Демократия (сборник)
Шрифт:
Конечно же, вы помните, как Инез Виктор участвовала в кампаниях.
Инез Виктор, улыбающаяся у кухонного стола в Манчестере, штат Нью-Гэмпшир, ее рука с вилкой замерла над тарелкой со взбитыми яйцами и тостом.
Инез Виктор, улыбающаяся при открытии городского центра в Мэдисоне, штат Висконсин, ее глаза слезятся на ярком солнце, потому что было решено, что в солнечных очках она выглядит недостаточно симпатично.
Инез Виктор, говорящая по-испански во время уличного фестиваля в восточном Гарлеме. «Buenos dias» [135] , — говорила Инез Виктор то тут, то там при подходящем случае. В двадцати восьми штатах и по крайней мере на четырех языках Инез Виктор говорила, что она чрезвычайно счастлива быть здесь в этот день со своим мужем. Io estoy muy contenta a es-tar aqui hoy con mi esposo. В двадцати восьми штатах она говорила обычно по-английски,
135
Добрый день (исп.)
136
Новая жизнь (исп.)
Эквилибристы знают, что взгляд вниз означает падение.
Знают это также писатели.
Один лишь взгляд вниз — и те стойкие чары взвешенных суждений, под обаянием которых пишется роман, мгновенно рассеиваются; чтобы вернуть их, приходится заниматься магией. Мы изобретаем некий ритуал: планируем долгие прогулки, вечера в одиночестве, умеренную выпивку на закате и тщательно продуманную еду в тщательно выбранные часы. Мы избегаем приступать к делу в менее благоприятные моменты дня. Мы наводим порядок в кабинетах, раскладываем и перекладываем определенные предметы, талисманы, прочие вещицы. Вот некоторые вещицы, которые я перекладывала в это утро.
Вещь 1: старый выпуск «Кто есть кто», открытый на статье о Гарри Викторе.
Вещь 2: обложка номера «Ньюсуик» за 21 апреля 1975 года в рамочке, на ней черно-белая фотография американского посла в Камбодже Джона Гантера Дина, оставляющего Пномпень с флагом под мышкой. Под фотографией подпись: «Сматывая удочки». На заднем плане этой фотографии видны несколько человек, один из которых, как мне кажется (задний план нечеток), — Джек Ловетт. Эта фотография могла быть сделана в то время, когда Инез Виктор ждала Джека Ловетта в Гонконге.
Вещи 3 и 4: два потускневших моментальных снимка, сделанные «Кодаком»; на обоих — преломленные радуги на лужайке дома, который я арендовала в Гонолулу в тот год, когда принялась делать записи об этой ситуации.
Другие тотемы: хрустальное пресс-папье, отбрасывающее на стену цветные пятна, напоминающие те преломленные радуги на лужайке (влажная, упругая бермудская трава, я помню, как она колола мои босые ноги) того арендованного дома в Гонолулу. Карта Оаху, на которой крестиком помечено местоположение все того же дома в районе Кахалы, а красными точками — дом Дуайта и Руфи Кристиан на Маноа-роуд и дом Жанет и Дика Зиглера на Кахала-авеню. Почтовая открытка, купленная мною в то утро, когда я улетала из Сингапура, чтобы повидаться с Инез Виктор в Куала-Лумпуре, с изображением тогдашнего куала-лумпурского аэропорта в Субанге. На этом снимке совершенно не видно самолетов, однако хорошо видно вывешенное на смотровой площадке аэропорта полотнище с надписью «ПРИВЕТ УЧАСТНИКАМ ТРЕТЬЕГО МИРОВОГО ЧЕМПИОНАТА ПО ХОККЕЮ!». То утро, когда я купила эту открытку, было одним из нескольких — не слишком многочисленных, подобных дней было четыре или пять за несколько лет, — когда я верила, что эта повесть уже у меня в руках.
Я арендовала дом в Гонолулу в 1975 году, летом, когда все, кроме Жанет, были еще живы и занимавшие меня события еще не стали «историей», которую ее действующие лица отказывались комментировать. Летом 1975 года каждый из главных и второстепенных героев все еще придерживался собственной версии о недавних событиях, и я провела лето, собирая и группируя эти версии, многие из которых противоречили друг другу, большинство же отвечало интересам опрашиваемого, занимаясь, в сущности, чисто репортерской работой. Год, когда я полетела в Куала-Лумпур повидаться с Инез Виктор, был также 1975-й, после Рождества. Я совершенно точно помню, что это было после Рождества, потому что большую часть нашей первой встречи Инез посвятила собиранию серебряного «дождика» с рождественского дерева в административном здании лагеря беженцев, где она в то время работала. Она снимала «дождик» по одной нитке за
Инез расправила еще одну нить «дождика» и уложила ее в коробку. Стены комнаты покрывали диаграммы, иллюстрирующие процесс прохождения беженцев через лагерь (или, точнее, приток беженцев в лагерь, поскольку много прибывало, но мало кто уходил), а через открытую дверь я могла видеть доктора-индуса в соседней комнате, готовившегося к осмотру одного из нескольких маленьких детей. У всех детей на щеках была яркая сыпь, а маленький мальчик на столе — ему было около четырех лет, одет он был в слишком большой по размеру легкий свитер с надписью ОГАЙО, УЭСЛИ — беспрерывно кричал и кашлял резким, сухим кашлем туберкулезника, который перекрывал звук голоса Инез.
Союз qua Союз.
Добавьте к этому все легкопредсказуемые сложности в организации широкой поддержки в отсутствие войны.
Добавьте, далее, обычные попытки IRS [137] изменить статус союза, по которому он был освобожден от уплаты налогов.
