Дембельский аккорд 1
Шрифт:
— Ты чего?… Совсем русского языка не понимаешь? — отчитывал я водителя в полной тишине. — Или мне самому за руль сесть?
Водитель молчал… То есть помалкивал… Сзади слышались тяжкие вздохи и невнятные ругательства. Видать, кто-то из бойцов здорово ушибся.
— Вот вернёмся в Ханкалу… — говорил я всё ещё молчащему водителю. — Там тебе Лимонов все уши… Пообрывает! И Дегтярь тоже! У вас там всё нормально?!
— Вроде бы да! — ответил за всех Шумаков. — Пара шишек и всё!
— И две контузии! — добавил кто-то. — Одна уже есть… А вторая… Щас будет!
—
Пора было вылезти наружу и подсчитать внешние потери. Я высунулся из люка и осмотрелся вокруг. К левому борту нашего БТРа тесно-тесно прижималось несколько толстых стволов… А с верхних веток так романтично осыпался мелкий снежок… И асфальтовая дорога находилась по-прежнему на своём месте… В трёх метрах справа… Из проезжавшей иномарки на меня с любопытством взирали молодые и пожилые жители Моздока… Сгорая со стыда за своё незавидное положение, я быстро укрылся в своём люке… Захлопнулся и левый люк… Из которого тоже выглянула голова в шлемофоне…
— Больше такого не повторится, товарищ старшнант. — пробурчал водила и завёл двигатель.
Чтобы реабилитироваться в глазах окружающих, наш «бронелихач» подождал несколько минут… Прогревая двигатель или же проверяя его работоспособность… Я больше не вылезал наружу… Чтобы не краснеть за кого-то. Ведь справа уже проехало полтора десятка машин…
— Боже ты мой! — послышалось сзади. — Только этого мне и не хватало!.. Чтобы по старости-то лет на нас ещё и пальцем показывали!
Это высказывание означало лишь одно — что кто-то из моих подчинённых упорно смотрел в окружающий нас мир через узенькую смотровую щель. Увидав при этом так много интересного и познавательного.
Тем временем наш бронетранспортёр тихим сапом отделился от пострадавших деревьев и медленно выехал на дорогу. Левый поворот был совершён практически безукоризненно. Я облегчённо вздохнул, полагая, что все опасности оказались позади… Как бы не так…
— Там на переезде поворот очень крутой и подъём небольшой… — ещё заблаговременно предупредил я того, кого и следовало предупредить. — Ты слышишь меня?!
В ответ послышалось уже привычное:
— Да знаю я тут всё…
И в этот раз всё оказалось, как говорится, «не слава Богу»… Ведь теперь дорожная ситуация складывалась уже из пяти факторов: правого поворота, небольшого подъёма, скользкой дороги, семитонной силы инерции и «мастерства» нашего военного водителя. Перпендикулярность дорожных направлений в расчёт уже не бралась, ведь в свой правый поворот мы почти что вписались, как вдруг влево занесло корму нашего бронированного «монстра»… Чтобы поскорей исправить положение, водитель прибавил газу и стал резко выруливать… Куда именно я не успел определить… Ибо БТР одним сильным рывком бросился вперёд и теперь нас несло куда-то юзом… Я набирал воздуха для очередного вопля: «Держись!», как «вдруг»…
— Баум-м-м!
Нас вдарило очень уж капитально… И об более крепкое препятствие… Грохот снаружи и внутренний шум были посильнее прежних «состыковок»… Мои зубы клацнули друг об дружку, но язык остался цел… Теперь настал именно его выход…
—
Но виновник уже вылезал из люка и по окончанию моей фразы он даже успел спрыгнуть на землю. Я тоже выбрался наружу, чтобы стоя на броне оценить всю «прелесть» ситуации. На что у меня ушло три-четыре секунды и несколько взглядов! Поэтому я и продолжал костерить разгильдяя. Спускаться вниз не было необходимости… И так уж всё ясно!.. Из-за несброшенной скорости сначала по инерции занесло корму БТРа, тогда как нос уже развернулся вправо. Затем обороты двигателя оказались резко увеличены и бронетранспортёр понесло на железобетонное препятствие правым передним углом… И поэтому столкновение оказалось самым мощным за истекшие полчаса…
Правыми передними колёсами мы очень сильно врезались в железобетонные полосатые столбы, очень уж надёжно ограждавшие подъём на переезд… Если поворотные механизмы БТРа повреждены и повреждены очень значительно, то тогда нам придётся либо тащить БТР обратно на прицепе или же вызывать сюда «техпомощь» из второй роты. Этого мне сильно не хотелось и я всё ещё ругался… Но уже потише…
Тут из будки охраны переезда вышла дородная женщина в оранжевом жилете и обратилась непосредственно ко мне:
— Ну, ты уж не ругай его, командир! Он же молодой совсем…
Какое-либо понижение его общественного статуса почти всегда нежелательно и неприятно любому субъекту нашего социума, однако… Водитель, которому предстояло уволиться через пару недель, вовсе не обиделся на своё внезапное «омоложение». Он по-прежнему возился вокруг двух передних правых колёс…
Ответить железнодорожнице я не успел…
В этот момент нас слева объехал УАЗик с эмблемами ВВ, заскрипел тормозами и остановился. А из правой двери высунулся солидного вида полковник.
— Что-о, опять нажрались?
А ведь всего лишь пару мгновений назад я только-только закончил свою гневную тираду в адрес провинившегося водителя и уже был готов продолжить далее свою воспитательную обработку… И на появившийся слева УАЗик смотрел скорее машинально … Как на досадную мелочь, лишь отвлекающую моё внимание от более насущных проблем… Но после услышанного… Не сколько смысл сказанного, сколько пренебрежительный и высокомерно-барский тон меня окончательно вывели из душевного равновесия. Я на секунду перевёл дыхание и обратился к милиционэру с теми же интонациями, как и ранее к своему водителю…
— Я чего-то не понял! Ты кто такой?
Господин полковник не ожидал наверное такого отпора и отвечал слегка опешившим голосом:
— Я — начальник Моздокской оперативной зоны полковник такой-то…
А командир бронегруппы продолжал свою речь в том же стиле… Решительном и безапелляционном…
— Слышь, полковник, ты куда-то ехал?
Холёный «барин» отвечал вежливо и учтиво:
— Вообще-то ехал…
Все интересующие меня обстоятельства я уже выяснил и больше не колебался в своих дальнейших пожеланиях: