Дело застенчивой подзащитной
Шрифт:
Глава 8
Делла Стрит отворила дверь офиса Мейсона и нашла своего шефа за изучением служебных копий отчетов Верховного суда.
– А, Делла, как поездка?
Делла засмеялась:
– Я надеялась провести несколько дней на пляже, загорая и плескаясь в ласковых волнах прибоя…
– А я, – продолжил Мейсон, – надеялся на славную битву с Гамильтоном Бергером относительно состава преступления, судебной медицины и профессиональной этики.
– И все развеялось, как дым?
Мейсон кивнул.
– А что, собственно,
– Ну, – сказал Мейсон, – оказалось, что у нас просто-напросто буря в стакане воды. Надин Фарр обнаружила лишнюю бутылку с эрзац-сахаром на полке. Ей и в голову не пришло, что это не та бутылка, из которой она брала таблетки для шоколада Мошера Хигли. Подозрения закрались в ее голову, когда Хигли отпил из чашки, начал задыхаться, биться в конвульсиях и обвинять ее в отравлении. Она бросилась в свою комнату, глянула в тайник, в котором прятала таблетки с цианистым калием, и обнаружила, что они исчезли. Затем обнаружила, что таблетки для шоколада она взяла из лишней бутылочки, появившейся на полке. Она и не заметила, что на полке стояла еще одна. Ну и, проникшись обвинениями Хигли, пришла к единственному логическому выводу: кто-то поставил бутылку с таблетками цианида на место склянки с эрзацем сахара, и именно эти таблетки она положила в шоколад, отравив ими старика.
– Но на самом деле она этого не сделала? – спросила Делла Стрит.
Мейсон ухмыльнулся:
– Да, она сделала заключение, основываясь на неполной информации. И приняла на душу груз вины. Тот самый случай, Делла, когда сначала покупают пуговицы, а потом начинают под них шить пальто.
– Но все же что случилось с таблетками цианида, которые Надин спрятала в своей комнате?
– А вот это, – ответил Мейсон, – мы должны выяснить быстро, тихо и тактично. Разумеется, это очень нехорошо, когда у молодой женщины, вынашивающей мысли о самоубийстве, находится под рукой набор таблеток цианида, хотя я думаю, что побудительный импульс для самоубийства уже утратил силу.
– Шеф, а как вы думаете, что стоит за обвинениями Хигли в адрес Надин? Подумать только – человек приказывает юной влюбленной девице оставить того, кого она любит, и никогда с ним больше не общаться!
– Это не имеет ровным счетом никакого значения, – спокойно ответил Мейсон.
– А что имеет?
– Тот факт, что она собиралась это сделать.
– Но ведь не сделала!
– Она собиралась покончить с собой, что, в общем-то, то же самое.
– Этот Хигли был сущим дьяволом!
Мейсон сказал:
– Мне бы не хотелось судить Хигли на основании слов Надин Фарр. В конце концов, он мертв и не может себя защитить. Надин его ненавидела. И вообще, все это прошлогодний снег и сейчас уже не имеет никакого значения. Что ты сделала с Надин?
– Оставила в мотеле на берегу.
Мейсон вопросительно поднял бровь.
– Она хотела там остаться. Надин была очень напряжена, а когда я сказала, что все в порядке, у нее началась реакция. Ты же знаешь, какова она. Она не плачет, а прячет все свои эмоции в себе. Именно поэтому она все время в таком напряжении.
– И
– Нет, она сказала, что какое-то время никого не хочет видеть. И еще сказала, что если номер все равно уже оплачен, то она переночует в нем, а поутру вернется на автобусе.
– Думаешь, с ней все будет в порядке?
– Думаю, да. Трудно судить по ней, но она заверила меня, что с ней все нормально. Я ей подала идею позвонить Джону Локку, чтобы он ее встретил. Надин хотела сама ему все рассказать еще до того, как до него дойдут всякие искаженные версии.
Мейсон кивнул:
– Что ж, может, так оно и есть. Ладно, давай назовем теперешнее время суток днем и…
Послышался нетерпеливый стук в дверь. То был условный знак Пола Дрейка.
Делла вопросительно посмотрела на Мейсона. Мейсон кивнул. Делла открыла дверь.
– Привет, Пол, – сказала она. – А мы как раз решили, что сейчас еще день. Что с тобой? Ты выглядишь взволнованным.
Дрейк закрыл дверь, прошел к креслу для клиентов и уселся в него, не облокачиваясь и держа спину неестественно прямо.
– Перри, – сказал он, глядя прямо в глаза Мейсону. – Признайся – ты проделал хитрый трюк, а мне не сказал?
– В чем дело, Пол, что-то случилось?
– Слушай, Перри, на этот раз ты на самом деле в заднице! Они взяли тебя за жабры.
– О чем ты говоришь?
– Я просто размышляю, – тянул Дрейк, – достаточно ли ты псих, чтобы это сделать.
– Что сделать?
– Бросить бутылочку с таблетками эрзац-сахара в озеро Твомби, а затем заплатить мальчишкам, чтобы они ее нашли.
– Ничего себе! – воскликнул Мейсон. – Ты хочешь сказать, что Гамильтон Бергер вменяет мне это в вину?
– Пока что он ни в чем тебя прямо не обвиняет. Но запросто сделает это позже, ты же его знаешь. Пока он ограничивается лишь намеками.
– И каким же образом эта оригинальная идея попала ему под шляпу? – поинтересовался Мейсон.
Дрейк сказал:
– Ты должен признать, Перри, что, выловив бутылку, относительно которой Надин Фарр настаивает, что в ней цианистый калий…
– Она на этом не настаивала, – перебил Мейсон. – Она думала, что там может быть цианид.
– Как я слышал, – сказал Дрейк, – она совершенно определенно заявила доктору, что в бутылке был яд.
– Ну, слышать ты мог все, что угодно. Меня же сейчас интересует совсем другое: с чего это ты так завелся и что внушило тебе мысль, будто я сфальсифицировал вещественное доказательство, то есть подбросил ложную улику?
– Они нашли другую бутылку, – с расстановкой ответил Дрейк.
– Что?! – взвился Мейсон.
– После того как ты ушел из полицейского управления, оставив лейтенанта Трэгга и Гамильтона Бергера сидеть с раскрытыми ртами, Бергер впал в ярость и решил, что это один из твоих хитрых трюков. Лейтенант Трэгг связался с диспетчером, и они послали патрульную машину на озеро Твомби. Полицейские собрали ребят, заставили их нырять, и они нашли на этот раз ту бутылку.