Добавьте, наконец, отчетливое ощущение, что идея возможности для Гарри Виктора стать однажды кандидатом в президенты утратила свою движущую силу. Источником движущей силы было само ощущение этой движущей силы. Ощущение же присутствия такой движущей силы, естественно, оказалось серьезно подорванным после всего, что произошло.
137
Налоговое управление США.
Вспоминаю, как я ухватилась за это «все, что произошло», намереваясь увести Инез от Союза демократических учреждений, однако в тот первый полдень было трудно заставить Инез переменить тему. Когда движущая сила уходит, говорила она, снимая уже последнюю порванную нитку «дождика» с искусственных иголок, с ней уходят и деньги.
Ребенок на столе издал пронзительный крик.
Доктор-индус резко сказал что-то по-французски и отложил шприц для подкожных инъекций.
Инез ни разу не подняла глаз, и мне вдруг показалось, что я наблюдаю какое-то совершенно непонятное представление. Можно было рассматривать эту игру как и непреднамеренную, но точно так же и как намеренную, продуманную попытку лишить меня всякой надежды на то, что Инез Виктор когда бы то ни было заговорит о том, как она уехала из Гонолулу с Джеком Ловеттом.
Здесь мне вновь приходится преодолевать сопротивление материала.
Вот два документа, имеющие отношение к делу.
Копию первого я получила от Билли Диллона в августе 1975 года, причем не в Гонолулу, а в Нью-Йорке в течение тех нескольких дней, что я провела там, когда Марта Вайнъярд говорила с ним и Гарри Виктором.
ПАТРУЛЬ ПРИБЫЛ НА МЕСТО ПРОИСШЕСТВИЯ В 7.32 УТРА 25 МАРТА 1975 ГОДА. НА МЕСТЕ ПРОИСШЕСТВИЯ, НО СНАРУЖИ ДОМА ПОЛИЦЕЙСКИЕ ЗАФИКСИРОВАЛИ АВТОМАТИЧЕСКИЕ ВОРОТА В ПОЗИЦИИ «ОТКРЫТО», АВТОМАТИЧЕСКУЮ ПРОТИВОПОЖАРНУЮ СИСТЕМУ ВКЛЮЧЕННОЙ, АВТОМАТИЧЕСКУЮ СИСТЕМУ ОЧИСТКИ БАССЕЙНА ВКЛЮЧЕННОЙ. ПОЛИЦЕЙСКИЕ ЗАФИКСИРОВАЛИ НА ПОДЪЕЗДНОМ ПУТИ ДВЕ АВТОМАШИНЫ: «ФОРД» КЛАССА «СЕДАН» ВЫПУСКА 1975 ГОДА (ЦВЕТ ЧЕРНЫЙ), НОМЕРНОЙ ЗНАК «OYL-644» СО ЗНАКОМ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ПРАВИТЕЛЬСТВУ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ И «МЕРСЕДЕС» ВЫПУСКА 1974 ГОДА МАРКИ «230-SL» (ЦВЕТ СВЕТЛО-КОРИЧНЕВЫЙ) С НОМЕРНЫМ ЗНАКОМ «ЖАНЕТ».
ПОЛИЦЕЙСКИЕ ВОШЛИ В ДОМ ЧЕРЕЗ ОТКРЫТУЮ ДВЕРЬ, НЕ ЗАМЕТИВ ПРИЗНАКОВ БЕСПОРЯДКА ИЛИ БОРЬБЫ, И ПРОСЛЕДОВАЛИ В ГОСТИНУЮ, ГДЕ ОБНАРУЖИЛИ ПОСТРАДАВШУЮ, ИДЕНТИФИЦИРОВАННУЮ КАК ЖАНЕТ КРИСТИАН ЗИГЛЕР, ЛЕЖАЩУЮ НА КОВРЕ ЛИЦОМ ВНИЗ. ПОСТРАДАВШАЯ НАХОДИЛАСЬ НА КОВРЕ У СТЕНЫ, ВЫЛОЖЕННОЙ ИЗ ОБЛОМКОВ ВУЛКАНИЧЕСКОЙ ЛАВЫ, ВЕДУЩЕЙ К ПУСТОМУ БАССЕЙНУ-АКВАРИУМУ, В КОТОРОМ ПОЛИЦЕЙСКИЕ ОБНАРУЖИЛИ ВОДОРОСЛИ И РЫБУ ТИПА ЯПОНСКОГО КАРПА. ПОСТРАДАВШАЯ БЫЛА ОДЕТА В БЕЛУЮ БЛУЗКУ, СВЕТЛО-КОРИЧНЕВЫЕ БРЮКИ, СВЕТЛО-КОРИЧНЕВУЮ КУРТКУ, НА НОГАХ — ТУФЛИ ТИПА МОКАСИН, БЕЗ ЧУЛОК. В КОЖАНОЙ СУМКЕ НА ДЛИННОМ РЕМНЕ, ЛЕЖАВШЕЙ НА КРАЮ БАССЕЙНА ИЗ ОБЛОМКОВ ВУЛКАНИЧЕСКОЙ ЛАВЫ, СОДЕРЖАЛОСЬ УДОСТОВЕРЕНИЕ ПОТЕРПЕВШЕЙ, НЕСКОЛЬКО КРЕДИТНЫХ КАРТОЧЕК, ЛИЧНЫЕ ВЕЩИ И 94 ДОЛЛАРА НАЛИЧНЫМИ; БЫЛО ОЧЕВИДНО, ЧТО ВЕЩИ НИКТО НЕ ТРОГАЛ.