Демократия. История одной идеологии

Канфора Лучано

Таким образом, невозможно свести этот отрезок истории Европы и опыта европейской демократии к некоему спектаклю марионеток. Точно так же не имеет смысла чисто полемическое представление о том, что в непосредственно предшествующий период в истории этих стран существенная часть населения сознательно поддерживала нацистов.

Его преподобие Тисо [520] , лидер пронацистской Словакии, продолжал пользоваться популярностью и после освобождения страны, и после приговора. То же самое можно сказать и об отношении в Хорватии, с одной стороны, к немецким «товарищам», а с другой — к партизанам под командованием Тито (включение этой республики в югославскую федерацию представляло для него особую проблему). В этой связи уместно будет вспомнить, насколько (вплоть до 1943 года) была близка к гитлеровскому Рейху страна, впоследствии ставшая символом «северного социализма», то есть Швеция. 5 июля 1940 года социал-демократическое правительство Ханссона, образовавшее «коалицию народного единства», подписало соглашение с Рейхом, согласно которому эта северная страна предоставляла свободный проход немецким войскам [521] . Консенсус в стране был широким, и оставался таковым даже когда во второй половине 1943 года на фоне военных поражений стран Оси правительство Ханссона перешло от пронацистского нейтралитета к нейтралитету просоюзническому.

520

Тисо, Йозеф (1887-1947) — священник, профессор теологии, президент первой Словацкой республики под протекторатом Третьего рейха (1938-1945). Ярый антисемит, в 1942 г. подписал закон о депортации евреев из Словакии. В апреле 1945 г. бежал в Баварию, где был задержан американскими военными

и выдан Чехословакии. Был приговорен к смертной казни за государственную измену и повешен 18 апреля 1947 г. (прим. пер.).

521

Интересно, в историографическом плане, что это соглашение почти всегда остается в тени, хотя оно не менее достойно внимания, чем советско-германский пакт, и обусловлено аналогичным мотивом: желанием Швеции сохранить свой нейтралитет, не вступать в конфликт.

Выстраивание консенсуса не является изобретением недавних времен.

Стремительное нарастание кризиса фашистских режимов, вызванное катастрофическим положением на фронтах; ужесточение репрессий со стороны германских оккупантов и быстрое ухудшение условий жизни населения были факторами, которые определили в те месяцы массовый поворот общественного мнения в сторону англо-американцев во Франции и Италии, и Советского Союза — в Восточной Европе. Сама партизанская борьба, к которой часть населения относилась отрицательно, опасаясь нацистских репрессий, у другой части вызывала прямо противоположные чувства; люди присоединялись — психологически, если не активно — к действиям «нерегулярных» бойцов, в большинстве своем коммунистов [522] . Это и явилось, по завершении конфликта, немаловажным фактором в момент образования временных правительств в странах, освобожденных советскими войсками. Рождение политического режима всегда начинается с захвата власти какой-то группой сил, которая выстраивает новый «порядок вещей», в рамках которого — в случае успеха — будут развиваться дальнейшие события и утверждаться новая «законность». Так утверждает себя новый порядок, который должен уметь себя узаконить. Так поступили — не без неожиданно долгой партизанской войны, получившей название «южного разбоя», — пьемонтцы [523] , аннексировав Центральную и Южную Италию в 1861 году. Тьер в 1871 году провозглашает республику в стране с очевидным монархическим большинством, и только в 1875 году ему удается принять республиканскую конституцию. Так — мы видели это в предыдущих главах — фашистская партия с 1922 по 1926 год, получив с самого начала гарантии высоких правительственных кругов, заручилась сознательной поддержкой правящих и средних классов и смогла перейти к завоеванию масс в Италии. Так и антифашизм 1944-1946 годов стал государственным, узаконив сам себя, причем основы этого процесса были теми же, на каких зиждились правительства, устанавливаемые Советским Союзом в восточноевропейских странах по мере их освобождения. Все, что происходило потом, оказалось возможным только благодаря этому акту основания, закрепленному и гарантированному в то же самое время четкими рамками «раздела», которые все три победителя в мировой войне неоднократно подтвердили.

