Дело «Норильский никель»
Шрифт:
Да, дефолт сопровождался весьма не убедительными доводами, поскольку:
во-первых, ещё 10 ноября 1997 года Председатель ПравительстваРоссийской Федерации Виктор Черномырдин и Председатель Банка России Сергей Дубинин сделали совместное заявление «О политике валютного курса»:
«Стабилизация основных макроэкономических показателей, возросшая устойчивость российского финансового рынка и переход России к стадии экономического подъёма ставят перед Правительством Российской Федерации и Банком России новые задачи в области реализации государственной курсовой политики.
Перспективы экономического развития России на ближайшие годы обеспечивают сохранение стабильности курса российского
В этой ситуации, следуя принципам преемственности и предсказуемости государственной валютной политики, Правительство Российской Федерации и Банк России заявляют о переходе от практики установления ежегодных ограничений для изменения курса российского рубля, которая сыграла важную роль в стабилизации экономики России, к определению среднесрочных ориентиров динамики курса национальной валюты.
Правительство Российской Федерации и Банк России средствами бюджетной, денежнокредитной политики будут поддерживать такие условия на валютном рынке, что в ближайшие несколько лет, как минимум в 1998 — 2000 годах, центральный обменный курс российского рубля будет находиться на уровне 6,2 рубля за 1 доллар США, а его возможные отклонения не превысят 15 % от этого значения. Правительство Российской Федерации и Банк России обеспечат плавный, исключающий скачки валютного курса переход к новому этапу валютной политики. При этом обменный курс российского рубля будет свободно определяться участниками валютного рынка на основе соотношения спроса и предложения на нём, а Правительство Российской Федерации и Банк России обеспечат в 1998 году и в последующие годы возможность беспрепятственной покупки и продажи иностранной валюты организациями и населением в рамках действующего законодательства» (!).
Заострим внимание на том, что это заявление прозвучало за 9 месяцев до дефолта;
во-вторых, явно, что истинной причиной наступления дефолта являлось не отсутствие необходимых средств в федеральном бюджете и не истощение до крайнего предела к августу 1998 года золотовалютного запаса России. Ибо ещё 13 августа 1998 года, всего за 4 дня до дефолта, Председатель Правительства России Сергей Кириенко называл ухудшение ситуации на финансовых рынках страны «психозом», заявляя, что ответом на панику будет чёткое выполнение стабилизационной программы. Он заверил, что Банк России располагает достаточными золотовалютными резервами, и все обязательства по обслуживанию государственного долгаПравительство выполнит (!).
Есть основания полагать, что в распоряжении Правительства Российской Федерации и Банка России всё же были достаточные финансовые ресурсы, чтобы «не ударить в грязь лицом», объявляя по сути дела о банкротстве России (дефолт). Ещё в июле 1998 года в страну реально пришли $ 6 миллиардов, переданных Международным валютным фондом (МВФ) во исполнение обязательств по контракту на предоставление 10 миллиардного долларового кредита. Да и, напомним, за июль — август 1998 года Банк России выбрал более $ 9 миллиардов из валютных резервов страны, направив их на стабилизацию курса рубля, значит, было, что отправлять (!);
в-третьих, до 17 августа 1998 года в международной практике не было случая, когда Государство объявляло дефолт по внутреннему долгу, оформленному ценными бумагами, номинированными национальной валютой.
Довольно низкий показатель инфляции рубля, полученный в 1997 году, свободно позволял России, включив печатный станок, пойти на чуть большее обесценение национальной валюты, как в подобных случаях происходило в других странах, дабы «не опуститься ниже плинтуса», отказавшись платить по своим внутренним долгам. Однако по каким-то, по-видимому, очень веским причинам российский премьер-министр
В результате дефолт повлёк за собой обрушение курса российской национальной валюты и, уже как следствие, всё равно значительное в сравнении с 1997 годом инфляционное обесценение рубля, составившее в 1998 году 84 %.
По итогам финансового года курс рубля к американскому доллару потерял в весе в 3 раза, параллельно инфляционно обесценившись менее чем в 2 раза, что было соотносимо с ростом внутрироссийских цен на товары народного потребления, из которых состояла потребительская корзина большинства россиян, где было совсем немного товаров импортного производства. В основном к импортным товарам, которым отдавали предпочтение российские граждане, относилась бытовая техника, цены на которую соответственно курсу подскочили в 2,5 — 3 раза, но она никогда не входила в перечень (корзину) товаров первейшей необходимости, по большей части, формировавшейся и формируемой продукцией отечественных производителей.
Выразим убеждённость, что на такой же, а возможно и более щадящий инфляционный показатель удалось бы выйти, если Председатель Правительства Российской Федерации Сергей Кириенко изначально избрал бы вариант латания дыр в федеральном бюджете посредством дозированного роста инфляции рубля, проводимого под жёстким контролем Центрального банка России. Тогда несколько обесценившимся рублём удалось бы рассчитаться с обладателями предъявляемых к погашению ГКО и объявить о досрочном погашении других, ещё остававшихся в обороте ГКО со сроками погашения до 31 декабря 1999 года, соответственно уменьшив причитавшееся по ним вознаграждение пропорционально сокращению сроков нахождения ГКО в обороте.
Этим можно было прекратить практику выстраивания кабальных финансовых пирамид, с большим успехом использовавшихся в качестве легального механизма, позволявшего посредством краткосрочного облигационного заимствования Государству денежных средств на весьма невыгодных для него условиях, обеспечивать перетекание огромных финансовых ресурсов из федерального кармана в карманы членов едва народившейся бизнес элиты. Походя заметим, что во времена «дикого капитализма» игры в ГКО дали возможность укрепиться и сколотить первоначальный капитал довольно большому числу российских нуворишей.
Стоит задуматься над цифрами: при 11 % инфляции рубля в 1997 году и даже 84 % — в 1998 году накануне дефолта годовая доходность по ГКО достигала 140 %. После сопоставления этих цифр любые рассуждения высокопоставленных госчиновников о нецелесообразности кратного увеличения пенсий, поскольку это спровоцирует рост инфляции рубля, иначе как вызывающей издёвкой не назовёшь (!).
Таким образом, пойдя на сравнительно незначительное увеличение показателя инфляционного обесценения рубля, Сергей Кириенко был в состоянии не допустить наступление очень унизительного для России банкротства (дефолт). Освободив федеральный бюджет от тяжкой долговой зависимости, связанной с необходимостью практически постоянного поиска средств для осуществления расчётов по ГКО, российский премьер наверняка мог обеспечить все условия для плавного снижения курса рубля к иностранным валютам, полностью регулируемого Центральным банком России, обладавшего более чем 6-летним опытом сдерживания непредсказуемого падения курса рубля. Тогда сближение существовавшего курса национальной российской валюты с его реальным рыночным показателем проходило бы в режиме относительного спокойствия, в буквальном смысле по копеечке, что не ударило бы с размаху по банковским рублёвым сберегательным вкладам простых россиян, а также учитывало бы интересы и экспортёров российской продукции, и поставщиков импортных товаров.