Дело о фальшивой картине
Шрифт:
— Рома, тебе очень больно? — бросилась к нему Лешка.
Мальчишка медленно приподнялся, встал на четвереньки, потом сел на землю и посмотрел на свои ладошки. Они были в крови и занозах. Лешка тут же вспомнила, как однажды зимой он ободрал их о ледяные дуги автомобиля и как долго они потом у него заживали.
А ее брат скривился, заохал, тыльной стороной руки потрогал правую коленку и удивленным и даже каким-то торжественным голосом сказал:
— А ведь я ее уже в четвертый раз разбиваю.
—
Ромка было приподнялся, еще громче заохал и снова уселся на землю.
— Не-а.
Лешка прямо-таки похолодела.
— А что же делать? Так и будешь тут сидеть? Давай я "Скорую помощь" вызову. Или папе позвоню и скажу, чтобы он за нами сюда приехал.
— Сдурела совсем! — вскричал Ромка. — Лучше я на одной ноге допрыгаю.
Но с места не стронулся.
Лешка замолчала, села рядом с ним и стала ждать, когда у него пройдет боль и он сможет подняться. И еще она думала о том, что скоро станет совсем темно, а родители и без того давно их хватились, и если они с братом и доберутся в конце концов до своего дома, то все равно не смогут объяснить им Ромкины травмы и ушибы. Не рассказывать же им, что он свалился с чужого балкона! А что он шел себе, шел и вдруг упал, они тоже не поверят. И вообще, несмотря на всю свою "продвинутость", перестанут, их куда-либо отпускать, и еще отец примет меры, как он давно грозится, и отключит их от Интернета, и тогда она не сможет переписываться с Артемом по электронной почте. Это будет ужасно. И Ромку очень жалко. Если бы у нее так ободрались ладони, она бы вообще сейчас рыдала, а он, бедный, терпит.
Она потрясла брата за плечо, но он не пошевелился. Лешка шмыгнула носом, провела по нему рукой, размазала по лицу грязь, а потом полезла в карман за носовым платком. И нащупала плотную бумажку. У них же с Ромкой куча денег, вспомнила она и вскочила.
— Рома, я придумала. Мы возьмем такси! Ромка даже привстал.
— А что, это мысль. Иди лови, а я, может, пока оклемаюсь.
И свалился снова.
Но не успела Лешка отойти, как внезапно послышались шорох и звуки шагов. Лешка обернулась и замерла от страха. К ним приближалась Анастасия Андреевна.
— Так это вы хотели ко мне на балкон забраться?
Врать смысла не было. Она, конечно же, слышала Ромкин крик и весь их разговор — окно-то у нее было приоткрыто. Как они не подумали говорить тише?
— Мы у соседей ваших спросили, дома вы или нет, а они сказали, что не знают. Вот мы и решили сами посмотреть, вдруг вы уже пришли, но не открываете, — неуклюже соврал Ромка.
— И зачем же я вам так срочно понадобилась?
— Спросить кое о чем.
— И о чем же? Ромка
— Об Игоре, охраннике вашем. Вы говорили, что. были в галерее вчера в половине второго. А он утверждает, что в это время тоже там находился. Но, может быть, вы его не видели?
Лешка пытливо вгляделась в ее лицо. Ай да Ромка! Забыв о своих болячках, он нашел слова в свое оправдание и в то же время сразу придумал каверзный вопрос. Интересно, замнется ли она, продумывая свой ответ?
— Игорь был, — просто и быстро ответила женщина. — Он ведро вынес и сразу же вернулся на свое место.
— Ясно. — И Ромка, опершись руками о землю, вновь попытался встать, а потом охнул и подул на руки.
Анастасия Андреевна увидела, что из его грязных ладоней сочится кровь, и всплеснула руками.
— Да у тебя столбняк может быть! Вам в школе делали от него прививки?
— Почем я знаю? — дернул плечом Ромка.
— Нет, это нельзя так оставлять.
Она наклонилась, взяла Ромку под мышки и приподняла. У нее это получилось лучше, чем у Лешки.
— Опирайся на мою руку, вот так. А ты слева поддерживай, — приказала она девочке.
Ромка встал, пошатываясь, и, поддерживаемый с двух сторон, похромал к торцу дома.
— А куда вы меня ведете? На такси?
— Тебя, такого чумазого, ни один таксист к себе не посадит. Зайдем сначала ко мне, приведем тебя в порядок.
Анастасия Андреевна жила в маленькой однокомнатной квартирке. Обстановка в единственной комнате была самой обыкновенной: диван, стол, шкаф, кресло да телевизор, однако целую стену в ней занимали книжные полки, а на всех стенах, даже в прихожей, висели картины.
"Еще одна галерея", — подумала Лешка и, когда прошла в комнату, то отметила, что большинство книг на полках были по искусству.
А Ромка остался стоять, держась за косяк двери. Он не решился приблизиться к креслу или дивану, чтобы не извазюкать их своими грязными джинсами. Анастасия Андреевна в одно мгновение обчистила его щеткой, подмела мусор, усадила на стул, принесла йод и пинцет.
— Ой, не надо! — увидев орудия пыток, вскричал Ромка.
— Потерпи, пожалуйста, — попросила его Лешка.
А хозяйка квартиры осторожно коснулась пинцетом его ладони.
— Когда я была маленькой, говорили так: ""Терпи, казак, атаманом будешь". А ты кем хочешь стать?
Ромка чуть было не сказал "детективом", но потом испугался, что она догадается, зачем они к ней пришли, и ответил:
— Художником.
Анастасия Андреевна ловко вытащила из его правой руки еще одну занозу, взялась за левую руку и спросила:
— А ты когда-нибудь учился рисованию? Юный сыщик покачал головой.