Дело серых зомби

Марушкин Павел Олегович

– Здорово, брателло! – начал непринужденную беседу один из негодяев, усевшись напротив нас и осклабившись. Мой спутник выдержал долгую до неприличия паузу. Лишь когда разбойник вновь открыл рот, Тыгуа ответил, опередив его на долю секунды:

– И тебе не кашлять…

– Э-э-э… – сидящий напротив сбился с мысли, замешкался, и Тыгуа, ухмыляясь, добавил:

– Наверное, ты хотел чего-то спросить, а? – и милостиво разрешил: – Ну спрашивай, спрашивай давай. Не стесняйся.

– Э-э… Вы кто такие, а? – выпалил тот, сбитый с толку этими уловками.

– Ты на чем сидишь? – вопросом на вопрос ответил

Тыгуа.

– Э-э… Чего? – судя по всему, наш новый знакомый не блистал интеллектом.

– Под жопой у тебя что, спрашиваю?

– Ну, это… Ящик!

– А что внутри?

– Взрывчатка! – кто-то из товарищей пришел на помощь окончательно сбитому с толку фрогу.

– Правильно, взрывчатка. Ну вот и мы оба вроде как при ней, смекаешь?

Я мысленно поаплодировал учителю. Он мастерски перехватил инициативу и теперь играл с собеседником, заставляя его теряться в сомнениях. Я, признаться, тоже не понимал, куда клонит Тыгуа. Все бы ничего, но этот парень здесь не один…

– Так вас послал Коджуро? – вступил в беседу старый, толстый, покрытый жуткого вида шрамами фрог. – Так бы и сказал сразу, чего мозги нам пудришь…

– Не знаю никакого Коджуро, – покачал головой Тыгуа. – Первый раз о таком слышу.

Губы толстяка тронула еле заметная усмешка. Ага, вот в чем дело, сообразил я. Учитель только что избежал расставленной ему ловушки.

– Ну а все-таки, парни, – голос толстяка был обманчиво мягок. – Каким ветром вас сюда занесло?

– Послушай, приятель, – веско проговорил Тыгуа. – Я подрывник, ясно? Со мной связались очень уважаемые фроги. И попросили присмотреть за этим дерьмом, – он похлопал по ящику. – Мы с напарником в этом хорошо разбираемся, в отличие от вас.

– Да что за фроги-то? – толстяк приподнял бровь.

– Никаких имен! – отрезал Тыгуа. – Я же сказал: серьезные фроги. Фроги, которым я кое-что должен, понимаешь? Иначе черта с два мы бы ввязались в эту бучу.

– Ну ладно, допустим… Значит, умеешь с этими штуками обращаться?

– Я вроде так и сказал, – Тыгуа пожал плечами.

– Сможешь мост разнести, если потребуется?

– Да как два пальца… Детонаторы есть?

– Эт чего такое? – удивился толстяк.

– Ну, или пистоль, какой не жалко… В крайнем случае, можно и просто порохом, знаю я одну фишку…

– Найдем, если что, – толстяк как-то по-новому, с уважением, посмотрел на учителя.

После этого разговора вопросов к нам вроде как больше не возникало, но Тыгуа, улучив момент, когда поблизости никого не было, быстро шепнул: «Не расслабляйся, Эд!» Как будто я сам не понимал ситуации…

Утро занималось туманное. Легкий бриз лениво катил над водой косматые клубы самых фантастических очертаний. Поначалу все восприняли это с энтузиазмом – но вскоре выяснилось, что палка, как водится, о двух концах: мы не могли полностью расправить веерный парус без опасения врезаться в берег или сесть на мель. После какой-то четверти часа ругани и пререканий экс-каторжане нашли выход из положения: на воду спустили крохотный ялик. Туда сошла парочка фрогов; один сел на весла, другой, с длинным шестом, промерял глубину и следил, чтобы «Арлекинова рыба» не налетела на корягу. Дважды мы слышали далекий рокот винтов – это здорово действовало на нервы. Наконец туман стал редеть.

– Все хорошее

когда-нибудь кончается, – философски заметил устроившийся неподалеку фрог.

Я бросил на него внимательный взгляд. В отличие от большинства бунтовщиков, облаченных в грязные тюремные робы или вещи явно с чужого плеча (последние, вероятно, были чуть более дальновидны), этот парень носил жилет из выгоревшей почти добела парусины и ветхие штаны чуть ниже колен из того же материала. Одежда сидела на нем так, словно составляла одно целое с кожей: сразу видно, он таскал свои шмотки не один год. Вдобавок, они были чистые. Не каторжанин, стало быть – член команды, кто же еще? Интересно…

– В самую точку, приятель. Еще полчаса – и мы будем как на ладони, – кинул я пробный шар.

– Думаешь? – он ухмыльнулся. – У шкипа есть в рукаве пара трюков.

– Что за трюки?

– Скоро увидишь.

– Ну хоть намекни.

Новая ухмылка. Да, разговорить этого типа будет непросто. В принципе, информацию можно выудить из любого – надо лишь нащупать любимую струнку, зацепить – и потом изредка подавать наводящие реплики. Он сам тебе все расскажет, человек ли, фрог, неважно… В теории все кажется просто, но попробуйте как-нибудь применить этот способ на практике!

Шкипер «Арлекиновой рыбы» и в самом деле оказался парнем не промах: не успели рассеяться последние клубы тумана, как матросы, кряхтя и поругиваясь друг на друга, вытянули из трюма… Я поначалу принял эту штуковину за рыболовную сеть с напрочь запутавшимися в ней водорослями.

– Это и есть сеть. Только не рыбачья, а маскировочная, – снисходительно просветил меня Тыгуа. – Хорошая вещь, между прочим. Только вот как мы под ней поплывем, не представляю.

Не представляли этого и бунтовщики. Стоило матросам сложить главный веерный парус, и они начали громко возмущаться. Сильнее остальных высказывал недовольство высоченный и худой, словно жердь, фрог – насколько я успел заметить, он был кем-то вроде телохранителя при толстяке-главаре. Атмосфера накалялась; дело быстро шло к мордобою, а может, и к чему похуже – учитывая, что обе стороны были вооружены.

– Ты что, оглох?! Я сказал, убрали бегом эту хрень! – нависнув над шкипером, орал Жердь.

На того, хоть он и был меньше ростом, вопли длинного не производили особого впечатления.

– На этом судне командую я, понял? А ты закрой свою пасть. Привык, понимаешь, глоткой брать…

Жердь, казалось, вот-вот готов был взорваться – и тут ему на плечо легла рука. Толстый, покрытый шрамами фрог, тот, что расспрашивал Тыгуа, небрежно отодвинул длинного в сторонку и, прищурившись, с улыбочкой уставился на шкипа.

– Уважаемый, зачем ты создаешь нам проблемы?

– Слышь, Пастух! Ты здесь не распоряжайся, ясно? Меня наняли перевезти вас, ну так я это и делаю, и будь спокоен – доставлю всех в целости и сохранности, если вы не будете глупить. А эти свои штучки оставь при себе. Мне они без надобности. Раз я сказал, что пойдем под сеткой вдоль берега, значит, так безопаснее.

– Ерунда! Надо полным ходом двигать подальше от Стигии! – выкрикнул кто-то из каторжан.

– Парни с тобой не согласны, как видишь, – толстяк, ухмыльнувшись, развел руками. – А их тут малость побольше, чем у тебя матросов; понимаешь, к чему я клоню?