерации».
Он поставил дату, подписался и посмотрел на чистый бланк обвинительного заключения. Потом на часы и понял, что сегодня заключение Смагину уже не попадет. Так какая разница, когда он его напишет – сегодня или завтра, если отдавать все равно завтра?
Накинув куртку и смахнув со стола папку, он вышел в пустой коридор и прошел по нему до лестницы. До того места, откуда совсем недавно Сидельников возвращал Марию Райс.
И вдруг раздумал спускаться. Нашарил в кармане ключницу, медленно вернулся и забрал со стола рапорт.
Пока шел к выходу, комкал его и мял.
На выходе, прицелясь, бросил в урну. Плотный кругляш бумаги упал в ее нутро и исчез навсегда.
Менее всего советнику хотелось выглядеть наивным. Что станет с рапортом, не выбрось он его сам? В лучшем случае он окажется в том же виде в одной из урн на Лубянке. В худшем – в одной из урн на Большой Дмитровке, только этажом выше этого.
Кряжина потом вызовут и спросят: «Какая твоя главная мечта, Кряжин?» – «Мир во всем мире», – ответит он. «Тогда зачем войну объявляешь? В тот момент, когда она уже ведется, враг уже почти разбит, мы стоим у его ворот, и не сегодня-завтра он запросит о пощаде?»
А на улице действительно холодно. Сосед был прав, когда утверждал, что с непокрытой головой в Москву нынче лучше не соваться.
Зима наступает. Зима…