522

«Чтобы прийти к восстанию, следовало приучить широкие массы к прозаической и страшной реальности вооруженной борьбы. В этом состояла цель антифашистского и антигитлеровского терроризма, почему он и не был исключительной монополией коммунистов, хотя их боевые единицы, «штурмовые гарибальдийские бригады», вооружались в первую очередь», писал руководитель Комитета национального освобождения Северной Италии Лео Валиани (Leo Valiani), Tutte le strade conducono a Roma, La Nuova Italia, Firenze, 1947, p. 172.

523

«Южный разбой» пьемонтцев — «поход Тысячи» под предводительством Гарибальди в 1860 г., закончившийся присоединением Неаполитанского королевства к Сардинскому. (См. также прим, к с. 7, Во времена кампании...) (прим. пер.).

Оценка, которую различные народные демократии получали в том мире, который управляет общественным мнением всей планеты, — то есть на Западе, — менялась исходя из приоритетов международной политики и расстановки сил на международной арене. Самым нашумевшим примером является Югославия. До конфликта со Сталиным (1948) Тито с тем «социалистическим» однопартийным режимом, который он установил на базе полного согласия (и не менее полного истребления несогласных), расценивался как глава Квислингов [524] , сотрудничающих с Советами. Скорые и действительно жестокие методы, которыми его партизаны «окончили игру» на итальянском фронте, вызывали отвращение. После разрыва между Тито и Сталиным югославский режим — разумеется, не изменивший ipso facto [525] своей природы, — стал мало-помалу восприниматься по-другому, и в конце концов возобладала иная точка зрения. (Пока в 1955 году Хрущев не вернулся к сотрудничеству с Тито, именно советская сторона обличала «преступность» югославского режима, но эта пропагандистская шумиха, хотя и содержала некую долю правды, не влияла на общественное мнение.) Вершины положительного к себе отношения Тито достиг, заключив греко-турецко-югославский пакт, явно антисоветский, продолжающий, географически, разные «союзы» (НАТО, СЕАТО и т. п.) нового «санитарного кордона».

524

«Квислинги» — Видкун Квислинг (1887-1945) — норвежский политик-нацист, с февраля 1942 г. до конца Второй мировой войны — министр-президент оккупированной Норвегии, после войны был расстрелян как государственный изменник. Его фамилия стала именем нарицательным, обозначающим предателей-коллаборационистов (прим. пер.).

525

Фактически (лат.).

На похороны Тито (май 1988) съехались государственные деятели со всего мира, дабы почтить его реальные свершения. Зато решение Соединенных Штатов способствовать после краха СССР также и распаду Югославской федерации привело, в историографическом плане, к радикальной переоценке Тито и всего «югославского опыта». Преступления, совершенные в конце мировой войны в истрийском регионе, всплывают на поверхность, бросают тень на всю эпопею антифашистской борьбы «титовцев» и становятся решающим фактором в оценке общественно-политического строя, установленного и сохраняемого на протяжении десятилетий югославскими коммунистами.

Венгрия, напротив, не удостоилась — на Западе — другого к себе отношения, кроме чуть презрительной иронии, хотя начиная с какого-то момента этот политический режим «либерализовался» до степени, невозможной в Югославии при жизни Тито; но правительство Кадара должно было оставаться на положении «карантина», поскольку было «запятнано» самим актом своего рождения [526] . Трагикомическими видятся взлеты и падения Чаушеску, чей последовательный и упорный отрыв от политики СССР позволил ему достичь положения, немыслимого для восточного руководителя; это же и низвергло его в глубины ада, когда наступил закономерный конец.

526

...«запятнано» самим актом своего рождения — имеется в виду Венгерское восстание 1956 г. и его подавление советскими войсками (прим. пер.).

Короче говоря, ученый, исследующий эти политические системы, имеет дело с материалом, опутанным густой сетью пропагандистских измышлений: они, к нашей вящей досаде, пережили крушение структур, которым могли приносить «практическую пользу».

Двумя «пустыми клеточками» были, как мы уже упоминали, Италия и Чехословакия. И все же очевидно, что Италия, хотя и не упомянутая открытым текстом в соглашениях о разделе, находилась — по причине ее освобождения англо-американскими войсками и значимого присутствия союзнических властей в жизни «Южного королевства» [527] , которое плавно превратилось в Королевство Италию, — в зоне американского (еще более, чем английского) влияния. Теперь нужно было проследить за рождением соответствующего правительства.

