Демиург местного значения
Шрифт:
Ближе к вечеру устроили сбор в моем шатре, чтобы отшлифовать детали. Собрались узким кругом: я, Велимир, Хегни, Туробой, ну и Валька, куда ж без нее! В ходе обсуждения решили, что в город со мной пойдет вся сотня, набранная Хегни. После проникновения за крепостную стену, отряд разделится на две группы, одну возглавлю я, вторую командир моей ближней дружины. Одна группа двинется к левобережным, другая к правобережным воротам. Далее — захват и удержание их до подхода штурмовых колонн. Штурм, соответственно, будет производиться сразу обеих частей города. Почему так? А потому, что захватив одну часть Лютеции, не факт, что получится захватить и другую: стены-мосты делились пополам мощными башнями, взять которые, даже забравшись наверх, было
Сразу возникала проблема — как такая куча народа сумеет незаметно для стражи на стене-мосту пронырнуть под решеткой. Посоветовавшись с Хегни, решили пробираться в город по очереди группами человек по пять и где-нибудь внутри собраться в кучу. «Где-нибудь», конечно напрягало, но тщательно расспросив одного из рабов, сбежавших из осажденной Лютеции, решили местом сбора определить маленький островок, на котором покоилась одна из опор внутригородского моста. Со слов раба, островок густо зарос кустарником, и потому спрятаться там даже сотне людей труда не составит. Правда, вначале нужно было незаметно доплыть до арки, а потом до моста внутри города. Запускать по реке дерево для прикрытия каждой группы диверсантов, пожалуй, будет подозрительно: многовато деревьев причалит к одной единственной арке. Придется плыть так, максимально осторожно. Правда, Хегни заверил, что в этом деле его ребята толк знают, опять же, погода стояла пасмурная и, соответственно, предстоящая ночь должна быть темной, как и предыдущая. Ну, будем надеяться.
Так в хлопотах незаметно наступил вечер. Стемнело быстро. Из низко стелющихся туч, начал накрапывать нудный мелкий дождик. Заметно похолодало. По ощущениям, градусов до пятнадцати. Вода, конечно, так быстро не остынет, но все равно, температура далека от комфортной. Ладно, я в гидрокостюме, а ребятам, плывущим со мной, придется совсем несладко. Особенно тем, которые попадут в первую партию: ждать остальных внутри города на островке почти без движения…. Можно и переохлаждение заработать. Одна надежда — люди северные, к холоду должны быть привычные.
Ладно, пора выдвигаться. На выходе из шатра подхватил мешок с подводным снаряжением и вышел на улицу. У входа ко мне присоединился Туробой, Хегни и Волеслава. Надеюсь, она с нами не поплывет? С нее станется. Прыгнули в седла и двинулись к берегу реки. Охрану, из соображений секретности, брать не стали. Сразу после начала движения, Валька, едущая позади, дала шпоры коню и поравнялась со мной. Так, похоже, моя жрица решила поговорить. И даже догадываюсь о чем. Угадал!
— Ты, все же, собираешься плыть в город? — покосившись на мешок с гидрокостюмом, стервозным голосом, поинтересовалась моя жрица.
Я, молча, кивнул.
— Не надо этого делать, — безаппеляционно заявила она.
— Мы уже разговаривали на эту тему.
Ответил довольно резко, чувствуя, что начинаю заводиться. Решив чуть сбавить обороты, продолжил:
— Я сам буду решать, когда и что именно мне делать. Ты можешь советовать, но решать всегда буду я. Попрошу это запомнить.
Валька открыла, было, рот, чтобы возмутиться, но, видимо, передумала, как-то поникла, опустила голову и, натянув поводья, отстала. М-да, резковато получилось. Но, с другой стороны, если девчонка иначе не понимает! Ладно, потом помиримся. Тем более, деваться друг от друга все рано некуда, если, конечно, останусь жив после этой ночи.
