Дело о прокурорше в постели (Агентство 'Золотая пуля' - Сборник новелл)
Шрифт:
– Это в каких иных отношениях?- вяло поинтересовался я.
– Ну, например... в плане спонсорской помощи прессе, - веско произнес Фонарский.
– Мы таможня. У нас возможности не беспредельны, но велики... Мы бы могли организовать вам компьютеры из конфиската. Оргтехнику.
Ишь ты! Спонсорскую помощь, говоришь? Компьютеры - это, конечно, здорово. И оргтехника - здорово.
Но... я делаю морду утюгом и наивно спрашиваю:
– А это, извините, законно?
– Андрей Викторович, -
– О, позвольте я запишу, - говорю я, - блестящий афоризм. Вот только я почему-то очень боюсь компромиссов. Один раз пойдешь на компромисс, другой...
– Полностью с вами согласен, Андрей Викторович, - горячо поддерживает меня Фонарский. Семенов тактично улыбается.
– Полностью с вами согласен, разделяю вашу позицию. Про компьютеры я от чистого сердца... так что подумайте.
– Спасибо. От чистого сердца - это дорогого стоит, - говорю я проникновенно. На меня смотрят внимательно.
– Дело-то общее делаем, Андрей Дмитриевич.
– О, да. Дело общее.
Затем меня провожают до выхода. И заверяют в полном и глубоком уважении, в понимании и еще в чем-то...
Я прижимаю руки к сердцу и тоже говорю о сотрудничестве, о понимании, об ответственности.
– Да, кстати, - оборачиваюсь я в дверях.
– А запонки у вашего помощника...
– Что - запонки?
– Они что, с настоящими бриллиантами?
Фонарский делает удивленное лицо. Фонарский весело и заразительно смеется. Фонарский подмигивает и тихонько говорит мне:
– Вы меня удивляете. Конечно, с настоящими.
Я выхожу и чувствую спиной его внимательный взгляд. Значит, все-таки Алексей. Приглашали меня для беседы об Алексее Горбунове. Интересно, что они знают? Скорее всего, знают они немного... Но, тем не менее, знают. Возможно, сам Горбунов что-то брякнул. Типа: я знаю про ваши аферы и обращаюсь в прессу. Может быть, даже сказал, к кому именно. Вот они и решили подстраховаться. Спонсорская помощь, говоришь? От чистого сердца? Ну-ну...
Вечером снова нарисовался Василий Петрович Васнецов. Зачастил чего-то Вася. Но в этот раз он по делу.
– Сделал, Василий Петрович?
– Конечно... заяц трепаться не любит. Все как договаривались. Держи.
И Василий возвращает мне портативный диктофон, которым я оснастил его утром. Незаменимая машинка, когда хочешь произвести скрытую запись. А в нашей работе такие ситуации иногда случаются.
Мне не терпелось прослушать кассету прямо сейчас, но это было бы не шибко вежливо по отношению к Ваське. Мы потрепались еще минут пять, выкурили по сигарете, и внук великого русского художника ушел.
То, что он внучек Васнецова, Васька, конечно, врет... А так он мужик нормальный.
–
– Значит, я в понедельник приду, Андрюха... лады?
– А чего хочешь?
– Как чего? Ты же сам говорил: женщина будет - супер.
– А-а...
– говорю я.
– Действительно. Как же я забыл? Ты приходи, Василь Петрович, обязательно приходи. Познакомлю тебя с Зоей. Незабываемое впечатление. Неизгладимое.
– О, Зоя!
– мечтательно воскликнул Васька. И исчез.
Да... когда Василий Петрович увидит Зою Залмановну, он, пожалуй, решит, что прав Мамкин и стоит меня поучить... А что? За Зою Залмановну запросто. Да уж чего теперь? Дело-то сделано.
Я остался один и решил наконец-то послушать кассету, которую принес Васька. Опять не вышло: пришел Зудинцев и доложил, что отработка пачки с пальчиками Алексея ничего не дала. Мы, собственно, это предполагали. Крайне маловероятно, чтобы на работу в таможню смог проникнуть судимый... хотя всякое бывает. Расея!
Теперь, после встречи с господином Фонарским, мне, собственно, и так известны фамилия, имя и отчество моего вчерашнего визави. Теперь установить его не проблема. Только что это даст? Если он скрывается... Однако я все же прошу Зудинцева пробить адрес Алексея Горбунова.
А потом приходил Соболин, потом Горностаева, а потом пришел Коля Повзло... вот только Глеб Спозаранник меня явно игнорировал. Ну спасибо...
***
Информацию, которую подкинул Алексей Горбунов, проверить удалось, в общем-то, быстро. Все выходило в цвет, срасталось... Вот только сам Горбунов не звонил. А давать ход документам без предварительного разговора с ним я не имел права...
Кончилась еще одна ноябрьская неделя, зима все сильнее напоминала о себе. Зима в сочетании с тягостными какими-то предчувствиями, тревожными ожиданиями изрядно давила на психику. Так, как давят на нее серое ноябрьское небо и быстрые ноябрьские сумерки. Была пятница, неделя кончилась, мои отношения с Глебом так и оставались натянутыми. Вернее, не мои отношения с Глебом, а его отношение ко мне.
Наконец я не выдержал, поймал Спозаранника за рукав и усадил на диван в своем кабинете.
– Ну ты чего?
– задал я идиотский вопрос. Господи, услышали бы мои читатели, как классно я сформулировал... Но они, разумеется, не слышали. И слава Богу.
А Глебушка оказался умнее меня - он просто промолчал. Он индифферентно смотрел в окно и молчал.
– Нет, Глеб, ну ты чего куксишься-то?
– продолжал я.
– Ты из-за материала по Мамкину? Ты же ничего не знаешь...
– А чего я должен знать?
– угрюмо говорит Спозаранник.
– Вот, кстати, ты послушай, - я протягиваю кассету.