527

«Южное королевство» — после капитуляции Италии перед союзниками в сентябре 1943 г., страна оказалась расколота на «Южное королевство» (во главе с королем и Маршалом Бадольо), признанное Англией, США и СССР «совместно воюющей» стороной, и «Республику Сало» на севере, возглавляемую Муссолини и опиравшуюся на германские войска (прим. пер.).

Когда Муссолини в ноябре 1926 года объявил коммунистов вне закона,

они представляли собой небольшую партию. На выборах 1921 и 1926 годов коммунисты достигли скромных результатов. Потом они подверглись преследованиям и были разогнаны. Но продолжала существовать подпольная структура; фашистам удалось засорить ее, наполнить агентами, но они так и не смогли до конца разрушить организацию. В 1929 году, исполняя бестолковые директивы Коминтерна, многие коммунисты вернулись в страну и почти все попали в сети полиции и ОВРА [528] . Тем не менее их присутствие в Испании, в интернациональных бригадах, было заметным. В отличие от явной инертности других партий, поставленных фашизмом вне закона, коммунисты никогда не прекращали своего существования как организации и продолжали действовать. В конце 1943 года они первыми попытались разжечь партизанскую войну против Республики Сало [529] и немецкой оккупации. Восемнадцать месяцев неравной борьбы стали почвой для возрождения коммунистической организации, в то время как на Юге рассчитанно умеренные, объединительные действия Тольятти, окрыленного успехом «Салернского поворота» [530] , который позволил коммунистам войти в правительство Бадольо, создавали условия для того, чтобы и в консервативной глубинке Южной Италии стала бы вновь существовать коммунистическая партия. Выдающийся политический успех Тольятти определялся тем, что он сумел соединить огромный престиж и народную поддержку, какими пользовалась партия в Центре и на Севере благодаря партизанской борьбе, со своей собственной государственной деятельностью в национальном правительстве. Решение отложить институционные вопросы до полного освобождения национальной территории — его линия, которой он постепенно заставил следовать всех левых, — воспрепятствовало экстремистскому уклону (к нему социалистическая партия была naturaliter предрасположена); а такой уклон мог бы предоставить предлог, даже благоприятный случай для того, чтобы по окончании военных действий поставить коммунистов вне закона.

528

ОВРА (Organo di vigilanza dei reati antistatali (OVRA) — Орган обеспечения безопасности от антигосударственных проявлений) — структура политической охраны в Италии, которую коммунисты и анархисты называли «Organizzazione vigilanza repressione antifascista» — «Орган безопасности, подавляющий антифашизм». Создан в 1921 г. как внутрипартийная гвардия фашистского движения. С конца 1922 — начала 1923 гг. стал выполнять функции службы личной охраны Муссолини и внутренней безопасности фашистской партии. В конце 1926 г. ОВРА становится государственным органом политической безопасности. В 1945 г. ОВРА был реорганизован в службу внутренней разведки Итальянской Республики (прим. пер.).

529

Республика Сало (Итальянская Социальная Республика) — фашистское государство под руководством Муссолини, созданное на оккупированной Германией территории Северной Италии после того, как Юг и Центр страны перешли под англо-американский контроль. Просуществовало с сентября 1943 по апрель 1945 г. (прим. пер.).

530

«Салернский поворот» — изменение в 1944 г. курса Итальянской коммунистической партии: отказ от вооруженной борьбы за построение социализма после освобождения Италии от нацистов, переход партии на легальное положение, готовность, в качестве одной из политических партий страны, к сотрудничеству с буржуазными партиями и с правительством, участие в выборах. Это также означало разоружение партизан-коммунистов сразу по окончании войны (прим. пер.).

То, что такая перспектива в англо-американской зоне влияния была более чем вероятной, доказывало развитие событий в Греции после Афинского восстания (3 декабря 1944), вызванного приказом английского генерала Скоби разоружить все партизанские формирования: более месяца англичане подавляли восстание; были нарушены соглашения, подписанные в Варкизе [531] в феврале 1945 года; в марте 1946 года проведена пародия на выборы, в которой отказались участвовать все партии, кроме монархически-популистской, руководимой англичанами; вернулся король; с октября 1946 года «Греческая демократическая армия», а затем и «Временное правительство свободной Греции» начали партизанскую войну; чтобы подавить эти движения, Черчилль попросил вмешательства Трумэна, в результате чего Греция перешла под прямой американский контроль. Партизанское движение было подавлено только в 1949 году, и до возвращения старого Папандреу (победа Центра в 1964 году, сведенная на нет переворотом полковников в апреле 1967 года [532] ) Греция находилась под парламентской диктатурой правых, поддерживаемой США.

