Демон в полдень

Раш Грета

— Это все? — мой собеседник не спешил забирать обратно врученную им же фотографию.

— И мы с ним не знакомы, — ответила я на незаданный, но отчетливо витающий в воздухе вопрос.

— Знакомы, — не согласился человек, и непонятно откуда вынул еще один снимок. — Это было снято в другое время, с другого ракурса.

И у меня в руках оказалось еще одно фото. Все тот же мужчина. Но на этот раз уже не шагающий по улице, а сидящий за столиком на открытой веранде какого-то кафе. И вот теперь можно было с уверенностью говорить о его пребывании за границей. Обтянутая

белой футболкой спина хоть и отличалась внушительной шириной, но не смогла полностью заслонить собой знаменитый собор, изображение которого красовалось на половине всех поздравительных открыток в мире. Лица мужчины вновь было не разобрать. Но на этот раз не из-за головного убора, а потому что в момент нажатия на кнопку затвора фотоаппарата он отвернулся. Судя по попавшей в кадр изящной ножке, обутой в ярко-желтую туфельку на высоком тонком каблуке, мужчина пришел в кафе не один.

Я подняла на своего собеседника недоуменный взгляд.

— Присмотритесь к шее этого человека, — посоветовали мне, догадавшись, что я по-прежнему ничего не понимаю.

Я приблизила снимок к глазам.

И…мир вдруг начало ощутимо трясти.

А может быть, это затрясло меня.

— Не может этого быть. Нет. Это просто невозможно, — шептала я, повторяя на разные лады и не имея сил оторвать взгляд от татуировки на шее мужчины с фотографии.

— Вы узнали этот рисунок, не так ли? — спросил человек.

— Это скат, — хрипло ответила я. — Означает стремление к свободе — как при жизни, так и после смерти.

— Как по мне, больше похоже на осьминога, — протянул человек.

Я тяжело сглотнула и пожала плечами.

— Он говорил, что тату ему набили во время службы в армии, в походных условиях. А в качестве обезболивающего использовали водку.

— Обезболивался, видимо, не только подопытный, но и его «мастер», — насмешливо предположил мой собеседник, обозначив пальцами в воздухе кавычки.

Я промолчала и вновь обратила свой взор на фотографию. Мозг, несмотря на очевидное доказательство, отказывался воспринимать новую информацию.

— Теперь вы поняли, зачем я пригласил вас сюда? — чуть высокомерно, но при этом как-то сочувствующе проговорил человек.

— Хасан жив? — мое сердце пропустило удар.

— Да, — уверенно подтвердил человек. — Жив и более, чем благополучен. Согласно имеющейся у меня информации, ваш бывший руководитель последние несколько месяцев провел в столице соседнего государства. И в данный момент находится там же. Ходит по ресторанам, посещает сауну и казино, встречается с женщинами. И прекрасно себя чувствует, что явственно видно по его располневшей фигуре.

— Но, — я откашлялась, — он же умер. Остановка сердца, так мне сказали.

— В таком случае, медикам необходимо срочно заинтересоваться этим невероятным случаем воскрешения, — человек одернул полы своего пиджака и уверенно добавил: — Мы с вами прекрасно знаем, что возвращать умерших с того света пока еще не умеет никто, даже некроманты. Да и ваш чудесным образом воскресший босс имеет слишком цветущий вид как для того, кто вроде как должен сейчас находиться в компании

могильных червей. И потом, кто вам сказал про остановку сердца?

— Седой, — не думая ответила я.

— Тут два варианта, — словно настоящий профессор, читающий лекцию перед студентами начал мой собеседник, подпирая сложенными ладонями подбородок, — либо он вам соврал. Но в этом случае, главный вопрос — зачем? Либо он сам не знал правды, и тогда необходимо спросить — почему?

Мне нечего было на это ответить, потому что… Если Хасан жив, то это очень многое меняло. На самом деле, это меняло всё.

— Это вся информация, которую вы хотели мне передать? — я склонила голову, позволяя волосам упасть на моё лицо и скрыть его.

— Я сказал все, что хотел, — твердо ответил человек. — Но как много вы услышали и что из этого поняли — уже другой вопрос. И задавать его нужно не мне.

Он рывком поднялся из кресла и быстро покинул павильон. Так, как будто его здесь и не было. Никто из зрителей, даже те, что сидели по соседству, не обратили внимания на его уход. Никто даже взглядом не проводил.

«Либо представление невероятно захватывающее, — я рассеянно уставилась на белого пуделька в розовой юбке с оборками, со звонким лаем нарезающего круги по периметру арены, — либо отводящая взгляд магия».

Выждав еще несколько минут, я последовала примеру так и не представившегося мне человека.

Глава 27

Покидать здание цирка я не спешила, так как предполагала, что ничего хорошего на улице меня не ждет. Но нервишки шалили, руки тряслись, в голове крутились назойливые мысли одна хуже другой, и вся моя деятельная натура срочно требовала действий. Хоть каких-нибудь. Лучше всего, конечно же, продуктивных. И за неимением других идей я решила позвонить одному своему старому знакомому. Кажется, так теперь было принято называть бывших любовников?

Номер его я знала наизусть. И была уверена в том, что он его не изменил. Он вообще не любил перемен. Со своего телефона я звонить не хотела. Не исключала возможности того, что Седой за мной не только следит, но еще и прослушивает. А потому пришлось подключать фантазию. Я дошла до женского туалета и встала недалеко от двери.

Долго ждать не пришлось. Очень скоро появился подходящий под мои требования объект — девочка в короткой курточке, находящаяся как раз в том замечательном возрасте, когда уже хочется выглядеть взрослой и самостоятельной, но детская наивность и внушаемость еще не растеряны.

Я дождалась пока одинокая невысокая фигурка поравнялась со мной и громко всхлипнула. Девочка вздрогнула, оглянулась в мою сторону и, руководствуясь больше любопытством, чем сопереживанием, спросила:

— С вами все хорошо?

Я закивала, старательно размазывая по лицу обильно текущие слезы.

— Да, просто телефон разбила, — короткий всхлип, — а мне должен парень звонить, мы договорились тут встретиться. У нас сегодня свидание. Я уже полчаса жду, а его нет. И позвонить ему не могу. Вдруг с ним что-то случилось?