Дело в шляпе
Шрифт:
— Да поздно, блин, я же в головной госпиталь сообщил, — понуро отозвался Илья.
— Значит, нельзя пропустить выше головного, — зло ответил Скрипач. — Пока его семья не в курсе, у нас хоть какая-то мобильность сохраняется. Хоть какое-то пространство для маневра. Допустим, мы с Итом и Ри сейчас закинем прошение на высочайшее имя. И что будет с этим прошением, когда пойдет прописанный в их договоре процесс? Нам упреждение нужно, хотя бы на пару суток.
— Илюш, правда,
Главный врач госпиталя сидел напротив, и буравил их тяжелым взглядом.
— А если не получится ничего? — резонно спросил он. — Вот дадите вы им надежду, и…
— Они сами попросили, — напомнил Ит. — Получится или нет, я не знаю. Никто не знает. Но они попросили, а мы сейчас просим тебя: дай нам возможность исполнить их просьбу.
— Ладно, я попробую, — Илья отвел, наконец, взгляд. Скрипач, помимо воли, вздохнул с облегчением. — Вы Гела уже видели?
— Нет пока что, — покачал головой Ит.
— А придется увидеть. Из-за него проблемы еще сильнее осложняются. У них… как бы так сказать… по правилам скъ`хара обязан за такое вот отомстить. Ну, там-то это называется иначе — восстановить справедливость — но суть в том, что Гел на полном серьезе собирается рвануть в лагерь официалов, добывать этого подонка.
— Убьют, — тут же сообщил Скрипач.
— Так и я о чем, — развел руками Илья.
— А подонок — обязательное условие? — нахмурился Ит.
— К сожалению, да. Гел от этой идеи не откажется ни под каким видом. Пока что я уговорил его немного подождать, но именно что немного.
— И что делать будем? — Скрипач прикусил губу. — Черт, это серьезно.
— А что делать? — Ит пожал плечами. — Видимо нам с тобой, рыжий, придется прогуляться в лес. И, кажется, вовсе не по грибы…
5
Обед молчания
— Пап, как там дела?
— Неплохо, зайчик, — Ит улыбался, но дочь, увы, обмануть не удалось.
— А если не врать, то как?
— Даш, ну правда… у нас всех — неплохо, но в госпитале сейчас неприятности, — Ит понял, что попался. Потому что ему придется очень сильно постараться, чтобы объяснить то, что произошло, десятилетней дочери. Без ненужных ей подробностей, но так, чтобы она поверила. — Зарзи тяжело ранил
— Случайно? — тут же спросила дочь.
— Если бы. Специально. Никто не знает, зачем. Этот официал, он у нас лечился. Может быть, он с ума сошел, может, не любит рауф… малыш, я не знаю. Мы пытаемся разобраться.
— Зарзи? — расстроено переспросила Даша. — Ой, как жалко… Он такой классный! Пап, он поправится?
— Конечно, поправится, — клятвенно заверил Ит. — И поправится, и в гости приедет обязательно.
— Это хорошо, — дочь задумалась. — А как именно его этот официал ранил?
— В лесу, во время сбора, — ответил Ит. — Сначала сбил «стрелу», на которой они с Олле летели, а потом напал на Зарзи. Сломал ногу, ребра. В живот ножом ударил.
— Да ты что… папа, а Олле? Олле он тоже?..
— Нет, Олле он бить не стал. Но с Олле не очень хорошо сейчас, потому что он ударился сильно, когда падал. Вот такие вот дела, зайка.
— Но зачем же он это сделал? — недоуменно спросила Даша. — Везде написано, что официалы хорошо относятся к врачам. Уважают, слушаются. Ведь так?
— Именно так и есть, — твердо ответил Ит. — Я первый раз сталкиваюсь с подобным случаем. И, надеюсь, последний.
— А может быть, он решил отомстить за что-то? — Даша прищурилась. — Допустим, у него был друг, этого друга Зарзи лечил, и… тот погиб. Ну, я просто размышляю, пап.
— Спасибо за версию, — кивнул Ит. — Но, боюсь, не сойдется.
— Почему?
— Это подразделение перевели месяц назад. В котором тот официал работает. У нас за этот месяц ни одной смерти в госпитале не было. Не за кого ему мстить. Поэтому мы пока что решили считать его сумасшедшим.
— Пап, но если вы знаете, кто он такой, то почему его до сих пор не наказали? — возмутилась Даша.
— Потому что не так просто наказать боевика-официала, — мрачно ответил Ит. — Не переживай. Накажут. Илья уже заявление подал.
— А что с ним сделают?
— Суд решит. Я думаю, посадят в тюрьму, — как можно более обтекаемо ответил Ит.
— В ту, в которой вы сидели? — уточнила дочь.
— Я там не сидел, а лежал, — усмехнулся Ит. — Видимо, в ту самую. Потому что больше тюрем для официалов здесь нет.
— Вот когда его туда посадят, я туда пойду, и ему в камеру тухлое яйцо брошу, — пообещала Даша. — Может быть, даже не одно.