За всеми этими разговорами не заметил как добрались до нужного места на берегу. Здесь, под невысоким обрывом стояли, воткнувшись в песок носами, два небольших драккара. Рядом с ними в ночной тьме было заметно некое движение и гул приглушенных голосов. Откинувшись спинами на крупы лошадей, спустились по крутому склону вниз к кораблям. Теперь, вблизи
Спешились. Хегни и Туробой сразу начали деловито разоблачаться. Я последовал их примеру. Валька деликатно отошла куда-то в сторонку. Вообще-то, в такой темноте и с пары метров никаких интимных деталей все равно не разглядеть. Могла держаться и поближе. Натянул гидрокостюм, надел на голову маску с трубкой, вынул из ножен меч и заткнул его за пояс за спину. Пару раз подпрыгнул, вроде держится. Мой воевода и телохранитель, тем временем, заканчивали мазать себя черным жиром, став похожими на выходцев из преисподней. Я тоже подошел к горшку с адской смесью и щедро намазал лицо. Подошел Туробой и с видом вдохновенного художника нанес на мою физиономию еще пару мазков. Я, увидев под его правым глазом плохо закрашенное светлое пятно, ответил тем же. Потом, уже вдвоем, довели до совершенства физиономию Хегни. М-да, бороды после такого макияжа отмывать придется долго. Хотя, до этого нужно, вначале, дожить. Телохранитель и воевода затянули на голых животах пояса и заткнули за них обнаженные мечи. Так же, как и я — за спину и наискось, чтобы не мешали работе ног. Остальные участники операции завершили подготовку раньше и ожидали нас, собравшись компактной группой у кораблей.
Хегни подошел к ним и начал инструктаж — парни до сих пор не знали толком, что же, собственно, им предстоит. В процесс решил не вмешиваться — воевода лучше разбирался в психологии северян и знал, что и как им сказать. Мы с Туробоем отошли в сторонку. Я слушал, что говорит Хегни, а мой телохранитель бдил. Откуда-то из сырой темноты, бледная, как приведение, вынырнула Волеслава. Молча, подошла почти вплотную и уставилась своими огромными глазищами снизу вверх. Первым игры в гляделки не выдержал я. Отвел глаза и невнятно пробубнил:
— Ну, все, Волеслава, давай прощаться.
Та продолжала молча смотреть на меня. Совсем уж глупо хмыкнув, сказал:
— Пожелай нам удачи, что ли.
Валька еще немного помолчала и, не отводя глаз, тихо произнесла:
— Удачи вам, Витенька.
Вначале до меня не дошло. Я даже бормотнул что-то в смысле благодарности. А потом понял неправильность. «Витенька»? Откуда…. В смысле, откуда она узнала о такой интерпретации моего имени? Виктором я ей в самом начале нашего знакомства, помню, представился. Она еще тогда прошлась насчет румийского происхождения моего имени. Но — Витенька! Так называли меня только в том мире! Ухватил ее за руку и сдавленно просипел:
— Почему Витенька!?
Валька поморщилась, вырвала руку из моей пятерни и непонимающе-обиженно спросила:
— О чем ты?
— Почему ты так меня назвала?
Она недоуменно пожала плечами.
— Не знаю. Виктор, Витя, Витенька…. Почему-то так получилось.
Волеслава растерянно улыбнулась.
— Я сделала что-то не так? У вас в Ирии тоже нельзя коверкать имен?
— Да нет ничего страшного, — пробормотал я. — Просто вспомнилось….
Валька, отпрянувшая было, сделала маленький шажок ко мне и опять уставилась глаза в глаза. Насколько я понимаю в женщинах, девчонка явно ждет поцелуя. Вот вам и суровая жрица. Вот только морда у меня вся в сале и саже. Как-то не комильфо для первого поцелуя. Волеслава, тем временем, поняв, что от меня активных действий не дождаться, приподнялась на цыпочки и прижалась на мгновение щекой к моей перемазанной щеке. Сразу же отстранилась. На правой стороне ее лица осталось жирное черное пятно. Я протянул руку и попытался его стереть. Только больше размазал. Жрица тронула щеку, посмотрела на испачканный палец и, как-то совсем не солидно, по девчачьи хихикнула.