Демон во плоти 2

Лапенко Константин

– Альба. Я должна узнать, чем примечательно это семейство. Почему именно Альба? —Повторяла она, считая двери и на ходу меняя личину.

Искомая дверь внешне не отличалась от остальных, за исключением отсутствия таблички, ручки и замочной скважины. Эмилия, снова в образе белокурой Сюзанны, порылась в кармашках и вытащила небольшую лупу, которую надевают на глаз ювелиры и часовщики. Взглянув через нее на дверь, она удовлетворенно кивнула и уверенно взявшись за невесть откуда появившуюся деревянную рукоятку,

потянула дверь на себя.

Секретный проход, узкий, освещенный зеленоватым свечением фосфорных ламп, вел к винтовой лестнице, по которой можно было спуститься в архив академии. Затаив дыхание и спустившись на цыпочках, Эмилия смогла разглядеть маленькую комнатку, заставленную стеллажами с толстыми папками, покрытыми пылью. В углу за столом, при свете тусклой лампы, все также сидел старый гном, склонившийся над какими-то бумагами. Он бурчал себе под нос, все время поднимая и опуская огромные очки на переносице.

– Кто здесь? – почувствовав присутствие за своей спиной обернулся гном.

– Здравствуйте господин Брандельберт, – вышла из тени Эмилия и подошла к столу, – Мне снова понадобилась ваша помощь.

– Рад видеть тебя, прелестное дитя – поклонился гном. – Не часто меня кто-то здесь навещает. А сам я уже слишком стар, чтобы выбираться на поверхность. Да и что мне там делать, среди шума и гама?

Он обвел взглядом бесконечные стеллажи с папками и развел руками.

– Здесь мой мир. Здесь хранятся записи обо всем и обо всех, кто когда-либо учился в академии. Кто тебя интересует на этот раз?

– Скажите, господин Брандельберт, учился ли когда-нибудь в нашей академии человек по фамилии Альба. К сожалению, не знаю его имени.

– Учился. И еще как учился! – гном затряс длинной седой бородой и вскочив с места выкатил стремянку на колесиках. Он подкатил ее к первому же стеллажу и полез на нее вглядываясь в таблички литер и бормоча: Ак… Ал… Ам… нет, назад… Ал… Вот, Альба!

Вытащив внушительной толщины том, он сдул с него пыль и протянул девушке.

– Вот то, что не засекречено и может быть прочтено.

– Огромное спасибо, господин Брандельберт! Могу я взять эти материалы с собой? – Эмилия захлопала голубыми глазами Сюзанны, вернее ее длинными ресницами.

– О, нет, детка! – погрозил ей пальцем архивариус. – Документы нельзя выносить из архива кроме как по личному распоряжению ректора.

– А у меня как раз есть его распоряжение, – с готовностью подтвердила Эмилия, уже собираясь слепить иллюзию нужной бумажки с подписью.

– Устному распоряжению! – сказал гном. В его глазах плясали смешинки.

Он щелкнул пальцами, и личина Сюзанны потекла по щекам Эмилии.

– Эмилия Штерн. – удовлетворенно кивнул ушлый дед. – Так я и думал. Из всех студиозов последнего набора ты самый любопытный для исследования персонаж.

***

Корнелиус

чувствовал себя отвратительно. С одной стороны, это приключение с Матильдой было чем-то невероятным и совершенно новым для него. С другой стороны, он не мог избавиться от чувства вины перед Эмилией и Сюзанной. Особенно перед Эмилией, к которой у него кажется зарождалось глубокое чувство.

Он бродил по улицам Сакросолиса, погруженный в глубокую задумчивость и переваривал случившееся.

– Ну что, герой-любовник, как ты? – насмешливо произнес Маркус, которому наскучили его тоскливые мысли. – Разве это приключение не было великолепным? К чему теперь эти нытье и терзания? Ты повел себя как настоящий самец и все правильно сделал!

– Я чувствую себя ужасно, – признался Корнелиус, не замечая прохожих, удивленно оглядывающихся на него. – Матильда… это было невероятно, но… Эмилия. Она заслуживает большего. Я… я не хочу причинять ей боль.

– О, пощади меня, – саркастически вздохнул демон. – Эмилия, Эмилия, Эмилия. Вот только не надо этих моральных терзаний. Ты забываешь, что я тут, чтобы сделать твою жизнь интересной и разнообразной. Согласись, ты сам бы никогда не решился на такое приключение, если бы не я и так бы и продолжал пялиться на эту девчонку через стекло.

Корнелиус закрыл глаза и вздохнул. Он знал, что Маркус прав, но это не облегчало его положение. Как он мог объяснить свои чувства к Эмилии, если сам не был в них до конца уверен? Особенно учитывая, что и ее интерес к нему, как оказалось, был во многом обусловлен как раз присутствием Маркуса.

– Послушай, тебе не стоит так переживать. Ты молод, полон сил, почему бы не наслаждаться жизнью?

– Ты не понимаешь, Маркус, – вздохнул Корнелиус. – Это не просто случайный роман. Я действительно чувствую что-то к Эмилии. Но и то, что произошло с Матильдой, тоже не было простой случайностью.

– Разумеется это не было случайностью! Ты сознательно заворачивал к ее лавке, вороша свои детские фантазии. Рано или поздно это случилось бы. С Эмилией или без. Тайные желания лучше закрывать сразу же, а не откладывать на потом, когда они накопятся в нечто настолько громоздкое, что сам черт не разберется. Хотя это просто фигура речи. Черти слабо шарят в желаниях и мотивах людей.

– А ты, стало быть, шаришь? – усмехнулся юноша.

– А то! Я в них эксперт. – убежденно тряхнул головой демон и Корнелиус снова чуть не споткнулся.

– Вот скажи: ты часто думал о Матильде? Ну там, вспоминал ее, не знаю, ночами не спал? – осторожно начал демон.

– Ну… не знаю. Пожалуй, что нет… Вообще не думал. Ну, разве, когда оказывался поблизости от ее лавки. Хотя в детстве частенько вспоминал. Даже представлял себе всякое, ну как мы с ней…

– Так, продолжай. – подбодрил демон