Дело о 'красном орле' (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)
Шрифт:
– Модестов, шабаш в какое время года происходит?
– Весной, а что?
– На кладбищах?
– Нет, на Лысой горе.
– Странно, почему мы идем на кладбище?..
– Куда мы идем?- после минутной паузы медленно спросил Модестов.
– На кладбище.
– Почему?
– Потому что. Видишь, куда она идет?
– У меня куриная слепота. Я в темноте вообще ничего не вижу. Но мы ведь на кладбище не пойдем?
– Пойдем. Мы ведь за ней следим.
Это же святотатство. Праздно разгуливать среди могил могут только
– Журналисты.
У кладбища Модестов остановился. Теткин силуэт неумолимо отдалялся, грозя затеряться среди памятников и хилой кладбищенской растительности. Я потянула мужа за руку.
– Нет. Я туда не пойду. Это грех,- уперся он.
"А Спозаранник пошел бы",- невольно подумалось мне, но вслух я ничего не сказала. Бросив поскуливающего Модестова у ворот, я бросилась вслед за теткой. Она уже успела скрыться за памятниками, и я шла почти наугад, прислушиваясь, старалась отделить посторонние звуков от чавканья грязи под моими ногами. Но посторонних звуков не было, я была единственная, кто производил шум в этой мертвецкой тишине.
Кругом мерцали зеленоватые огоньки гнилушек. Мне померещилось, что теткин силуэт мелькнул немного правее моего маршрута, за старинным резным крестом. Я кинулась туда, но земля разверзлась у меня под ногами, и я упала. В полете попыталась схватиться за скользкий памятник, но гравитация оказалась сильнее моей слабой хватки. Упала, правда, на размытую почву кладбищенской тропинки. На одежде и лице осталось килограмма три грязи, на руке - царапина.
Вдруг с той стороны, где исчезла тетка, кто-то истошно закричал. Я поспешила на крик, но, не успев пройти и десяти метров, запуталась в могильных плитах. Теперь я не знала, ни где кричали, ни где тетка, ни где я...
С кладбища я выбиралась полчаса. Тетка как сквозь землю провалилась! В поисках выхода я обошла кладбище раза три. Ни одной живой души! Модестов верно ждал меня у входа. Я была злая как черт и, судя по всему, выглядела так же, потому что Модестов при моем появлении попятился назад, крестясь.
– Пошли!- рявкнула я, не особо церемонясь.
– Нонночка!- Модестов был вне себя от счастья. В этот момент я подумала, что мне повезло с мужем. Кто бы еще согласился ждать меня у кладбища?
Назад мы шли без фонарика, на ощупь.
Не ради конспирации - чтоб людей не пугать. Но и даже без света мы заметили, что "наш" люк исчез. Это было уж чересчур.
Значит, тетка и правда заодно с похитителями. Ее поход на кладбище и вопли над могилами были всего лишь отвлекающим маневром. На который мы, как дураки, купились. Впрочем, почему мы?
– Модестов! Этот люк на твоей совести!
– Чудеса! Когда я уходил, он еще был на месте.
– Был, был... Гораздо интереснее, где он есть сейчас...
– Может, у тетки? Пошли, изымем. С понятыми.
Предложение было признано рациональным, и Модестов реабилитировался.
...В квартиру мы заходили на цыпочках, не включая света. План взятия тетки с награбленным был разработан по дороге. Как все гениальное,
– Стоп! А как быть с понятыми?- Модестов традиционно внес хаос в стратегию.
– Дениску разбудим.
– Нужно два.
– Будет три!- Я выразительно посмотрела на Модестова, потому как знала, что он сейчас будет говорить, что двойняшки еще маленькие, у них режим, и они не имеют право выступать понятыми. Ну и что? Маленькие, зато объективные. Но Модестов промолчал.
Тут скрипнула дверь в теткиной комнате, и появилась она сама, волоча за собой здоровый грязный мешок с чем-то тяжелым и зловонным. Мы вжались в темноту. Геновера скрылась в ванной.
– Почему ты ее не задержал?- Я первой подала голос.
– Ты думаешь, там был люк?- шепотом отозвался Модестов.
– А что?
– Думаю, что-то похуже,- многозначительно ответил он.
– Полагаешь, она что-то выкопала?
– Да. Или - кого-то. Может, не надо ее сейчас задерживать? Она ведь к хищению люка непричастна. И вообще, чего ты к ней прицепилась? Каждый имеет право... делать, что ему нравится.
Модестов едва не сказал "имеет право выкапывать трупы". Нас обуял ужас...
***
Сквозь сон я услышала, как звонит телефон. Автоматически накинув халат, выбросила тело в коридор. Тетка из своей комнаты тоже хищно бросилась к телефону, теряя по дороге тапки, но я ее опередила. Звонят ведь мне в квартиру, и есть шанс, что хотят услышать именно меня.
– Алло!
– Добрый день! Александру Филипповну можно?- спросил незнакомый мужской голос.
– Кого?- шепотом спросила тетка.
Я прикрыла ладонью трубку:
– Какую-то Александру Филипповну...
– Это меня, меня.- Она вырвала трубку у меня из рук.- Алло?
Геновера так выразительно посмотрела на меня, что я предпочла скрыться в комнате, демонстративно хлопнув дверью. Пусть знает, кто в доме хозяйка. И раз я хозяйка, никто ведь не запретит мне стоять там, где я хочу? Я встала впритык у двери и приложила ухо к щели. Совершенно случайным образом до меня стали доносится обрывки фраз: двести долларов, очень выгодно, хорошая работа, полкило серебра, клянусь родней и т. д.
Я поняла так, что она взялась сотворить какое-нибудь чудо, например, полкило драгметаллов всего за двести долларов, и если у нее ничего не получится, то нам - ее родне - придется худо. И что Александра Филипповна ее творческий псевдоним. Дениска донес, что этот звонок "Александре Филипповне" - далеко не первый. Все это было очень странно.
***
...Горностаева сидела на подоконнике, покачивая ногами и задумчиво куря. Рядом дымилась чашка кофе. Изредка она поднимала на меня глаза, пристально смотрела, говорила: "Понятно" - и продолжала курить. Никто из посторонних и не подумал бы, что она думает, но тем не менее это было именно так. Только ей я рискнула рассказать о том, что творится у меня в квартире. Во-первых, она самая рассудительная, во-вторых, не будет смеяться.