Дело государственной важности
Шрифт:
Она опять подумала. В конкурсах красоты хоть и есть тест на интеллект, однако в этой части соревнований Майя, по-видимому, среди лидеров не числилась. Впрочем, советнику несколько раз приходилось сталкиваться с такими «мисс», и он всякий раз убеждался, что часть конкурса, отвечающая за умственное развитие участниц, абсолютно лишняя. И это вполне согласуется, с мнением Михайлы Ломоносова, утверждающего, что если где-то прибыло, то откуда-то обязательно убудет. Советнику не раз приходилось общаться с учеными дамами, и на конкурсах красоты те не могли бы оказаться даже в качестве членов жюри.
– Но ведь
Ломоносов прав – Майя очень красивая девушка. Просто неземной красоты.
И Кряжин вдруг справился о здоровье Майиных родителей. У него тоже под Владимиром семья, и после отмены Государственной Думой льгот старики чувствуют полную беспомощность: не хватает денег на лекарства, нечем платить за свет. Он увлекся и, наверное, в порыве чувств вдруг стал вспоминать о деревенской жизни. Как собирал ягоду, ходил встречать возвращающуюся с пастбища скотину…
– Вас сейчас родители отправляют встречать скот? – смеясь, поинтересовался он.
Она опять подумала и ответила, что этим занимается мама.
– Я ее понимаю, – согласился Кряжин, который минуту назад ни с того ни с сего засомневался в профессионализме спеца из «К». Теперь он немного успокоился. Прав был и заместитель прокурора Ростовской области. Первый утверждал, что из деревни, где сейчас находилась Майя, невозможно позвонить. Второй уверял, что Майя в Москве. И только что Кряжин убедился, что она вообще никогда не жила в деревне. Выгнать утром из загона скот для отправления на пастбище в конце октября не сможет даже перепившийся колхозник. – Такую дочь нужно беречь.
Стрелки на часах показывали, что муровцы если не поднимаются в квартиру на Мытной, то дом уже обязательно нашли.
– Майя, а откуда вы знаете, что его видела именно Зина, а не Таня, которая тоже в тот день незаконно подрабатывала?
– Кого его?
Хороший вопрос. Но она вовремя спохватилась.
– О человеке в светлом мне Зина говорила.
Хороший ответ. Но Кряжин его ждал.
– А Зина настаивает на том, что она этого вам не говорила. И Таня, кстати, то же самое утверждает.
– Подождите минутку, Иван Дмитриевич, кто-то пришел…
Советник улыбнулся. На деревенский узел связи, которого в деревне отродясь не бывало, кто-то пришел, и Майю это беспокоит.
Трубку подняли и поднесли к уху – он это слышал, но говорить по понятным причинам абонент не торопился. Тот, кто это делал, делал это не в первый раз. МУР не глупит.
– Кряжин у телефона, – представился советник.
– Мы здесь, – тут же прозвучал мужской голос, и Кряжин велел ему вернуть трубку девушке.
– Как же так, Майя? – спрашивал он. – Как же так? А вы говорите мне, что находитесь в деревне.
Майя молчала и теперь вряд ли пыталась выиграть этим время. Оно, время, было безвозвратно упущено.
Он рассказал ей, как однажды к ней подошел Занкиев, часто пользовавшийся услугами прелестной сотрудницы. Он сказал, что девушка может хорошо заработать. Но все в этом мире имеет свою цену. За принесенный вовремя поднос со спиртным реально получить доллар, за экспресс-услуги интимного характера – в пятьдесят раз больше. Но при таких способах зарабатывания денег, как ни крутись, вознаграждение все равно не будет более одной купюры. Складывать их вместе месяцами – не самое рентабельное
И он предложил.
Но предложил не сразу. Около недели он возил Майю по ресторанам и другим гостиницам. Однажды даже привез девушку в казино, где выиграл для нее тысячу долларов и тут же подарил, как мелочь.
Майя будет возражать по поводу этой новости? А как насчет задокументированных показаний водителя Занкиева и крупье из казино «Князь Игорь»?
И вот когда Сагидулла Салаевич понял, что девушка полюбила нормальную человеческую жизнь, при которой тебе единовременно и запросто дарят доход от тысячи принесенных в тысячу номеров подносов, он и рассказал о новых способах заработка.
Один из них был не самым приятным, но самым высокооплачиваемым. И самым быстрым, позволяющим уйти от роли прислуги сразу и навсегда. И стать подругой человека, казавшегося ей самым главным в этом мире.
Словом, Занкиев предложил Майе совершить убийство.
Делов-то! – войти в номер, раззадорить клиента, зайти в душ, а после выйти и перерезать ничего не подозревающему мужику горло. Занкиев даже показал Майе нож – тонкий, острый, с зазубринами по обеим сторонам лезвия. Он сказал – если сильно и резко провести им по горлу и накрыть клиента с головой, то он умрет в течение нескольких минут.
Всего каких-то несколько минут отчаяния, борьбы с собой – и на расчетном счету Майи образуются ровно двадцать тысяч самых настоящих долларов США.
Майя сначала отказалась. Вскричала, что не ожидала такого от любимого человека! На что получила ответ: ни о какой любви речи не шло и идти не может. И никто грязной потаскушкой обременять свой жизненный путь не собирается. Предложение поступило, и Майе теперь не остаетя выбора, потому как в случае отказа она становится опасным свидетелем, подлежащим устранению.
И Майя поняла, что, увлеченная бриллиантовым туманом, попала в силок, выбраться из которого может лишь с помощью охотника, его установившего.
На всякий случай Сагидулла Салаевич решил Майю проверить и заодно дать почувствовать вкус заработанных денег. Так двадцать первого сентября в Бабушкине, на другом от гостиницы конце Москвы, появляется и доставляется в больницу тяжело раненный оборванец – бродяга без определенного места жительства. Но в тот вечер рука у девушки дрогнула, и вместо того, чтобы перерезать горло спящему на земле бомжу, она лишь разрезала на его шее кожу и мышцы. Жертва эксперимента до сих пор жива, ходит по Енисейской и все рассказывает о каком-то мерзавце, который подкрался к нему, беспомощному, полоснул «пером» по горлу и обчистил карманы. Для придания пущей важности и представления истории в глобальном свете косоротый отныне гражданин уверяет собутыльников в том, что у него утащили две тысячи долларов. Ему, конечно, никто не верит, над ним смеются.