Демон на одну ночь

Елисеева Валентина

Раздосадованно вздохнув, Аманда сумрачно воззрилась на дракона:

– Лапы в огонь сегодня не совал?

– Что? – недоуменно переспросил Вэнрайт.

– Образец устойчивой к высоким температурам кожи нужен, да и так – не помешает проверить, насколько ты ещё огнеупорен. Саламандры и мантикоры среди полицейских нашего штата есть?

Капитан почесал в затылке и проворчал, подумав:

– Парень из саламандр в соседнем округе служит, а мантикора у нас в городе одна, но не совсем из полиции...

– С этой мантикорой сама договорюсь, – отмахнулась Аманда, – мне как раз сегодня с ней встречаться. С миссис Маккони врачи уже позволяют общаться? Мне бы первым делом её

на огнеупорность проверить и образец неповреждённой ткани феникса взять.

– А ты сможешь определить, не проводила ли она на себе испытания ядовитого зелья, прежде чем применить его на супруге? – загорелся интересом Вэнрайт. – Вдова Маккони – прелюбопытная личность, бывшая художница, всю жизнь увлекавшаяся созданием новых типов красок, что предполагает неплохое знание химии.

– Вернулся к версии, что мужа на тот свет отправила жена?

– Чаще всего убийца отыскивается среди ближнего круга погибшего, – напомнил капитан. – Сама посуди: Маккони поженились в молодости по страстной любви, прожили вместе почти полтора века и вдруг, на закате их дней, супруг объявляет жене о неземном чувстве к юной человеческой девушке и намерении развестись. У тебя бы в такой ситуации не потянулась рука к ящичку с ядами? – Вэнрайт сделал многозначительную паузу и ехидно заключил: – Или высшего демона ядом не проймёшь?

– Или твои намёки опережают события аж на полтора века, – хмыкнула Аманда. – Мне нужно завершить кое-какие вчерашние исследования, потом я забегу к тебе пообщаться и образцы собрать – вызови к нам парня из огненных саламандр, пожалуйста. Я вчера практически наизусть выучила научные статьи Элен Хэлл, создательницы и куратора исследовательского центра инновационных физико-магических технологий. В её научных работах описан случай естественной потери саламандрой огнеупорности, но, к сожалению, Элен – биофизик, а не химик, и некоторые аспекты мне нужно уточнить.

– Ты говоришь о той Элен, благодаря которой Иные начали изучать науку людей?

– Далеко не все Иные бросились её изучать, – насмешливо заметила Аманда, – но некоторые всё-таки взяли на вооружение интеллектуальные достижения людей и нашли в себе силы пройти курс обучения в человеческих ВУЗах. Правда, большинство научно-технических специалистов в полиции до сих пор посвящённые люди: Иные слишком любят стонать, что генетически не приспособлены к пониманию точных наук.

Под гордое сопение сотрудников криминалистической службы все собравшиеся в холле детективы дружно сделали вид, что речь идёт не о них. Волна защитной магии, взметнувшейся в холле при пролёте высшего демона, привлекла на первый этаж довольно много вооружённых до зубов сотрудников, в том числе – из собственного отдела Аманды. Ещё немного подождать – и утреннюю планёрку можно будет устраивать прямо здесь! Под свирепым взглядом начальницы ряд токсикологов дрогнул и попятился к лестнице, обратив на себя внимание капитана. Задумчиво сощурившись, Вэнрайт развернулся к главе отдела:

– Как успехи в деле определения яда, которым обработали сгоревшего феникса? Тебе образцы нужны, чтобы проверить эффективность созданного тобой аналога?

– Если бы, – разочарованно развела руками Аманда, – пока они нужны мне для сравнительных анализов.

– Неужели совсем ничего из останков покойника извлечь не получилось? Ты же нашла там какое-то вещество.

– Подозрительных веществ, которые не способен сгенерировать организм оборотня, я отыскала немало, но сами по себе они абсолютно безвредны. Их наличие лишь доказывает, что несчастье с Маккони – не случайность. Похоже, исходное зелье, лишившее феникса огнеупорности, распалось на составные части. И я теперь сижу над этими

частями, как ребёнок над горкой кубиков: знаю, что при расположении их в определённом порядке получится картинка, но схемы сборки у меня нет. Эти «кубики» не только разными гранями повернуть можно, что серьёзно затрудняет прояснение структуры вещества, их ещё и магическим «клеем» соединить требуется. Опять-таки, преступник не проявил любезности и не оставил на месте преступления подробное описание этого «клея», так что канву заклинаний под него придётся рассчитывать, а формулы магической химии – не самые простые формулы для расчётов.

Капитан нахмурился пуще прежнего. Как всякий энергичный, ответственный человек он предпочитал действовать: отправлять на розыск и задержание боевые отряды, собирать улики и показания, хитрить и выпытывать у людей тайны, которые те хотели бы скрыть. Засыпать запросами базы данных и заваливать требованиями на обработку информации криминалистический и технический отделы. Необходимость долго ждать завершения каких-то там математических расчётов, от одного вида которых у него кружилась голова, нагоняла на дракона смертельную тоску. Ещё полсотни лет тому назад магия Иных и наука людей практически не пересекались, и на лице капитана читалось горячее желание вернуться в те старые добрые времена, когда ведьмы были столь же далеки от математики как и драконы. Соображение, что в «добрые» времена отдел токсикологии давно бы расписался в своей беспомощности и неспособности раскрыть секрет смерти феникса, не приходило ему в голову.

– А если не получится просчитать и угадать, что там за «клей»? – всё-таки уточнил Вэнрайт.

– Тогда у нас не будет образца яда, и мы не сможем создать противоядие к нему или даже вакцину, которая предотвратила бы его губительное влияние на огнеупорных монстров. Тогда следует ждать новых жертв среди фениксов и прочих любителей огня, – перечислила ряд удручающих последствий Аманда.

– Чтоб меня русалки утопили, – огорчённо крякнул Вэнрайт и рявкнул на дежурного сержанта, выскочившего в холл и глядящего на него круглыми глазами: – Какого рожна покинул пост?!

– Так это... вы верно сказали, сэр... Утопили, сэр!

– Кто утопил? – потряс головой Вэнрайт.

– Русалки, сэр!

– Кого утопили?!

– Дракона, сэр!

Немая сцена в холе полицейского участка могла стать яркой иллюстрацией к тем тибетским практикам, которыми так увлеклась верховная ведьма. Складывалось впечатление, что всех сотрудников полиции, начиная с дежурного, настиг внезапный и полный тукдам.

Аманда живо представила себе, как засевшие в прибрежных зарослях русалки сбивают пролетающего мимо дракона баллистической ракетой и, злорадно хихикая, тянут в омут вяло протестующую контуженную рептилию. Дракон в фантазиях Аманды тихо бухтел голосом Вэнрайта: «Именем закона, отставить безобразие!» и был в десять раз крупней любой русалки и в тысячу раз мускулистее её. Троица русалок пыхтела и обливалась потом, но упорно тянула тушу дракона в воды реки.

– Простите, сержант, а почему они его утопили, уже известно? – заинтересовалась Аманда. Вопрос, не имеющий отношения к токсикологии, но любопытный сам по себе.

– Он загорелся, мэм. Вот они его в воду и сунули, чтобы потух.

– Вас в полицейской академии теперь не учат доклад начинать с главного?! – взревел Вэнрайт, меняя ипостась, и к нему молниеносно подскочили бойцы спецотряда, активируя рабочие амулеты невидимости.

Встревоженная Аманда оглянулась на свою заместительницу, и белая как мел Лия поняла её без слов: