Дело серых зомби

Марушкин Павел Олегович

Из дремы меня вывел тревожный крик марсового. Бунтовщики нервно загомонили, забегали по палубе; невидимый во мраке предводитель раздавал приказания – насколько я мог судить, довольно бестолковые. Вскоре стала ясна причина творящегося: впереди над рекой заметались бледные колонны света, а ветер донес шум винтов. Летучие корабли. Как говорится, чего боялись, на то и нарвались…

– К берегу! К берегу правь! – надрывался бас.

Ну наконец-то, первая разумная мысль в его башке. Захлопали перепончатые паруса. Пиасс величаво свернул к берегу. С чуть слышным шорохом скребли по бортам упругие листья водных растений.

Канонерки приближались стремительно. Голубоватые лучи прожекторов шарили

по темной поверхности реки. Каторжане разбегались вдоль борта; в небо нацелилось несколько мушкетов. Интересно, на что они надеются? Бронированным воздушным судам пули нипочем, а стоит хоть одному снаряду попасть в ящики…

– Эд, ну-ка подними эту штуку и выцеливай лодки, да поживее! – зашипел у меня над ухом голос Тыгуа.

– Зачем?! – поразился я.

– Чтоб не выделяться.

– Как только они нас засекут – я прыгаю за борт, – предупредил я, послушно задирая ствол. – Пропади оно все пропадом!

– Это правильно, – одобрил учитель. – Но, может, и не придется.

Канонерки были уже совсем рядом. За спиной я услышал громкие всплески: у некоторых бунтовщиков, очевидно, не выдержали нервы. А может, они просто оказались умнее прочих… Я не успел довести эту мысль до логического финала: ревя винтами, канонерки промчались мимо. На палубу обрушился вихрь сорванных листьев. Столбы синеватого света не коснулись пиасса: не знаю почему, но наблюдатели не заметили нас. Напряженная тишина разорвалась всеобщим вздохом облегчения. Я опустил мушкет. Экс-каторжане загомонили, оживленно обсуждая произошедшее. Прыгнувших за борт осыпали градом насмешек и долго не хотели пускать обратно. Наконец кто-то бросил им канат, сопроводив это действие презрительной тирадой. Мое «участие» не осталось незамеченным: один из фрогов, проходя мимо, дружески похлопал меня по плечу. Признали своим? Вряд ли – но, по крайней мере, настороженности поубавится… Надеюсь.

– Оперативно они, однако!

– Это еще не десант, – хмыкнул Тыгуа. – Просто подняли, что было под рукой, по тревоге… Чтобы собрать нужные силы, требуется время. Но сориентировались быстро, этого у них не отнять. Спорю на что угодно – канонерки с ближайших военных баз, их тут понатыкано вокруг Стигии, как раз для подобного случая.

– Как думаешь – еще будут? – спросил вдруг из темноты чей-то голос.

– Кто ж его знает?! – хохотнул Тыгуа. – Но вот что я тебе скажу, приятель: на месте того, кто ведет это корыто, я бы держался поближе к берегу. Один раз прокатило, может повезти снова.

– Хромой Огги болтал, мол, еще часа три – и мы уберемся подальше от трассы.

– Трепач твой Огги, – веско ответил учитель. – Здесь несколько трасс; помоги князья преисподней, чтобы к полудню пересекли контур поля. И про запас автономности не забывай: у малых судов – поменьше, у крупных – поболе…

– Вот ведь пакость! – невидимый собеседник сплюнул. – Надо было взорвать пару-тройку вышек по пути – авось призадумались бы!

– Что толку? – возразил Тыгуа. – Лакуна все равно получится недостаточной, даже аккумуляторов канонерки хватит за глаза – перелетит и не заметит… А вот нам каждая лишняя минута – серпом по яйцам.

– Ты, я смотрю, в этих вещах разбираешься! – собеседник подобрался ближе. – Как думаешь, может, стоит уйти в боковую протоку и отсидеться там, пока светло?

– Пиасс, ты что, в карман спрячешь? Сверху оно все как на ладони будет, а где нам час – летунам минута. Захотят найти – найдут, никуда мы не денемся, короче.

