Дело «Норильский никель»
Шрифт:
Для Российской Федерации заключение долгосрочного договора концессии с ОАО «Норильский комбинат», на основании которого горнометаллургическая компания несла бы бремя концессионных платежей в течение всего срока выработки рудных месторождений, было бы даже более выгодно, чем рассроченные на пять — десять лет платежи победителя торгов, совершаемые на основании договора купли-продажи прав недропользователя. Ведь в первом варианте Государство, непосредственно не вмешиваясь в приватизированный частный бизнес, сохраняло бы на весь срок полной выработки рудных месторождений свой материальный интерес, закреплённый в договоре концессии, в виде прав на часть (долю) продукции произведённой
В этом случае устанавливаемая в договоре концессии цена эксплуатации трёх месторождений сульфидных медно-никелевых руд Норильского промрайона вполне могла быть рассчитана, исходя из следующих составляющих:
— годовой доход, полученный ОАО «Норильский комбинат» от реализации своей промышленной продукции в течение 1995 года (9 799 650 000 000 рублей, что было эквивалентно в $ 2 109 380 000);
— минимальная цена недропользования природно-сырьевой рудной базой Норильского промрайона, входившая наиважнейшей составляющей в реальную цену всего производственного комплекса ОАО «Норильский комбинат» ($ 6 148 000 000);
— предполагаемый срок завершения выработки всех трёх рудных месторождений Норильского промрайона (ориентировочно 115 лет);
— годовая поправка на удорожание, к примеру, равная 2 %, используемая для учёта ежегодного роста суммы минимальной цены недропользования путём начисления на неё по прошествии одного финансового года указанных процентов, на которые в свою очередь начислялись бы аналогичные проценты следующего за ним финансового года, и так далее до завершения срока выработки месторождений.
$ 6 148 000 000 x 1,02 x 1,02 (115 раз по количеству лет) = $ 61 144 000 000,
$ 61 144 000 000: 115 (лет) = 531 687 000 $/год,
531 687 000 $/год: $ 2 109 380 000 (годовой доход) x 100 % = 25,2 % (ежегодно).
Отсюда, цена эксплуатации месторождений сульфидных медно-никелевых руд Норильского промрайона, установленная в договоре концессии и ежегодно выплачиваемая ОАО «Норильский комбинат», составляла бы долю, равную 25,2 % от всего количества цветных и благородных металлов, извлекаемых из сульфидных медноникелевых руд, добываемых в процессе выработки упомянутых месторождений (!).
Поясним:
1) ежегодное удорожание на 2 % соответствует размеру минимального вознаграждения по депозитным вкладам в твёрдых иностранных валютах, применяемому известными своей стабильностью финансовыми организациями (банками) Европы и Северной Америки, предпочитающими как можно меньше вкладывать привлечённые финансовые средства в нестабильные активы и связанные с большим риском спекулятивные операции.
В данном случае большая гарантия сохранности финансовых средств сочетается с меньшим вознаграждением за предоставленное финансовой организации (банку) право ими пользоваться. Существует мнение, что это — наиболее приемлемое соотношение сохранности и доходности, когда речь идёт о необходимости размещения на вкладах или ценных бумагах (облигациях) государственных свободных финансовых средств.
Вышеприведённый расчёт осуществлён, исходя из теоретического допущения, что если бы Государство сразу получило от покупателя контрольного пакета акций РАО «Норильский никель» всю цену проданного права эксплуатации рудных месторождений, то, разместив эти средства на хранение под 2 % годовых, к завершению выработки месторождений на его счету был бы $ 61 144 000 000.
Во всяком случае, $ 61 144 000 000, получение которых растянулось бы на 115 лет, наверняка больше соответствовало приемлемой финансовой компенсации средств государственного бюджета, многими десятилетиями
2) расчёт осуществлён исходя из сравнительно невысокого уровня реальной годовой доходности ОАО «Норильский комбинат», сформированного в ходе реализации производственной продукции этой компании в 1995 году, года подготовки и проведения залогового аукциона контрольного пакета акций РАО «Норильский никель». Объяснялось это не падением промышленных объёмов производства в физическом выражении, а средними (хотя и значительно подросшими в сравнении с 1994 годом, но весьма низкими в сравнении с первыми годами XXI века) биржевыми котировками мировых цен на цветные и благородные металлы.
Продажа по фактически бросовой цене контрольного пакета акций РАО «Норильский никель» должна была быть уравновешена заключением договоров концессии с дочерними компаниями-недропользователями РАО «Норильский никель», как с ОАО «Норильский комбинат», так и с ОАО «ГМК «Неченганикель» (правопреемника государственного промобъединения «Комбинат «Неченганикель»). К примеру, в соответствии с условиями договора концессии, заключённого с ОАО «Норильский комбинат», являвшегося правопреемником в вопросах недропользования государственного промобъединения Норильский комбинат, почти каждая четвертая тонна всех производимых цветных и благородных металлов в товарном виде и концентратах должна была направляться в уплату цены эксплуатации месторождений сульфидных медно-никелевых руд.
Это в полной мере соответствовало бы нормативному правилу, содержавшемуся в пункте 3 постановления Правительства России № 828 от 28 октября 1992 года «Об утверждении положения о порядке и условиях взимания платежей за право на пользование недрами, акваторией и участками морского дна», регламентировавшему:
«Установить, что временные минимальные ставки платежей за право на пользование недрами, утверждённые постановлением Правительства Российской Федерации от 9 июля 1992 г. № 478, действуют до определения по каждому эксплуатируемому месторождению конкретных размеров регулярных платежей за право на пользование недрами в соответствии с Положением о порядке лицензирования пользования недрами, утверждённым Верховным Советом Российской Федерации 15 июля 1992 года» (!).
Конкретный размер регулярных платежей за право на пользование недрами по каждому эксплуатируемому месторождению — это собственно и есть цена эксплуатации тех же рудных месторождений, являющаяся обязательным условием договора концессии, заключение которого влекло за собой в итоге отмену обязанности уплаты недропользователями минимальных платежей за право на пользование недрами.
Однако, провозгласив в 1992 году, когда ещё функционировал Верховный Совет Российской Федерации, принцип «определения по каждому эксплуатируемому месторождению конкретных размеров регулярных платежей за право на пользование недрами», после того, как осенью 1993 года парламент был окончательно отстранён от законодательного регулирования процессов промышленной приватизации, правительственные госчиновники дальше этого не пошли. Сказав «А», они предпочли забыть о том, что, доводя дело до конца, следовало бы сказать и «Б», то есть организовать проведение оценки уже эксплуатировавшихся, инфраструктурно обустроенных месторождений природных богатств, определив концессионную цену, заключить с каждой компанией-недропользователем соответствующие договоры концессии.