Дело о сбежавшем трупе

Гарднер Эрл Стенли

— Не обнаружил. Нет, сэр.

— Были ли удалены какие-либо органы у трупа?

— Да, сэр.

— И что стало с ними?

— Они были отправлены в лабораторию университета штата Калифорния на дополнительное исследование.

— Вы получили заключение университета?

— Насколько мне известно — нет.

— В таком случае откуда вам известно, что этот человек умер от яда, о котором вы упомянули?

— Я только знаю, что обнаруженного в трупе количества яда оказалось достаточно для того, чтобы вызвать смерть, и, следовательно, я сделал

вывод, что именно он явился причиной смерти.

— Тогда почему вы направили эти органы в калифорнийский университет?

— Потому что я хотел проведения более широкого анализа.

— Потому что вы искали наличие другого яда?

— Мне подумалось, что целесообразно перепроверить мои выводы и определить наличие какого-либо другого яда.

— Стало быть, вы не уверены, что смерть наступила от цианистого калия?

— Разумеется, я уверен. Но я хотел убедиться в наличии каких-либо сопутствующих факторов... возможно, сильнодействующих капель или барбитурата, который снижает сопротивление организма человека при принятии им яда.

Мейсон, нахмурившись, стал размышлять над ответом.

— Продолжайте, — сказал судья Сайлер.

— Минутку, ваша честь. Мне кажется, что здесь открывается совершенно новая линия в дознании.

— Не понимаю, о чем вы?

— Вполне вероятно, что шериф выработал свою версию относительно принятия яда, но данные, полученные доктором Хокси, не согласуются с его версией.

— Я так не думаю, — заметил судья Сайлер. — Продолжайте, пожалуйста, ваш допрос.

— Хорошо, — улыбнулся Мейсон. — Вы искали следы шоколада в желудке умершего, доктор?

— Искал. Я пытался самым тщательным образом изучить содержимое его желудка.

— И что вы обнаружили?

— Я обнаружил, что этот человек умер спустя приблизительно час после приема яичницы с грудинкой. Я не обнаружил какого-либо заметного количества шоколада.

— Вы проводили анализ на определение содержания алкоголя в крови этого человека, доктор?

— Проводил.

— Что вы установили?

— Я установил, что в крови покойного содержится 0,15 процента алкоголя.

— Вы можете пояснить это?

— Специалисты утверждают, что если кровь человека содержит 0,1 процента алкоголя, его поведение можно описать как нормальное, но характеризующееся определенными признаками медицинской интоксикации. При отметке 0,2 процента он уже будет интоксицирован. В эмоциональном плане он становится неустойчивым. Его рефлексы сильно затормаживаются. При отметке 0,3 процента наблюдается полная дезориентация во времени и пространстве, нарушение двигательного аппарата, путаная речь. При отметке 0,4 процента наступает оцепенение, резко снижается реакция на внешние раздражители и наступает паралич. В диапазоне от 0,5 до 0,6 процента отмечается полная кома и ослабевает циркуляция крови. На этой стадии возникает реальная угроза для жизни человека; смерть фактически неизбежна после превышения отметки 0,6 процента содержания алкоголя в крови. В связи с этим К. В. Мёлбергер разработал интересную шкалу.

Отметку 0,1 он назвал «Трезвый и приличный»; 0,2 — «Веселый и отчаянный»; 0,3 — «Шатающийся и неуправляемый»; 0,4 — «Несоображающий и отупевший» и 0,5 — «Смертельно пьяный». В связи с тем, что в его крови содержалось 0,15 процента алкоголя, каковы будут ваши выводы в отношении интоксикации этого человека?

— Он только начал испытывать влияние интоксикации. По Мёлбергеру, эта стадия характеризует как «Веселый и отчаянный».

— Он уже мог ощущать влияние алкоголя?

— Да, мог.

— У него могли проявляться определенные признаки такого влияния?

— Для любого постороннего человека — по всей видимости; совершенно определенно — для профессионала.

— Вы пытались идентифицировать тело убитого, доктор?

— Да, пытался.

— Вы не оспариваете того факта, что убитым оказался Эдвард Давенпорт?

— Ни в коей мере.

— Разрешите задать вам гипотетический вопрос, доктор. Допустим, что его отравили цианистым калием, который был в конфетах. Наступила бы смерть мгновенно?

— Она наступила бы очень быстро.

— Другими словами, в каждой конфете было достаточно цианида, чтобы вызвать мгновенную смерть?

— Не в каждой конфете, мистер Мейсон. Другие содержали мышьяк и...

— Я не пытаюсь заманить вас в ловушку, доктор. Я имею в виду только конфеты с цианидом.

— Это так. Да, сэр.

— Развитие симптомов и потеря сознания наступают очень быстро после приема цианида в тех дозах, которые были обнаружены в конфетах?

— Да, сэр.

— Скажите, доктор, если этот человек скончается от того, что съел отравленную конфету, разве вы не обнаружили бы шоколада у него в желудке?

— Это, — сказал доктор Хокси, — довольно сложный вопрос. Думаю, что обнаружил бы.

— И вы действительно его обнаружили?

— Нет.

— Вы предполагали его найти, если бы он принял отравленную конфету?

— Откровенно говоря, да... хотя он мог только надкусить конфету, а потом, почувствовав неприятный запах, выплюнуть ее; однако проглоченная отравленная слюна привела бы к смертельному исходу. Я думаю, все так и было, хотя я не обнаружил физических доказательств. И мне не понятно, почему яд мог попасть в желудок без хотя бы одной съеденной конфеты.

— Значит, вы не знаете, каким образом он принял яд, который послужил причиной его смерти?

— Нет, сэр.

— Как долго он был мертв?

— Я не могу вам точно ответить. По всей видимости, в диапазоне от двадцати четырех до тридцати шести часов.

— Вы можете описать состояние, известное как трупное окоченение, доктор?

— Во время вскрытия трупное окоченение было ярко выраженным в бедрах и ногах, но шея и плечи оставались мягкими.

— А что вы можете сказать о трупных пятнах?

— Они оказались весьма обширными, и это указывает на то, что положение тела оставалось неизменным после наступления смерти, то есть в течение очень короткого периода после смерти.