– Вот и Пастух чего-то такое тер, – немного разочарованно вздохнул экс-каторжанин. – Мол, чем скорее доберемся до Синих Зеркал, тем лучше – там-то уже безопасно…

Это была первая реальная информация, полученная нами от бунтовщиков. Синими Зеркалами называлась система

озер, отстоящая от Стигии километров за двести. Я в который раз пожалел, что не озаботился картой.

Ближе к рассвету Тыгуа пихнул меня локтем в бок.

– Время, Эд. Как только рассветет, у этих парней возникнут к нам вопросы. Если сваливать по-тихому, то сейчас самый подходящий момент. Ну, что скажешь – остаемся или уходим?

– А что вы посоветуете?

– Ничего. Это должно быть твое решение.

Вот так. Стоило мне понадеяться на старого вояку, как он умывает руки. Демонстративно, черт бы его побрал! С другой стороны, я вполне понимал учителя. Мы играли в опасные игры, и он решил устроить напарнику своеобразную «проверку на прочность»… Стоп, стоп, вопрос на самом деле не в том, слабо мне или нет. Это все эмоции, а что говорит Ее Величество Логика? Итак, на одной чаше весов – исчезнувший мастер Ипселл и таинственный зомби в сером. Ниточки, ведущие сразу к двум делам. Очень хорошо. Что на другой? Ватага вооруженных негодяев под боком – раз. Королевский воздушный флот, открывший на нас охоту – два… И в довершение всего, мы в буквальном смысле слова сидим на куче взрывчатки. Это три. Ваше решение, господин Монтескрипт? Какого дьявола мы еще не в воде?!

– Остаемся.

Темень кругом стояла – хоть глаз выколи, но я почему-то был уверен, что на физиономии Тыгуа сейчас играет довольная ухмылка. Не понимаю, каким образом ему удалось дожить до столь солидного возраста. Наверное, какая-то местная магия. А может, у психов вроде него есть свой ангел-хранитель.

Глава 12

Похитители душ

Тишина и неподвижность… Не совсем тишина, конечно, – из-за окна доносятся звуки улицы: чьи-то шаги, смех, жужжание диномобилей… На тумбочке возле кровати – цветы, большущая ваза с букетом. Она не видит их, но может обонять: густые, насыщенные, переплетающиеся ароматы. Букет меняют каждый день. Еще там, в слепой зоне, настенные часы: едва слышно тикает механизм. Поле зрения ограничено движением глазных яблок: о том, чтобы повернуть голову, не может быть и речи. Любое напряжение мускулов пробуждает спящего демона, и он тут же вгрызается в бок, начинает терзать внутренности, покуда не насытит свой голод… И вновь засыпает – до следующей попытки шевельнуться. Как сильно взаимосвязаны меж собой все части тела! Даже дышать приходится с опаской: медленно и неглубоко.

Делать не хочется ничего. Ни двигаться, ни разговаривать, ни даже терзаться из-за проваленного задания. Эмоции, словно под наркозом, – нечто похожее она ощущала, впервые испив «чай созерцателей» во время одной из монастырских мистерий…

…Черный, расширяющийся к острию клинок неспешно отталкивается от чужого мачете, пригибая его к земле, – и, разгоняясь за счет полученного импульса, чертит крутую дугу через воздух, через зависшие в неподвижности струи дождя, через лицо и грудь незнакомца, завершая траекторию в нескольких сантиметрах над дощатой мостовой. Двое оставшихся обмениваются взглядами.

– Давай! – яростно кричит один, бросаясь в атаку. Она коротко подшагивает ему навстречу, лезвие взлетает, бьет быстрым клевком и тут же отдергивается назад – таким движением рыболов забрасывает блесну. Удар совсем легкий, скорее даже не удар, щелчок – но между сталью ее мачете и деревянной рукоятью чужого оказываются пальцы противника. Вот они падают в лужу под ногами, а следом из руки выпадает оружие; она видит это периферийным зрением, тело пытается развернуться навстречу последнему врагу – но уже не успевает, бок обжигает короткая вспышка боли…