Деловая женщина и Дед Мороз
Шрифт:
Или, может быть, не стоит ждать утра и прихода секретарши? Почти все отделы ее универмага выручили денег немного больше, чем она предполагала, а такими новостями Брэнди всегда любила делиться.
Она удивилась, посмотрев на часы. Ей казалось, что она просидела над отчетом о товарообороте не больше часа, а оказывается, весь день промчался, пока она работала. От Зака не было ни слуху ни духу. Может быть, ему пришлось продежурить у Мастерской Санта-Клауса дольше, чем он предполагал. А может быть, он решил, что этот разговор по душам им в конце концов не так уж и нужен.
— Надеяться не вредно, —
Она вышла из кабинета и остановилась в изумлении, увидев Дору за столом, заваленным макетами рекламных каталогов, которые они собирались выпустить в ближайшие недели. Брэнди еще раз взглянула на часы, проверяя, не ошиблась ли она.
— Что ты здесь делаешь в это время, Дора?
— Вы не велели беспокоить вас сегодня после полудня, — ответила Дора.
— Ради Бога, я не имела в виду, что ты не можешь уйти домой, когда кончишь работу!
— Но я еще не кончила. Кроме того, ваш Санта...
Брэнди поморщилась.
— Я хотела сказать, мистер Форрест, — продолжала Дора ровным голосом. — Он был здесь. Я сказала ему, что мне не велено вас беспокоить, и он ждал какое-то время.
— А потом просто ушел? Ты меня удивляешь.
— Он сказал, что будет в Стране игрушек, где он может заняться чем-нибудь полезным, пока ждет вас.
— Это, должно быть, значит, что он перекраивает весь отдел.
— Он не сказал, что именно собирался делать. Как бы там ни было, я боялась, что, если уйду, он может снова пробраться сюда и ворваться к вам, вот я и осталась. Все равно надо было разобрать каталоги товаров.
— Спасибо, Дора. Я не заслуживаю такой преданности.
Брэнди отдала ей отчет о товарообороте.
— Не могла бы ты послать это по факсу в центральный офис? А рекламные листки просто оставь — ничего с ними до завтра не случится.
Эскалатор повез ее вниз, на второй этаж. Магазин не был переполнен. Метель прошла, но оставленные ею заносы заставляли многих сидеть дома, как Брэнди и предсказывала. Пока все улицы не очистят, рождественская торговля будет страдать. Хорошо еще, что сейчас только середина сезона: случись вьюга за несколько дней до праздника, она могла бы изрядно подпортить окончательные итоги. Ее любимый Санта-Клаус в очках с половинками стекол устроил перед Мастерской королевский прием для детей, и Брэнди остановилась на минутку полюбоваться его работой. Не то чтобы Зак в этом кресле был не на своем месте; у него хорошо получалось — намного лучше, чем она сначала могла надеяться, — это Брэнди пришлось признать. Но она годами гордилась образцовыми Дедами вроде вот этого. Он выглядел так непринужденно, так естественно, так удобно восседал в своем большом кресле...
Только вот кресло было не то, в котором обычно сиживали их Санта-Клаусы, а темно-зеленое, старинное, в котором утром, во время собрания, проходившего в мебельном отделе, сидел Зак и которое потом уступил опоздавшей сотруднице. Брэнди не хотелось думать о том, как ему удалось уговорить заведующего мебельным отделом разрешить реквизировать кресло. Или, может, он просто перетащил его в Страну игрушек, не спрашивая чьего-либо разрешения...
Санта-Клаус поднял глаза от ребенка, сидевшего у него на коленях, и прокричал:
— Спасибо за заботу, миссис Огилви!
Он снова занялся ребенком.
Брэнди поленилась объяснять, что не имеет к этому креслу никакого отношения. Она просто помахала рукой и пошла дальше, в глубь Страны игрушек.
И чуть не споткнулась о Зака. Он сидел по-турецки прямо посреди прохода с парой мальчишек; по всему полу вокруг себя они разложили детали игрушечной железной дороги. Дети соединяли деревянные рельсы, пока Зак доставал из коробки паровозы и вагоны.
Брэнди прислонилась к витрине, полной роскошных кукол.
— Зак, что это вы делаете?
— Демонстрирую возможности для творчества и гибкость данной модели железной дороги.
— А по-моему, вы играете.
— В общем, да, — признался Зак.
— Я так и подумала.
— В том-то и дело, что это совершенно особенная игрушка. Она не только завладевает воображением детей и дает проявиться их творческим способностям — она увлекает и взрослых.
Брэнди не обращала внимания на согласные кивки мужчины и женщины — видимо, родителей мальчиков, которые стояли тут же.
— Вы не думаете, что речь идет только о некоторых взрослых?
— Если вы намекаете на мое отставание в развитии...
— Я что-то не вижу, чтобы многие мужчины вашего возраста сидели на полу, играя с деревянными поездами. Это — предел ваших мечтаний, Зак?
— Нет, конечно.
Рельсы были соединены, Зак поставил на них поезд и прислонился к ближайшей витрине, предоставив игрушку мальчишкам.
— Я надеюсь, что в один прекрасный день я буду сидеть на полу, играя в железную дорогу с моими собственными детьми.
Брэнди вдруг почти увидела эту картину. Высоченная рождественская елка вся в огнях, куча пакетов с подарками под ней, деревянные вагоны, разложенные на полу, пара ребятишек в пижамах — и Зак.
Брэнди замотала головой, сама себе удивляясь. Этот человек гипнотизировал ее. Она ведь не любила рождественские праздники, и все же он смог заставить ее вообразить картину, как будто нарисованную Норманом Рокуэллом [4] .
Досадуя на себя за это, Брэнди заговорила резким тоном:
4
Норман Рокуэлл (1894 — 1978) — американский художник-иллюстратор, автор популярных рисунков на тему рождественских праздников.
— Мне показалось, вы собирались сегодня вечером заняться Деревом желаний.
— Вам придется извинить меня за то, что заставил ждать. — В его голосе не было ни малейшего сожаления. — Конечно, дракон у порога вашего кабинета тоже заставил меня полчаса переминаться с ноги на ногу, даже не сообщив вам обо мне, но я уверен, вы сможете мне объяснить, что это совсем другое дело.
— Дора вовсе не дракон. Просто она знала, что я была сегодня очень занята.
— Все верно. — Зак встал. — Я присоединюсь к вам через минуту. Только договорюсь с заведующим отделом.