Дело о сумочке авантюристки
Шрифт:
– Но ведь это Перри Мейсон, адвокат! Неужели вы ни разу не слышали о нем?
– Нет.
Офицер повернулся к адвокату:
– Я считаю инцидент исчерпанным, мистер Мейсон. Уверен, что никаких нарушений с вашей стороны не было, но, поскольку вызов сделан, я должен зарегистрировать его и, кроме того, заглянуть в регистрационную книгу отеля.
Салли Медисон быстро направилась к двери.
– Сестричка, – окликнул ее офицер, – не спешите так. Подождите минутку, и мы все уладим. Вы даже сможете вернуться к себе в
Дежурный показал полицейскому место в журнале, где Делла Стрит поставила свою подпись.
– Ваша секретарша Салли Медисон? – спросил офицер.
– Нет, Делла Стрит.
Послышался шум движущегося лифта.
– Она наверху, в номере?
– Да.
– В какое время она зарегистрировалась?
– Приблизительно в половине третьего ночи.
– В половине третьего?
Офицер хмуро посмотрел на Мейсона.
– Именно по этой причине, – мягко сказал Мейсон, – я и отправил свою секретаршу вместе с клиенткой в отель. Мы закончили работу только поздно ночью и…
Лифт остановился на первом этаже, и из него вышла Делла Стрит. Увидев троих мужчин у конторки портье, она остановилась.
– Вот и вторая, – сказал дежурный.
Офицер обратился к Делле Стрит:
– Вы секретарша мистера Мейсона?
– Совершенно верно.
– Надеюсь, в вашей сумочке найдется какой-нибудь документ, удостоверяющий это?
– Есть и документ, и ключ от бюро мистера Мейсона, и водительские права.
– Дайте мне взглянуть на ваши документы, – вежливо попросил офицер.
Девушка открыла сумочку и показала ему документы.
– Все в порядке, – сказал офицер дежурному. – Вы по-своему были правы, но в данном случае нет никакого криминала. Можете спокойно оставить девушек в номере. Пусть возвращаются.
– Я не собираюсь возвращаться в номер, – заявила Салли Медисон. – Я уже выспалась и хочу есть.
Делла Стрит взглянула на Мейсона, ожидая от него знака. Тот кивнул.
– Мне очень жаль, что ваш покой был нарушен. Забегите ко мне в контору около девяти.
– Хорошо, мистер Мейсон, – ответила Салли. – Я приду.
Полицейский офицер, видимо, очарованный Салли, сказал:
– Прошу извинить нас за беспокойство, мисс. Здесь поблизости есть ресторан. Может быть, вас подвезти?
– Нет, нет, благодарю вас, – ответила Салли Медисон, улыбаясь как можно обаятельнее. – Я люблю по утрам прогуливаться. Это позволяет мне сохранять фигуру.
– Что ж, как вам будет угодно, – вздохнул офицер, – желаю хорошей прогулки.
Мейсон и Делла Стрит молча стояли, наблюдая, как девушка прошла по вестибюлю и вышла на улицу. Офицер, восхищенный стройной фигуркой авантюристки, тоже проводил ее взглядом и повернулся к Мейсону лишь после того, как та скрылась за дверью.
– Мне очень неприятно, мистер Мейсон, но такие вещи случаются.
– Да, конечно, – ответил
– Нет, спасибо. Мы на дежурстве. Надо идти. В машине ждет коллега.
Рука Мейсона потянулась к карману. Офицер покачал головой и сказал:
– Спасибо, не надо…
С этими словами он вышел. Дежурный сказал Мейсону:
– Вы оплатили номер. Так что, если хотите, можете вернуться в него.
Тот ухмыльнулся:
– Даже вдвоем?
– Даже вдвоем, – повторил дежурный. – Теперь я спокоен. И можете оставаться в нем сколько хотите. То есть до трех часов утра следующего дня.
– Думаю, нам лучше уйти, – сказал Мейсон, беря под руку секретаршу. – Пойдем, Делла. Моя машина стоит у отеля.
Глава 10
Мейсон и Делла Стрит сидели в маленьком ночном ресторанчике, где подавали очень хороший кофе. Ветчина оказалась тонкой, но нежной, а яйца были приготовлены просто превосходно.
– Вы считаете, все будет в порядке? – спросила Делла Стрит.
– Надеюсь, – ответил Мейсон.
– Полагаете, она попытается отделаться от револьвера?
Мейсон кивнул.
– Почему вы так думаете?
– Она очень хотела остаться одна. Значит, у нее что-то на уме. Нетрудно догадаться, что именно.
– А разве она не имела возможности избавиться от револьвера вчера вечером?
– Видимо, нет, – ответил Мейсон. – Не забывайте, что сержант Дорсет захватил ее с собой, когда поехал к Стаунтону. Она ничего не рассказывала вам об этой встрече?
– Рассказывала. Стаунтон утверждает, что Фолкнер сам привез ему рыбок. Более того, он предъявил документ, подтверждающий это.
– Черт возьми!
– Во всяком случае, она так сказала.
– Документ, подписанный Фолкнером?
– Да.
– И что сталось с этой бумагой?
– Сержант забрал ее и выдал Стаунтону расписку.
– Стаунтон ничего не говорил мне о документе, – задумчиво сказал Мейсон. – Что содержалось в этой бумаге?
– Подтверждение, что он вручил этих рыбок Стаунтону и хочет, чтобы тот позаботился о них и провел необходимое лечение. Он, Фолкнер, освобождает Стаунтона от ответственности в том случае, если с рыбками что-нибудь случится.
– И там стояла подпись Фолкнера?
– Стаунтон утверждает, что да. И вероятно, в бумаге не было ничего, что возбудило бы подозрение у сержанта Дорсета. Конечно, я все это рассказываю со слов Салли.
– Почему же Стаунтон не показал мне этот документ, когда я был у него? – спросил Мейсон.
– Видимо, он не считает вас официальным лицом.
– Да, наверное. Но мне все-таки казалось, что я изрядно его напугал.
– Но если Фолкнер сам вынул этих рыбок из аквариума, зачем же тогда и этот половник, и привязанная к нему четырехфутовая палка? – спросила Делла.