Демон

Парсиев Дмитрий

До казармы дошли в полном молчании. Ждал подвоха до последнего момента, но так ничего и не произошло. Вольный буркнул: «разойтись», — и сам первым скрылся в здании. Я обернулся на демонов сослуживцев, может устраивать темную принято так, чтобы командир не видел? Нет, смотрят на меня безо всякой угрозы, наоборот даже с одобрением вполне доброжелательно.

Захожу в здание. Ни один из демонов второго взвода за мной так и не последовал, остались мяться перед крыльцом, будто стесняются. И фиг с ними, мне бы только до кровати

сейчас добраться. Добредаю до берлоги второго взвода, открываю дверь… а на моей кровати кто-то уже сидит.

Ну да, вы догадались, конечно, это Кукла. Мне остается только гадать, толи у демонов прорезалось чувство такта, и они решили дать мне с Куклой пообщаться наедине, толи просто опасаются командирского гнева, на случай, если тот заглянет в казарму. Что командир гневлив и ревнив, походу все знают.

А Кукла сидит, кулачки сжатые к груди прижаты, неподвижный взгляд в стенку уставлен. Но как только я вошел, тут же голову повернула. Меня увидала, глаза вспыхнули радостью. Подскакивает с кровати, подбегает и вешается мне на шею.

— Живой… живой… — шепчет Кукла, из глаз слезы катятся.

— Э, это что? — хмурюсь.

— Ой, прости, прости, прости… я помню. Моим слезам крокодильим ты не веришь, — частит Кукла, начинает промаргиваться и подбирать непрошенные скатившиеся слезинки тыльной стороной ладони, — Я Кукла, я сплошь из силикона… все-все, уже не плачу.

Кукла права, ее слезам я не верю.

— Устал, — говорю с намеком и смотрю на нее строго, — Спать хочу.

— Извини, Вить, спать тебе сейчас не стоит, — справившись с минутной слабостью, Кукла вернула на лицо выражение расчетливой стервы с вычислительно-машинным разумом, — Уснешь, не проснешься. Пошли.

— Куда?

— В мою комнату… — Кукла поджимает нижнюю губу и таращит глаза, выказывая недовольство моей недогадливостью, — …я и так полночи тебя здесь караулю. Демоны из твоего взвода меня уже по макушку слюной закапали.

Теперь понимаю, почему мои сослуживцы остались мяться у крылечка. Вот точно опасаются гнева ревнивого командира. Пожимаю плечами и иду следом за Куклой. По пути пытаюсь задать ей вопрос, но она затыкает мне рот… в прямом смысле… ладошкой, многозначительно шикает и ведет дальше. Заводит в свою комнату и запирает дверь.

— Вопросы потом, — пресекает Кукла и распахивает передо мной узкую дверь душевой кабинки, — Вот тебе полотенце, освежись…я пока поесть чего-нибудь соображу.

А в прошлое посещение я и не заметил, что у нее здесь есть санузел. Захожу внутрь, встаю под теплый душ. Да, это блаженство… и шампунь у Куклы пахнет намного приятней моего «спорт-стиля». Пока вытирался после душа, не заметил, как вошла Кукла.

— Опять на меня голого будешь пялится? — бурчу недовольно.

— Обойдешься, было бы на что пялиться, — фыркает и протягивает что-то, — Я тебе халат принесла.

— Халат не надо.

— Надо! Одевай и выходи.

Халат

Куклы мне тесноват и до конца не запахивается, а к тому же он пахнет самой Куклой. Выхожу из душа, шлепая мокрыми пятками.

— Давай, заползай на кровать, — приглашает Кукла.

Мне неловко, но обижать Куклу не хочу. Под требовательным ее взглядом залезаю на застеленную покрывалом кровать… с ногами и к самой стеночке. Кровать тоже пахнет Куклой. И запах этот приятный… очень приятный. Она подхватывает с трюмо поднос с едой и ставит передо мной. Яичница с ветчиной, зеленью, помидорами, сыром… неплохо. Беру вилку, усаживаюсь по-турецки, чтоб было удобней тянуться к подносу.

— Вкусно, — хвалю с набитым ртом, и Кукла улыбается.

— Еще бы. Я и на машинке вышивать умею.

— Сам готовила? — поражаюсь.

— Сама-сама, даже магическую конфорку в столовой одолжила, — Кукла показывает пальцем. Действительно, на трюмо стоит конфорка, выдающая из недр лепестки магического пламени, на ней теперь кипятится кофейник.

— Умеешь удивлять, — а я действительно удивлен, считал Куклу одной из тех современных дамочек, чей предел — разогрев готовой еды в микроволновке.

— Да неужели, — Кукла притворно ошеломлена, — Второй комплимент за день.

Хочу вернуть ей колкость в ответ, но вынужден сначала прожевать то, чем набил рот, а потом Кукла срывается к закипевшему кофейнику.

— Сколько сахара?

— А кружка какая… а, тогда две давай.

Кукла подтаскивает кофе и ставит на поднос, забирая пустую тарелку.

— И чем обязан такому теплому приему? — отхлебываю обжигающе горячий кофе.

— Дурак, — нелогично отвечает Кукла.

— Вот и поговорили.

— Еще не начали даже, — возражает Кукла и прожигает меня взглядом, — Черт с тобой, Витя, ты не веришь, что я могу просто порадоваться, когда ты живым вернулся… не верь, дело твое…

Вот опять она меня в стыд загоняет, выставляя бездушной скотиной. Я насупился и молчу.

— Давай говорить по делу, — продолжает Кукла, — Ты ведь не забыл, что мы напарники? Что у нас есть общая большая и важная цель спасти Алену?

— Не забыл, — выцеживаю сквозь зубы.

— А ты думал, что стало бы со мной, если б ты на том стадионе ласты склеил?

— Уж ты-то не пропадешь…

— Я-то может и не пропаду. Но тот вольный демон собрался меня к себе привязать. То есть сделать то, что ты по дурному чистоплюйству своему сделать отказался. Понимаешь, чем это чревато?

— Полное подчинение? — до меня начинает докатывать.

— Оно самое. И тогда конец всем поискам Алены. А ей, возможно, прямо сейчас нужна помощь.

— Черт, Кукла. Что ты предлагаешь? Хочешь, чтобы тебя привязал к себе я? Ладно, я согласен.

— Да ты ж боже мой, какой лапочка, — Кукла всплескивает руками, — Какой самоотверженный молодой человек… согласился на такую жертву…