Дело одинокой канарейки

Дельвиг Полина Александровна

– Ну как, слышно? – приподняв голову, спросила она. Взгляд Петровой был устремлен на вилку.

– А разве Кока был левшой?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты не левша, но вилку взяла в левую руку. По привычке, как прибор, или именно так держал пистолет Кока?

Даша посмотрела на вилку:

– Так он держал.

– Дай-ка мне телефон.

По первому номеру никто не ответил, Петрова набрала следующий.

– Алло, Лелька, привет! Ты еще не на работе? Забеги ко мне на секунду... Нет, все в порядке...

Просто хотела задать тебе один вопрос. Давай.

И, повернувшись к Даше, она пояснила:

– Сейчас придет Лелька, спросим еще и у нее.

– Полянская дружила с Кокой? – искренне удивилась Даша.

– Конечно, – засмеялась Аня. – Лелька со всеми дружит. Кроме тебя, конечно.

– Подумаешь! – Даша состроила недовольную мину. – Мне ее дружба даром не нужна. А на какой почве они общались-то?

– На какой почве Кока может хоть с кем-нибудь общаться? Разумеется, на почве археологии.

– Подожди, я не поняла: он приходил к Лельке беседовать об археологии?

– Да нет, Кока приходил ко мне. Как только ему в голову стукала очередная безумная теория, он тут же мчался ко мне за консультацией. Или предлагал заняться моделированием исторических процессов.

– Как это?

– Какая тебе разница!.. Ну, например, что было бы, если бы динозавры не вымерли, а продолжили свое развитие дальше. Как развивалась бы наша планета, если бы не претерпевала метеоритные атаки. Могли ли динозавры развиться в гомо сапиенс, ну и тому подобные глупости.

– А Лелька кем у вас была? Человекоподобным динозавром? – хихикнула Даша. – Слушай, а это идея. Я-то думаю, почему она такая большая и тупая, а оказывается, все просто – твоя Полянская потомок единственного выжившего динозавра.

– Дурная ты, Рыжая. До невозможности, – вздохнула Аня. – У тебя просто морда смазливее, а так ты еще более бестолковая, чем она. От Лельки хоть какая-то польза была, и в отличие от тебя она давала мне работать.

Тут Петрова не выдержала и рассмеялась.

– Конечно, о покойниках плохо не говорят, но это был какой-то ужас. Когда от Кокиных идей у меня в глазах начинали мелькать кровавые плезиозавры, я срочно вызывала Лельку. Он ей про раскопки, а она ему про молочную диету. Так и разговаривали, как тупой с глухим.

Хлопнула дверь.

– Когда же это наконец кончится, – послышался из прихожей густой Лелькин бас. – Приходи, кто хочет, выноси, что хочешь... Анька, помяни мое слово, когда-нибудь тебя трахнут, даже не сказав спасибо... Ой, здрасьте! Рыжая, а ты чего тут делаешь? А малой твой где? Чего он сбежал, как ошпаренный?

– Ты ж его укусила, – с трудом сдерживая улыбку, ответила Даша. – Да еще за руку. А у него их всего две.

Красные щеки Полянской начали мелко трястись, и Аня поспешила разрядить ситуацию, задав соседке вопрос:

– Слушай, Лелька, помнишь Коку-археолога? Который тебе истории интересные про динозавров рассказывал?

Полянская

сверлила ее своими круглыми пустыми глазами.

– Ну помню. А что?

– Скажи, пожалуйста, он не был, случайно, левшой?

– Нет. – В ее ответе чувствовалась такая уверенность, что Аня ей сразу поверила.

– Точно?

– Уверена.

– На сто процентов?

– На двести пятьдесят.

К допросу подключилась Даша:

– Лелька, а о чем тебе в последнее время Кока рассказывал?

Полянская сморгнула.

– Много о чем.

– О своих раскопках?

– Говорил.

– Что говорил?

– Не помню.

– А не рассказывал, что хочет поехать в Турцию?

– Не рассказывал.

– А в Испанию?

– Нет.

– А о чем же он тогда тебе рассказывал?

– Ни о чем.

Даша взорвалась:

– Черт бы тебя побрал! Как это ни о чем?! Ты только что сказала, что много о чем. И Анька уверяет, что он с тобой часами разговаривал!

Полянская начала наливаться кровью. Наклонившись всем своим могучим телом вперед, она рявкнула во весь голос:

– Ты чего разоралась, как бешеная? Ща как дам по шее!

Даша присела от страха. Заметив испуг в ее глазах, Лелька успокоилась.

– С чего бы я стала его бредни слушать? Вон Аньке только помогала. Ей работать надо, а этот гад сидит тут и гундит. Так я включу телевизор, посажу его рядом, вроде как слушаю, а сама передачу смотрю. Мне все равно, а Анька хоть поработать могла.

Петрова растроганно улыбнулась:

– Спасибо, Лелька. Я не знала, что ты такая... внимательная.

Полянская самодовольно улыбнулась и с оттенком превосходства посмотрела на Дашу.

– Да уж... Не то что другие. Ходят тут, только грязь развозят.

Но молодая женщина, казалось, не слышала последней реплики. Она задумчиво теребила волосы.

– Вот уж не думала, что Кока был такой болтливый. А что, если он не только вам все рассказывал?

Последовала пауза, во время которой Лелька продолжала изучать Дашу недружелюбным взглядом.

– Был? А почему был?

Даша смущенно прикрыла рот рукой.

– Потому что он уже не живет.

– Что значит «не живет»? – не меняя интонации, переспросила Лелька.

– Не живет, значит умер. Его убили.

– Когда?

– Застрелили. Почти неделю назад. Мы как раз пытаемся понять, кто и зачем это сделал.

– А тебе зачем это надо?

Даша растерянно посмотрела на Аню, словно ища у нее поддержки, но та только махнула рукой:

– Ладно, Рыжая, не отвлекайся. Важно то, что Кока действительно, скорее всего, левшой не был.

– Ну и что?

– Ну и то. Я, конечно, не особо разбираюсь в боевых и стрелковых видах спорта, но объясни мне такую вещь: почему, когда на человека нападают, угрожают его жизни, он держит оружие в нерабочей левой руке?