531

Соглашения в Варкизе — между греческим правительством премьер-министра Николаоса Пластираса и Народно-освободительным фронтом Греции; были подписаны 12 февраля 1945 г. в Варкизе (под Афинами) при участии английских представителей — министра-резидента на Ближнем Востоке Г. Макмиллана и посла в Афинах Р. Липера. Греческое правительство обязалось соблюдать свободу слова, печати, собраний и профсоюзов, отменить военное положение, амнистировать всех политических заключенных, создать призывную национальную армию, провести чистку государственного аппарата и полиции. Народно-освободительный фронт взял на себя обязательство демобилизовать свои войска и освободить заложников. Соглашение явилось следствием вмешательства в гражданскую войну в Греции британской армии (прим. пер.).

532

Переворот полковников в апреле 1967 года — приход к власти «черных полковников» и установление военной диктатуры в Греции (1967-1974) (прим. пер.).

Такого сценария для Италии Тольятти сумел избежать благодаря выверенности и конкретности своей умеренной политики; но в этом есть немалая заслуга и антифашистски настроенных представителей демохристианской верхушки и так называемых «светских» (республиканцев, социал-демократов) партий.

На первой проверке выборами (2 июня 1946) коммунисты показали хороший результат (19%), хотя он и был ниже, чем у социалистической партии (тогда она называлась «партией пролетарского единства»); все левые партии вместе получили 40% голосов; христианские демократы одни — 30%. Во Франции в том же году социалисты и коммунисты составили парламентское большинство. Но Франция, сама будучи (хоть и с некоторыми объективными ограничениями) страной-лидером, не могла быть поставлена под чей-то контроль. История Четвертой республики в действительности является историей возвращения к власти умеренных сил, всегда игравших заглавную роль; в этом возвращении присоединение к НАТО было лишь одной из составных частей, но не единственной; в конце концов она сделалась маловажной. История республиканской Италии — это, наоборот, история страны, находящейся под опекой, под постоянным наблюдением; страны, для которой всесильная власть всегда имела наготове «альтернативное» решение на случай, если воля избирателей окажется «неприемлемой».

Великим испытанием сил стало 18 апреля 1948 года. Во времена, когда не существовало «опросов общественного мнения», предугадать результаты голосования было нелегко. США подготовились к победе «Демократического народного фронта». Документ, ставший известным в ноябре 1994 года (первое правительство Клинтона сделало документы ЦРУ доступными для ученых) [533] , датированный 5 марта 1948 года и озаглавленный «Последствия законного прихода к власти в Италии коммунистов», предусматривает немедленное вмешательство Соединенных Штатов, сначала через отделение Сардинии и Сицилии, затем через партизанскую войну, поддерживаемую американцами, которые, однако, не должны действовать от своего лица. Другая альтернатива, которая рассматривается после такого введения: «США не могут позволить коммунистам прийти к власти в Италии законным путем», поскольку «психологические последствия этого будут ужасны», — состоит в том, чтобы «сфальсифицировать результаты голосования». Как известно, ничего из этого не понадобилось. Эффект от американской «продовольственной помощи» оказался куда сильнее, и демократическая христианская партия одна получила абсолютное большинство мест в Палате, хотя Де Гаспери и сформировал правительство в коалиции со «светскими» (социал-демократами, республиканцами, либералами). Рассказывают, будто Тольятти назвал это «лучшими результатами» [534] : он, вероятно, имел в виду, что победа привела бы именно к тем событиям, какие описывались в документе ЦРУ от 5 марта.

533

См. «Corriere della sera» (Milano), 17 сентября 1994 г., p. 29.

534

Gambino A., Storia del Dopoguerra dalla Liberazione al potere De, Laterza, Roma-Bari 1975, p. 479. Тольятти сказал Родано в точности следующие слова: «Это были лучшие результаты, каких мы могли добиться. Это очень хорошо». Единственный в своей партии Тольятти трезво оценивал международную обстановку.