Дембельский аккорд 1
Шрифт:
Я ждал. Ведь любое решение командира группы должно быть согласовано с командиром роты.
— Да мне-то что! — буркнул Пуданов. — Твоя группа — ты и решай.
Вот и выходило так, что Иваныч поддержал меня целиком и полностью. Следовательно в обозримом моём будущем не должно было быть никаких проблем с раздутым боевым штатом, с повышенным потреблением сухого пайка и получением материальных средств.
— Понял, «тридцатый»! — доложил я шутливой фразой и опять углубился в изучение списка. — Так-с… Кого бы ещё отобрать?..
Командир роты помолчал и после вздоха всё же решил уточнить один
— Слушай, Алик! Может ты Коленкина оставишь?
— Почему это? — удивился я. — У меня из опытных солдат первыми идут Бычков, Молоканов и он… Коленкин…
По причине предстоящего боевого выхода командир роты провёл комплекс мероприятий по отзыву в подразделение всех откомандированных бойцов. Чтобы было кого взять с собой на войну, или же оставить здесь для несения нарядов.
В результате этих мер два дня назад из охраны чеченского Президента в роту вернулся наш разведчик Коленкин, которому оставалось дослуживать ещё полгода. Невысокого роста боец с умными живыми глазами проявил себя на недавних полевых занятиях очень толковым и грамотным спецназовцем. Его фамилия была в числе первых внесена в список уходящей на войну разведгруппы. И поэтому я не понимал Пуданова…
— Мне сегодня утром комбат письмо передал. — Иваныч достал из внутреннего кармана сложенный конверт. Сказал, чтоб мы сами решали… А мне-то что… Твой боец — ты и думай…
Раздосадованный тем, что меня вновь оторвали от важного дела, я быстро вынул из конверта листок бумаги и стал читать…
— Так… «Здравствуйте, дорогие товарищи командиры!» Здравствуйте… «Пишет вам мать солдата Коленкина…»
Я прочитал письмо полностью, подумал немного и начал читать его заново… Писала мама моего непосредственного подчинённого… О том, что её единственный сын служит у нас в Чечне… О том, как ей было тяжело одной растить и воспитывать своего ребёнка… О том, что она уже целый год переживает за жизнь самого родного ей человека… О том, что последнюю неделю она буквально места себе не находит от самых страшных предчувствий…
Я потёр ребром ладони внезапно повлажневшие глаза и продолжил читать последние строчки, которые просили и почти умоляли нас отправить её сына из Чечни на мирную землю… В этом месте некоторые слова, написанные чернильной ручкой, теряли чёткие контуры… Видно, на них упали материнские слёзы… И она их затем попросту подчистила бритвочкой, возможно не имея уже сил переписать письмо заново…
Я дочитал письмо и основательно прокашлялся. К таким вещам я относился очень серьёзно, ибо не хотел брать лишний грех на свою душу… Ведь материнское сердце порой задолго может предчувствовать надвигающуюся беду…
— Отправляем! В Ростов… — сказал я решительно. — Жалко, конечно, лишаться такого солдата… Но… Сам понимаешь…
— Вот и хорошо! — обрадовался ротный.
То ли он думал, что я не соглашусь с просьбой матери, то ли тоже переживал за дальнейшую судьбу солдата… Но в данном вопросе наши мнения совпали по всем моментам…
Это дело не терпело никаких отлагательств и мы тут же вызвали рядового Коленкина в свою канцелярию. Он прибежал с новеньким рюкзаком в руках и с ходу отрапортовал о получении им оружия, ночного прицела и прочего имущества. Солдат смотрел прямо и спокойно, что в лишний раз доказывало его непричастность
— Вот что, разведчик Коленкин! — чтобы заглушить свои чувства, я даже говорить стал официальнее. — Сдавайте обратно оружие и всё своё имущество! Вас…
— За что, товарищ старший лейтенант?! — оторопело спросил боец, перебив меня на полуслове. — Я ведь не как эти дембеля… Я не боюсь…
— Отставить разговорчики! — оборвал его Пуданов. — Слушай, что тебе командир скажет.
— Мы тебя отправляем в бригаду, то есть в Ростов! Понял? — быстро произнёс я.
— Зачем, товарищ старший лейтенант? — обиделся Коленкин. — Я как все пацаны хочу…
— Не перебивай старших по званию! — прикрикнул я, входя в своё привычное состояние. — Дослушай до конца! Письмо мы получили от твоей матери. Просит она командиров, чтобы мы тебя отправили в другую часть. Где войны нет. Вот командир роты подумал… И я тоже… Короче, сдавай всё имущество! Мы подготовим на тебя необходимые документы и ты уедешь в бригаду. Будешь там молодых обучать! Понял? Вперёд! Время пошло…
Последние два слова я проворчал недовольным и очень строгим тоном. Боец Коленкин по-настоящему растерялся и даже не знал что ему сейчас нужно сделать или сказать. Он пару раз попытался развернуться в сторону входной двери, но почему-то не заканчивал своего движения. Наконец-то он сказал «Есть!», приложил руку к вязанной шапочке, развернулся и неуверенно пошёл к выходу. Но там Коленкин вновь остановился и посмотрел на всех нас…
— Спасибо… Товарищи офицеры…
Он говорил всё ещё растерянно и наверное то, что первым пришло ему на ум… Но просветлевшее лицо солдата… пусть со слегка увлажнёнными уголками глаз… Демонстрировали его неподдельную искренность и чистоту души…
— Пожалуйста! — по-доброму ответил Пуданов.
— Ты время не теряй! — приказал я солдату. — Нам сейчас нужно и твои бумаги оформить, и самим подготовиться… Давай-ка пошустрей…
Коленкин умчался в палатку, а Иваныч поручил лейтенанту Винокурову заняться подготовкой всех документов, необходимых для отправки этого бойца в Ростов.
— И вообще!.. Ты у нас остаёшься за командира роты! Начинай работать прямо сейчас. Все бумаги мне нужно подписать до нашего отъезда. Когда комбат даст своё «добро», а строевая часть выдаст все документы, тебе надо будет отправить Коленкина в бригаду. Одного не отсылай! Только вместе с другими нашими солдатами и офицерами. Так надёжней будет…
Эти его ценные указания я слушал уже в пол-уха, так как подбирал необходимые кандидатуры. Теперь мне требовалось уже пять человек… При этом надо было учесть и должность, и закреплённое оружие, и уровень боевой подготовки и моральный фактор, а также наличие смекалки и отсутствие заторможенной реакции…
В вагончик кто-то вошёл и командир роты тут же издал радостный вопль…
— О-о-о!.. Кто к нам пришёл?!..
Я буквально на секунду оглянулся на вошедшего гостя, но опять отложил своё занятие… Не только волка кормят ноги, но и замполита Вовка тоже… Ведь в наше время за счёт одного-единственного языка долго не проживёшь…